Ливонская партия (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич

— А где ты все это достал? — После долгой паузы спросил Карл Смелый.

— Купил у Иоанна, — заявил Жан. — Он мне и цены озвучил, по которым готов поставлять это военное снаряжение. У него ведь все изготовляется в казенных мастерских. От обуви, что по лекалам размерным делается, до клинков. Из-за чего он себе создал как он сам говорит — мобилизационные запасы. То есть, даже если его теперь разбить, совершенно вырубив полевое войско, а все посады пожечь да вырезать, лишив его этих ремесленных цехов, он может достать из арсеналов все необходимое и, поставив в строй вчерашних крестьян за два-три года восстановиться. А может и быстрее.

— Все необходимое? — Удивилась Маргарет.

— Все. В мобилизационных запасах руа де Рюс хранится не только оружие и доспехи, но и одежда, вплоть до портянок и исподнего, а также обувь. Поэтому, узнав о моем интересе, он предложил мне все вам показать и сообщить, что он готов это снаряжение поставлять. Например, для организации новых ордонансовых рот пикинеров и аркебузиров прекрасно себя зарекомендовавших в битве под Вильно.

— А его не смущает, что я могу своих пикинеров одеть в полулаты? — Скривился Карл.

— Нисколько. Ведь весь комплект снаряжения его обычного пикинера с пикой, клинком и бердышом стоит дешевле полулат. И это — не стоимость производства, а стоимость продажи с учетом доставки. Кроме того, комплекты стандартны и легко ремонтируются в походе. Намного легче, проще и дешевле, чем латы.

— Но он сам старается применять латы, не так ли? — заметил Антуан.

— Ими укомплектован только первый московский пехотный полк. Да и тот — в рамках опыта. Он не уверен, что они нужны пехоте. Кроме того, он более не просит себе мастеров доспешного дела. Сам справился и результат его удовлетворил.

— Насколько они дешевле? — поинтересовался Карл.

— Примерно на четверть.

— Ты знаешь службу его пикинеров да аркебузиров?

— Нет, сир. Но я могу нанять инструкторов. Я переговорил с ветеранами, которые хотели бы пойти на покой. И…

Карл жестом перебил его. И подошел в тишине к бойцу, что был снаряжен в комплект стандартного пикинера. Начав вдумчиво изучать все. Вот буквально все — до исподнего. И обувь, и обмотки, и штурмовой ранец. А вопросы, которыми он сыпал, находили едва ли треть ответов. Жан де Сегюр просто не знал, что ответить своему сюзерену.

Наконец, устав, герцог спросил у де Сегюра:

— И сколько он сможет поставить вот этого? И в какие сроки?

— Руа де Рюс готов поставлять по пять тысяч стандартных комплектов в течение трех лет. — а потом, поняв, что его слова прозвучали неоднозначно, добавил. — Каждый год по пять тысяч комплектов. Итого за три года — пятнадцать тысяч.

— Почему в течение трех лет? Потом все?

— Нет, конечно нет. Просто таков ориентир. В любом случае он заинтересован в том, чтобы продавать излишек этих комплектов, обеспечивая своих мастеров работой. Если не вам, сир, то кому-то еще.

— Ясно… — с некоторым раздражением в голосе ответил Карл, прекрасно поняв, на кого намекает де Сегюр, вслед за Иоаннов. Не понимал он другого — какого беса этот Жан так старается? Он ведь не служит Иоанну. Или уже служит?..

* * *

— С кем имею честь говорить? — выйдя на первый этаж спросил Андрей Фомич Палеолог.

— Джан Батиста делла Вольпе.

— Проваливай! — Рявкнул возмущенный Палеолог. — Я знаю, на кого ты работаешь!

— Но ты не знаешь, зачем я пришел.

— И знать не желаю!

— Значит меня обманули… — пожал плечами Джан. — Мне сказали, что тебе нужны деньги. Но раз нет, значит нет.

— Кто сказал? — Напрягся Андрей.

— Папа. Он сказал, что ты на днях вновь к нему заходили и просили денег. Вот он-то и направил меня к тебе.

— Он!? Но зачем!?

— Чтобы дать тебе денег.

— ЧТО!?

— У моего сюзерена нет злых мыслей в отношении тебя.

