Не подарочки для полковника. Воронцовы (СИ) - Янтарная Регина

— Тридцать два! — произношу гордо.

— Выглядишь на двадцать два… — бьет наотмашь.

Улыбаюсь, делаю вид, что получила комплимент.

— Детка, для начала не мешало бы «одеться»!

Пока подыскиваю слова погрубее, за меня отвечает мать Миши.

— Серафима, мы обязательно оденем невестку. Не беспокойтесь, — Полина бросает на меня нравоучительный взгляд. Похоже, она берет меня под свое крыло.

Я попала!

* * *

Глава 23

Михаил

Просыпаюсь наутро в отдельной палате, куда меня перевели из реанимации.

— Через пару дней отпустите? — интересуюсь у врача.

— Подпишите заявление об отказе от дальнейшего лечения, и свободны.

— По рукам, — сажусь на кровати, смотрю в окно. Врач уходит, оставляя одного, наедине с мыслями.

Не хочу одиночества. Где мои любимые родственнички, когда они так нужны? Не понимаю.

Вчера в моей палате была толпа родных, неродных. Даже невеста нашлась.

Красивая и наивная.

Ухмыляюсь, вспоминая соседку.

Я конечно, ударился головой, но мозги не отбил. помню кому и что говорил, тем более, обещал. Блондинку с фальшивыми глазами — линзами точно бы не позвал замуж!

Хотя…

Перед скучающими глазами встает ее образ. Притягиваю к себе, обнимаю. Кожа девушки обжигает мои руки и губы.

Наливаюсь страстным жаром. Внутри себя чувствую не органы, а полыхающий огонь.

Понимаю, что хочу обладать Полинкой. Желание просачивается через меня, проникает глубоко в сознание.

— Ой, Михаил Васильевич, кажется, вы выздоровели! — медсестра придвигает ко мне штатив с капельницей. Хихикает.

Гляжу на ширинку пижамных брюк. Краснею как девица на выданье.

— Укладываемся, — сестричка рисует на своем лице серьезную маску.

Принимаю горизонтальное положение, протягиваю руку.

Терпеть не могу все эти больничные «дела». Не люблю болеть, лечиться. Мне нравится чувствовать себя хозяином своей жизни.

Но есть одно «но». В эти не очень счастливые дни вокруг меня собирается вся семья, и у нас есть время для простого человеческого общения.

— Ваша мама звонила, пока вы спали, — сообщает Нина.

— Вот как? И?

— Не беспокойтесь, родные приедут к вам вечером. Вся семья отправилась на соревнования к вашему сыну! Невеста тоже.

«Невеста тоже», «к вашему сыну», — слова звучат как шутка, розыгрыш.

Еще неделю назад я был свободен, а сейчас у меня есть всё то, о чем точно не мечтал.

— Соревнования? — произношу вслух задумчиво, оторопело гляжу на пухленькую рыжую Нину. Похоже, сейчас она знает о моей семье больше, чем я.

— У вашего сына сегодня первый бой.

— Ух ты! — что-то припоминаю из вчерашнего рассказа матери. Леша приехал в Москву на соревнование по тхэквандо.

— Я пойду.

— Идите, Ниночка. Позову, когда капельница закончится.

Остаюсь в палате один на один с флаконом лекарства, гляжу в потолок.

— Ведьма Сима вчера даже не зашла попрощаться! — Обида проникает в меня глубоко, стремительно сжигая все мосты к примирению.

Осторожно ощупываю собственную душу невидимым зрением. Нахожу замшелый кусочек в самом глухом темном углу, тащу аккуратно хрупкий осколок фантомными пальцами.

— Мне так не хватает Серафимы! — рыдает полупьяный дембель, жалуясь на гражданке отцу.

— Сынок, значит, она не твоя! Забудь ее! — приказывает жестко.

Следую совету отца, держу эмоции в узде. Прячусь в работе. Помогает.

Я смог! Забыл, стер, вымарал из памяти ее образ.

Но так и не нашел ей замену за десять долгих лет.

Сейчас она появляется в моей жизни с двумя подарочками — моими собственными сыновьями. Немыслимо! Нереально!

— Здрасьте, полковник. Я вас немного обманула. Примите, поймите, простите.

Как же у женщин всё просто. Фима намерена переписать историю, вымарав все черные пятна из наших отношений одним приказом.

