Осколки турмалина - Анна Николаевна Ольховская

не оправдывает.

Мне сложно сказать, почему она стала такой. Причин хватало: бегство моего отца, предательство второго мужа, вся эта история с кредиторами. А может, это было в ее характере с самого начала. Вряд ли Алексис понимала, что ломает дочери жизнь. Она наверняка была убеждена, что просто ограждает свою девочку от всего дурного, что готовит этот коварный мир. Если Тэмми будет слушаться, ничего плохого с ней не случится.

Когда Алексис умерла, произошло то, что и должно было произойти: катастрофа.

– Ее смерть была внезапной, – признала соседка. – Никто не знал, что она болеет. Может, она и сама не знала? Я бы не стала исключать такой вариант. Она не любила ходить по врачам и никогда ни на что не жаловалась. У нас с девочками, с другими соседками по улице, был когда-то свой клуб здоровья. Но она туда не ходила, говорила, что ей это не нужно.

Алексис Рейнс убил инфаркт. Ее тело нашла дочь.

Первое время Тэмми словно пребывала в ступоре. И не день, не два, а несколько недель. Если к ней обращались, она отвечала, причем осмысленно. Но она ничего не хотела и не просила, не плакала даже, будто и не понимала до конца, что ее жизнь никогда не будет прежней.

Подозреваю, что у нее был сильнейший шок. Для любого ребенка гибель родителя – это беда. Но Тэмми еще и зависела от матери всегда и во всем. Алексис невольно сделала дочку своим паразитом, не способным к жизни без носителя. Благие намерения приводят сами знаете куда. Понятно, что Алексис не собиралась умирать так рано. Возможно, у нее был какой-то грандиозный план, по которому она собиралась придержать Тэмми в узде лет по двадцати, а потом постепенно подготовить к самостоятельной жизни. Но случилось то, что случилось, и Тэмми была не готова.

В тот период ей очень нужна была помощь психолога. И не того, школьного, который с ней поговорил, а хорошего специалиста, способного распознать всю глубину травмы. К сожалению, об этом так никто и не догадался.

Ей было уже восемнадцать, и по закону она не нуждалась в опекуне. Но по закону и по справедливости – это не всегда одно и то же. Тэмми была готова к самостоятельности не больше, чем восьмилетний ребенок. Да, она осталась с большим домом и неплохой суммой на счету. Однако это лишь делало ее положение совсем уж уязвимым, она становилась лакомой добычей, и вопрос оставался лишь в одном: кто доберется до нее первым?

Выиграла эту гонку так называемая плохая компания. Так часто бывает с девочками, которых растят в излишней строгости: после восемнадцати лет ограничений Тэмми почувствовала вкус удовольствий. Ее новыми друзьями быстро стали местные наркоманы, мелкие уголовники и трудные подростки. Нет, соседи, конечно, спохватились, поняли, что за девочкой неплохо было бы присмотреть. Но было уже слишком поздно.

Дурные привычки захватили Тэмми со скоростью лесного пожара. С ней произошло все то, чего так боялась Алексис – вот ведь ирония! Ее дочь использовали и ограбили. Хотя нет, ирония не в этом… А в том, что усилия Алексис лишь усугубили положение. Тэмми напоминала бумажный кораблик, который подхватили бурные воды реки. Разве кораблик может сопротивляться им? Разве у него есть хоть шанс?

Соседи пытались прекратить это раз и навсегда, искали все возможные методы, допустимые законом. Прекратить на время получалось: иногда наркоманов разгоняли из полюбившегося им притона. С «раз и навсегда» было сложнее, не было закона, запрещавшего Тэмми приводить гостей в свой собственный дом. Уютный коттедж Алексис Рейнс превратился в место с дурной репутацией, открытую язву на теле города. Переломный момент наступил лишь через два года после смерти портнихи, когда Тэмми вдруг пропала.

– Как это – пропала? – насторожилась я.

– А вот так! Взяла и исчезла, и никто не знал, куда она делась. Мы даже не могли точно сказать, когда! За ней сложно было внимательно следить. Иногда она не появлялась целыми днями, потому что валялась в своем доме пьяная. Но когда стало ясно, что ее тут не было несколько недель, я и другие соседи обратились в полицию.

Полицейским не слишком хотелось искать проблемную девицу, они были уверены, что ничего страшного не произошло, Тэмми найдется под очередным своим случайным любовником. Но поиски шли, а ее нигде не было, ни живой, ни мертвой. Даже люди, жившие в ее доме, не брались сказать, когда последний раз встречались с Тэмми. Им-то что? Она была не важна – только крыша ее дома и ее деньги.

Тэмми искали несколько месяцев, но безрезультатно. Она будто растворилась в воздухе.

– Она могла сбежать с кем-то? – уточнила я. – Был у нее какой-нибудь бойфренд?

Отец ее дочерей оставался под вопросом. Конечно, в ту пору для этого было рановато – даже ее старшая появилась на свет, когда Тэмми было ближе к тридцати. Но ведь она могла познакомиться с этим таинственным возлюбленным заранее!

Однако миссис Джексон лишь рассмеялась:

– У нее было много, много бойфрендов! Не думаю, что она сама знала всех их по именам. Подумать только, и это девочка, которой до восемнадцати лет не позволяли носить юбки выше колена!

Это как раз потому, что девочке до восемнадцати лет не позволяли носить юбки выше колена. Но читать тут лекцию о развитии сексуальности и познании собственных желаний я не собиралась.

– То есть, одного не было? С которым она могла бы сбежать?

– Нет, конечно, вы не придумывайте тут историю о Ромео и Джульетте! Полиция такую версию даже не рассматривала!

– А какие тогда рассматривала? – заинтересовался Влад.

– Да сначала долго думали, что убили ее все-таки, – неохотно признала миссис Джексон. – Понятно, как, там с ней много всяких было… сомнительных. Я помню, везде искали, весь двор перекопали, даже у меня тут с собаками ходили. Как будто я могла иметь к этому какое-то отношение! Но так ничего и не нашли. Тогда решили, что она ушла.

– С кем?

– Да с такими же наркоманами, как она сама! Мамкины деньги у нее закончились, получать новую дозу становилось все сложнее. А в нашем городе таким, как она, не заработать! Иногда они уходили в большие города, потом возвращались. Решили, что она тоже ушла. Раз не мертва, значит, жива, правильно?

Не всегда это правильно. Но в случае Тэмми подтвердилось, и я кивнула.

– Ну и обсуждали, что к секте она могла примкнуть, – добавила соседка. – Хотя полиции доказать это так и не удалось.

– К какой еще секте?

– Да была у нас тут… Не в нашем городе, но