Море наизнанку (СИ) - Свириденкова Ольга Владимировна

– Что? – Костик лукаво прищурился. – Рада, что снова у меня?

– Безумно, – призналась Марина.

– Ну вот, – Костя посмотрел на нее с ласковым упреком. – И скажи мне: стоило так выпендриваться вчера?

– Это я выпендривалась?

– А кто же еще? Ты, моя радость, конечно. Ну-ка, давай раздевайся! – он сел на разложенный диван. – Снимай платье и трусики. И ложись ко мне на колени, голой попкой вверх.

– Зачем? – Марина почувствовала, как к лицу приливает жар.

Костя окинул ее насмешливым взглядом:

– Буду от феминизма лечить. Испытанным дедовским способом.

Марина нервно сглотнула. Сердце учащенно стучало, лицо загорелось сильней. Хорошо, что на лоджии спущены жалюзи, и в комнате полумрак: иначе она бы, наверное, просто провалилась сквозь землю. Возбуждаться от его приказов, от командирского голоса, от обещаний всыпать ей по попке… О, как это позорно!

– Что? Напугалась? – Костя рассмеялся. – Не бойся: я всего лишь легонько отшлепаю тебя.

Не отваживаясь смотреть на него, Марина стянула сарафан. Потом сняла трусики и подошла к Косте.

– Ложись! – он хлопнул себя по коленке. – Давай, моя девочка, смелее.

Все так же не глядя на него, Марина устроилась на его коленях. Костя пробежался руками по ее волосам и спине, накрыл попку ладонью. Сжал одну половинку и нежно потискал ее. Подразнил пальчиками промежность, заставив Марину застонать и задвигать попкой. Как стыдно было так лежать перед ним, когда он одет! Но эта неловкость только усиливала возбуждение.

Костя вдруг прекратил ее ласкать. Сердце Марины подпрыгнуло и затрепетало – в волнующем предвкушении того, что сейчас последует.

– Кто тут у нас слишком независимый? – он легонечко шлепнул ее. – Кто вечно строит из себя неприступную даму? – новый звонкий шлепок, чуть сильнее первого.

– Никого я из себя не строю, – пробормотала Марина каким-то чужим голосом. – Я такая, как есть.

– Нет, – возразил Костя. – Ты именно строишь из себя. Потому что считаешь, что так надо. А надо быть проще и естественней.

– Но мне ведь уже не двадцать…

Новый крепкий шлепок заставил ее тихо ойкнуть.

– Не двадцать, – сказал Костя. – Но и не пятьдесят. А ты себя раньше времени записала в «женщины среднего возраста»… И пора бы уже понять, какой кавалер тебе нужен и что ты от него хочешь!

Он наклонился, пытаясь заглянуть ей в лицо.

– Маринка, ты знаешь, что у нас все могло завязаться еще в первый день? Когда ты только приехала. Но ты же, черт побери, все время смотрела мимо меня и избегала встречаться со мной взглядом.

– Это ты не смотрел на меня!

– Неправда! Ты просто не хотела замечать. Ну, признавайся, я прав?

– Да, – пробормотала Марина, пряча от него лицо.

Костя рассмеялся.

– Ну, хотя бы честно призналась. А почему ты вела себя так, я уж и не спрашиваю, чтобы не вгонять тебя в краску.

– Чего я должна краснеть? – вскинулась Марина. – И можно подумать, что кроме тебя мне было не с кем закрутить роман.

– Чего же не закрутила?

– Потому что… мне не хватило времени!

– И в Москве тоже, да? – Костя снова заглянул ей в лицо. – Марин, если бы ты хотела «просто подгулять», ты бы уже давно нашла, с кем. Но ты не нашла… Так хрен ты тогда выпендривалась, когда повстречалась со мной?! Ради независимости?

Его ладонь снова прилегла к ее попке. Еще раз, еще и еще…

Марина стиснула губы, сдерживая стон наслаждения. Ей не было больно, она чувствовала только возбуждающий жар в ягодицах, который перетекал в нижнюю часть живота и лоно. Сердце гулко стучало, щеки стали горячими и, наверное, пылали вовсю. О, только бы Костя не заметил и не догадался! Она умрет со стыда, если он поймет, как ей это нравится и как неистово, сильно возбуждает.

– Что притихла? – поинтересовался Костя. – Надеюсь, не разобиделась на меня… за маленький воспитательный урок?

– Ты с ума сошел, – Марина нервозно рассмеялась. – Что ты себе позволяешь?!