— Как ты смеешь мне врать!?

— Ни ты и ни твоя сестра не были причастны к убийству матери Иоанна и покушениям на него. Вас просто хотели использовать, как и его самого.

— И поэтому он назвал нас «погаными старьевщиками»? — Скривился Андрей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Он был вынужден защищаться. Но ныне он не держит на вас зла.

— Вот как? Еще одна ложь?

— Какое это имеет значение? Сейчас он готов дать тебе много денег.

— Просто так?

— Почти. Взамен он просит сущую безделицу, которой ты все одно не пользуешься.

— В самом деле? И что же это?

— Твои права на престол.

— ЧТО!? ВОН! ПОШЕЛ ВОН! Я ТЕБЯ… — проревел Палеолог.

— Миллион флоринов, — невозмутимо произнес Джан, перебив этот поток эмоций.

— Сколько? — удивленно переспросил Андрей.

— Миллион флоринов. Мой сюзерен может как дать тебе эти деньги звонкой монетой, так и предоставить акции Персидской компании на эту сумму, что позволит тебе получать с нее прибыль до конца своих дней. А если пожелаешь — выделит тебе в кормление землю.

— Миллион флоринов… — тихо произнес Палеолог, пытаясь переварить эту слова. — Миллион флоринов… — еще раз тихо прошептал Андрей Фомич и сел на ступеньку, пораженный суммой…

Ему действительно были нужны деньги. Особенно такие вот — неподотчетные никому. Поэтому он принял предложение короля Руси и продал ему все свои права на престолы Константинополя, Трапезунда, Сербии и Мореи за двести тысяч флоринов наличными и восемьсот тысяч флоринов акциями Персидской компании. Все оформили чин по чину. В присутствии уважаемых людей, заверивших сделку и факт передачи платежа.

А неделю спустя в доме, который арендовал Андрей произошел пожар. Простой и банальный пожар, который, впрочем, никого не удивил. Ведь этот Палеолог вел разгульный образ жизни, много пил, любил женщин и вообще весело проводил время. Из-за чего регулярно оказывался без средств к существованию, даже несмотря на то, что имел множество спонсоров.

И, как несложно догадаться, во время этого своевременного пожара сгорели бумаги, подтверждающие факт передачи Андрею акций Персидской компании на восемьсот тысяч флоринов. Да и вообще дом обчистили знатно. Джан сумел сообщить нужным людям, что жили «интересным» промыслом в Риме о том, где деньги лежат. И о том, что лучше бы устроить пожар, в котором сгорят все бумаги, в благодарность за наводку…

А тремя неделями ранее разбойники напали на Рене Доброго, который направлялся к своей старшей дочери в Нанси. Простая засада на горной дороге. Поваленное дерево и отряд арбалетчиков в засаде сделали свое дело, перещелкав этих «путешественников» как куропаток[1].

Трагично? Без всякого сомнения. Однако бумаги на владение акциями Персидской компании, переданные графу Прованса, также пропали. А он сам погиб вместе со своими людьми.

Беспокойное время. Беспокойные дела.

Иоанн ведь не собирался на самом деле платить за приобретение этих фиктивных титулов. Ему требовалось просто избавиться от гипотетических конкурентов и сосредоточить в своих руках все права на правление в землях поздней Византии и государств Крестоносцев. Ну и обкатать отряд спецназа требовалось перед большим делом. Не зря же он его столько лет готовил. Пора было выходить им на оперативный простор.

[1] Отряд диверсантов был небольшой — всего полторы дюжины бойцов. Поэтому в засаде они имели по 4 заряженных тяжелых арбалета, взводимых кранекином. Что позволило им в течение восьми секунд выдать 72 чрезвычайно убойных выстрела (не мушкет, конечно, но все же). А потом уже спуститься и добить выживших. Рене был в хороших доспехах и арбалетные болты его не взяли. Он просто свалился с коня. Поэтому его добили, приласкав двуручными люцернскими молотами в несколько рук. А потом забрали все ценное, имитировав ограбление, и ушли. Причем «проконтролировав» даже тех, кто вроде бы был уже убит ударом стилета в глаз. От греха подальше. Такое поведение было не типично для обычных грабителей, но рисковать Джан Батиста не хотел, как этот отряд спецназа. Первый в мире.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})