Какой у меня выбор?

На одной чаше весов — сыновья, на другой — наши с ней невозможные отношения.

Я ей не верю, а без доверия ни о каких связях речи не может быть.

Забрать детей? Им уже десять, они могут решать с кем жить самостоятельно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Перед глазами тут же встает картинка — Полина на перилах и пропасть под ее ступнями.

Нет!

Забрать детей у матери — не вариант.

Может, поделить? Фиме — одного, мне — второго?

Не вариант делить близнецов.

В любом из решений, я буду выглядеть не лучше, чем муж Полинки, которого лично я считаю подлецом.

Надо же, как пошутила судьба, дав мне ситуацию как у соседки.

Остается одно — общаться с Фимой, договариваться. Надо устроить всё так, чтобы мы могли заняться совместным воспитанием пацанов.

Есть еще один вариант — жениться на матери детей…

Зачем?

Любовь умерла, так умерла. Реанимировать я ее не смогу. После предательства не вернуть доверия. А без доверия отношения между мужчиной и женщиной — это пшик, до первой измены, по первой ссоры.

Полина.

Перед глазами снова рисуется хрупкая фигурка девушки.

Борзая.

Упрямая.

Непокорная.

Желанная.

Невеста? — усмехаюсь.

Фактически первая встречная.

Как с ней жить не знаю. Но уже понимаю, что без нее не смогу.

Она меня смешит.

Заводит.

Радует.

Вызывает миллион вопросов и желание жить по-другому.

Мама сказала, что Фима готова прислать детей на лето, если женюсь.

Достойных, но нелюбимых вариантов много. Но сердце останавливается на самом неподходящем — Полине Андреевой.

Тело пронизывает разрядами тока, в голове паника.

Жениться? Потерять свободу?

Напряженно замираю, когда до меня доходит истина.

— Зачем Полина обманула, сказав, что приходится мне невестой? — Невыносимо больно начинать отношения со лжи.

Черт возьми! Почему всё так непросто?

Приносят обед, и мыслительный процесс замолкает.

После обеда мысли снова пускаются в пляс, не даю покоя бедовой голове. Руки чешутся, хочется написать, спросить, как там сынок? Победил или проиграл? В сердце разливается тепло. У меня есть сын, мне как отцу хочется, чтобы он победил.

Грудь наливается теплом к его матери.

— Сима, спасибо за обман!

После сытного обеда засыпаю. Углекислый газ еще не убрался из организма полностью, поэтому всё время хочу спать.

Вечером приезжают «мои».

— Папка, я победил, — сын хватает меня за руку, долго сидит у меня на кровати, пока я разговариваю с матерью.

Полина молча жмется в уголке. Замечаю, что она сегодня пришибленная, и одета странно — в темных брючках, светлом джемпере. А где голые ножки? Чем мне любоваться?

— Выздоравливай, — мать поднимается со стула. — Уходим.

— Пап, до завтра, — сын сжимает крепко мои пальцы.

— До завтра! — киваю, дарю счастливую отцовскую улыбку.

— Полина, останься, — бросаю девушке, вжавшейся в стену.

Невеста вскидывается, испуганно глядит карими глазами, радужка которых напоминает кофе с молоком. Остается.

— Иди ко мне, — хлопаю по своей кровати.

Испуганно округляет глаза. Чего это она? Передумала? Испугалась? Трясется вся, но подходит, присаживается.

Глажу ее коленки.

— Жаль, что не в шортиках сегодня.

Девушка алеет, хлопает ресничками.

Меня снова пронизывает ток в двести двадцать вольт. Пользуясь положением больного жениха, наглею, и мои пальцы ползут по ее груди к шее.

Кожа бархатная теплая, приятная на ощупь. Уверен, что на вкус тоже!

Поля откидывает голову назад, прикрывает в блаженстве глаза. Мое сознание мутнеет. Мотаю головой.

Полинка наклоняется ко мне, зарывается пальцами в волосах моей макушки.

— Мм-м.

Мысли проносятся в голове как шаровая молния.

— Сыграем свадьбу. Через пару месяцев устраивает? — Сердце гремит в ожидании ответа.

— У тебя контузия? — едва заметно улыбается мне.

— Нет! — Мое сознание полностью проясняется.

— Я не готова, — шепчет Полина, осыпая мое лицо поцелуями.