Он погрузил пальцы в ее волосы, заставив ее замурлыкать от удовольствия. Расцеловал спинку и начал массировать ее. Его правая рука снова спустилась вниз и принялась тискать ягодицы. Потом он легонько погладил ее бедра, осторожно раздвинул их. И вдруг резко ввел пальцы в лоно, которое уже истекало влагой и набухло.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

По низу Марининого живота прокатилась сладостная судорога. А затем к наслаждению примешалось волнующее чувство стыда: Марина осознала, что неприлично выгибает попку навстречу Костиным пальцам. Но как было не выгибать, когда он так сладко шевелил пальчиками внутри? Хотелось, чтобы они вошли глубже, но Костя словно нарочно медлил, подразнивая вход в лоно и распаляя ее все сильней.

– Как ты чудесно двигаешься, – проговорил он. – Вся уже извертелась на моих коленях… Так, поднимайся! – внезапно скомандовал он, и, когда она машинально повиновалась, встал следом и принялся быстро раздеваться. – Залезай на диван и становись задницей ко мне.

Марина забралась на диван и приняла нужное положение. Прогнулась, выпячивая попку назад, раздвинула ноги пошире. И почувствовала, что умирает от стыда под пристальным Костиным взглядом.

– Умница, – проговорил он, пристраиваясь сзади. – Вся для меня раскрылась, все выставила мне напоказ. А теперь покрути чуть-чуть попкой, подвигайся!

– Костя…

– Давай, – он повысил голос. – Покажи мне, какая ты сексапильная, как ты меня хочешь…

Окончательно умирая от стыда и одновременно упиваясь этим, Марина начала легонько покачивать попкой. Прогнулась сильней, сладострастно постанывая и оттопыривая попку назад.

– О боже, – пробормотал Костя. – Маринка, ты меня с ума сводишь!

Он страстно прижался к ней, издав глухой стон. Потом слегка отодвинулся, крепко обхватил ее бедра. Осторожно вошел в ее лоно, на секунду неподвижно застыв. Выскользнул обратно. И снова проник в нее – резким, грубоватым движением, вонзая член глубоко.

Марина протяжно застонала, почувствовав прилив возбуждения. Не давая ей опомниться, Костя энергично задвигался, постепенно наращивая темп. Наслаждение стремительно росло, в глазах все туманилось. И вдруг Костя резко остановился. Марина почувствовала, как содрогается его плоть внутри ее лона, а в следующее мгновение ее накрыл ослепительный оргазм…

Пелена сладостного тумана медленно спадала. Выпустив, наконец, из себя Костин член, Марина перекатилась на бок и закрыла глаза. Сердце до сих пор колотилось, волнение не проходило. А в душе нарастало изумление. Не верилось, что она могла вести себя так бесстыдно, да еще и упиваться этим. И что Костя обращался с ней так, будто узнал ее тайные желания!

– Как ты? – Марина почувствовала на своей щеке Костино дыхание. – Марин, ты в порядке?

– Да, – она открыла глаза и улыбнулась ему: признательно и смущенно. – Все хорошо, просто я никак не приду в себя.

– Сделать тебе кофе или чаю?

– Нет, лучше дай чего-нибудь холодненького.

Костя сбегал на кухню и принес ей вишневого сока. Подложив под спину подушки, Марина села на кровати и сделала несколько глотков. Потом вернула Косте стакан и расслабленно откинулась на подушки.

– Не верится, – проговорила она, лукаво посматривая на Костика.

– Что? Ну, говори же, я ведь должен знать, – Костя сел рядом, беря ее за руку и внимательно глядя в глаза.

Марина ощутила очередной приступ неловкости. Но сказать ужасно хотелось. И, наверно, он должен знать – ведь это же только его заслуга, раз это случилось с ней впервые.

Сделав глубокий вдох, Марина наклонилась к нему и прошептала:

– Ты не поверишь, но я первый раз в жизни кончила в таком положении!

– То есть как? – изумился он. – Ты хочешь сказать, что никогда не кончала сзади? Но тебе же так нравится, когда тебя там ласкают, тебя это сильно возбуждает!

– Значит, никто этого не замечал, – невесело усмехнулась она.

Костя пристально посмотрел на нее и покачал головой.

– Так, понятно. Значит, ты из тех женщин, что не любят признаваться в своих сексуальных желаниях и фантазиях. Маринка, ну и как же нам быть с тобой? Я ведь плохой отгадчик… как и большинство мужиков!