Смертельное солнце - Лоуренс Уотт-Эванс

Пусто. Ничего необычного, никаких коммерческих возможностей, ничего, представляющего хоть какую-нибудь ценность. Все, что я там видела, является именно тем, чем и должно быть: грудой полуразрушенных, заброшенных зданий, абсолютно бесполезных после восхода Солнца. Если там что-то и скрыто, то очень тщательно и надежно охраняется.

Мысль об охране напомнила мне о преданном сотоварище. Я подняла щит и выглянула в окно.

Робот-наблюдатель так и висел там, наполовину закрывая вид на ослепительный блеск и пышность Трэпа. Пара рекламных агентов жужжали вокруг него, пытаясь донести свои сигналы до любого, способного их воспринимать. Но робот игнорировал их. Он с таким же успехом не обращал внимания ни на ветер, ни на уличное движение, ни на что другое. Услышав открывающееся окно, он перевел взгляд от двери ко мне, не сдвинувшись с места. Я приветливо помахала ему рукой и снова закрыла окно. Надеюсь, бедняга не способен скучать.

Я вернулась к размышлениям о своем деле.

У меня было три направления, и два из них уже закрыты, по крайней мере, на время. Другими словами, доступ к Накаде был заблокирован этим чертовым автоответчиком. Хотя данные об Уэст-Энде не засекречены, все равно они бесполезны.

Значит, остается только Поли Орчид. Я подумала, в 7-30 он еще спит, но все-таки набрала номер его телефона, и, что за черт, Орчид ответил сам, не прибегая к автоответчику.

На экране появилось его изображение. Черные, гладко, по последней моде уложенные гелем волосы, на скулах – аккуратные ряды серебряных проводков. Если у него росли на лице борода и усы, то он от них избавился, и теперь над верхней губой сверкали проводки, каждый пятый из которых был золотым.

Я не уверена, что нос и рот естественные, но если это так, то ему достался счастливый билет в генетической лотерее. Но, судя по всему, лицо его – плод стараний отличного пластического хирурга. Хотя, в таком случае, каким образом он оказался на Эпиметее в качестве мелкой сошки?

Должна признать, что его внешность заинтересовала меня. Я видела Орчида и раньше, но просто не обращала особого внимания, и, кроме того, он несколько изменился: проводки на лице и прическа были новыми, да и многое другое. Он выглядел блестящим, гладким и отполированным. Не только волосы, но все его манеры держаться были именно такими. Орчид, определенно, продвинулся вверх по общественной лестнице, но не так высоко, как ему хотелось и казалось. Очевидно, он все тот же пижон, хотя и стоит на несколько ступеней выше любого из нашего квартала. У Луи такие не встречались.

Зная о его прошлом, я скорее ожидала его появления в Уэст-Энде, но Орчид явно движется в противоположном направлении. Интересно, хватило ли у него предусмотрительности, чтобы купить себе хоть немного имплантированного образования или произвести небольшую отделку личности.

Он улыбнулся мне, обнажив безупречные зубы. Меня чуть не стошнило. Сквозь внешний лоск проглядывала хищная и жесткая личина. Я прекрасно понимала, что он хотел быть неотразимым, несмотря на то, что для меня у него имеются только плохие новости. Мерзавец, хотя и отполированный, все равно остается мерзавцем.

– Да, мисс, чем могу быть полезен? – поинтересовался он, все так же показывая зубы.

– Здравствуйте, мистер Орчид. Я звоню вам по поводу “Уэстуолл Редивелопмент”. Надеялась…

Тут я замолчала, потому что увидела, как улыбка сползла, и лицо его превратилось в безжизненную маску.

– На что вы надеялись? – спросил он.

– Что вы сможете рассказать кое-что о ваших планах для этой компании.

– Да у меня нет никаких планов. И вообще, кто вы такая? Мой компьютер не смог зарегистрировать, откуда звонок.

Это случилось потому, что я не захотела, чтобы он зарегистрировал, запустив на линию помеху, блокирующую любой поиск, да к тому же переадресовала его программу, чтобы быть уверенной. Однако, не успела я произнести и слова, как Орчид сказал:

– Минуточку, да я знаю тебя. Ты – Хсинг, детектив, не так ли?

Улыбка вновь вернулась на его лицо, но на этот раз не была столь дружелюбной. В ней проглядывало нечто подленькое.

– Это ведь твоя программа шпионила за мной Вчера вечером?

Я улыбнулась. Он уже не казался таким гладким. Теперь он больше походил на хищника, а уж с этим-то я знала, как справиться.

– Эй, а я рад, что задержался, – произнес Орчид. – Не хотел бы пропустить твой звонок.

– О… – глубокомысленно протянула я.

– Да, да, Хсинг, Кэрли, не так ли?

Я не ответила, и он продолжал.

– Ну, да ладно. Я хочу тебе кое-что сказать.

– Да? И что же такое?

– Оставь меня в покое. Тебе со мной не справиться. Я гораздо значительнее, чем ты думаешь. Возможно, и не был таким раньше, но сейчас все иначе.

Я не стала спорить, чтобы он не принялся доказывать свою значимость, а снова улыбнулась.

Мы оба прямо растворились в своих улыбках. Если рассматривать улыбку как нечто приятное, то ни один из нас не имел в виду ничего подобного.

Вдруг его лицо стало серьезным.

– Слушай, я не шучу. Перестань крутиться вокруг меня и “Уэстуолл Редивелопмент”. Не суй свой нос в наши дела, а то тебе придется худо. – Молча оглядев меня, добавил: – Не лезь хотя бы в мои служебные дела, а пообщаться с тобой лично я не против. От этого ты не пострадаешь, только согрешишь немного.

Он ухмыльнулся, и я погасила экран. Не люблю плотоядные усмешки. Не думаю, что даю повод для них. Я не красавица, но и уродиной меня не назовешь. Мое лицо вряд ли способно воспламенить страсть и вожделение. Мужчины нечасто смотрят на меня подобным образом. Любой, сладострастно улыбающийся без провокации с моей стороны, притворяется, имеет извращенный вкус или ему безразлично, с кем быть, Орчид относится к последнему типу, осложненному вероятной склонностью к разврату.

После секундного размышления, не дав ему сказать больше ни слова, я полностью аннулировала вызов.

И этот путь привел меня в тупик. Я наметила три линии расследования, отработала их, и все они теперь отпали.

Наткнувшись на стену, отступаешь немного назад и пробуешь другой путь. Иногда приходится долбить в этой стене проход. Ну, что ж, для меня сейчас самое время ретироваться.

Поли Орчид будет теперь настороже и готов к моим новым выпадам. Он не поверит, что я отступлюсь. Моя репутация говорит об обратном. А это значит, что охота за ним будет действительно опасной, а я не хочу рисковать. Кроме того, я не могу поверить, что он, нечто большее, чем наемный работник.

Уэст-Энд мертв, не думаю, что кости его скелета могут принести кому-нибудь прибыль. Я просто не вижу никакого способа добиться хоть каких-то результатов с этой стороны.

Остается Сейури Накада. У нее есть реальная возможность. С деньгами, связями в мире бизнеса и всемогуществом ее семьи она просто обязана оставить следы, которые я смогу прочесть. Предвижу дюжину способов, как собрать песчинки и крупицы информации о ней, даже особо не утруждаясь. Сложив их воедино, узнаю, какие у мисс Накады планы. Дело Уэст-Энда, возможно, и не ее идея, но она, наверняка, как-то связана с ним, ведь именно она скупает там земли. Если даже не удастся узнать суть, то смогу понять, в каком направлении работают мысли Накады.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});