Четверо против зла - Андрей Сухоруков

с его имуществом и особенно с баранами. После этого путников погрузили на какую-то телегу и повезли в столицу.

Везли их минимум дня три. Точнее Рей сказать не мог, потому что некоторое время провел в отключке благодаря своевременному вмешательству Еремея Медного. Хоть мешок на голове и не позволял видеть окружающее, но эльфы их периодически кормили и поили и даже давали возможность справить естественные потребности. Есть и пить непосредственно через мешок не очень удобно, поэтому нижнюю часть лица приходилось освобождать, что позволило пусть и не точно, но ориентироваться в смене дня и ночи.

По приезде на место их сразу поместили в тюрьму. В отличии от обычных тюрем тюрьма у эльфов была не каменная, а деревянная. Причем похоже она была оборудована непосредственно внутри дерева. Форма у нее была круглая. Внутри пленники обнаружили три спальных места, отхожее место и место для проведения водных процедур. Рей как бы ни хотел помыться, но предоставил право первого омовения мэтру Бальтасару.

Еремей Медный от омовения отказался, напомнив, что гномы не потеют в отличии от людей, а вот после того как люди помоются он предложил устроить постирушки. От путников начинало ощутимо пованивать люди с гномов согласились.

Пока мэтр плескался и что-то напевал Рей решил еще попытать гнома.

- Скажите мастер, а кому-нибудь еще доводилось оказаться в столице эльфов? – спросил он гнома.

- Я думаю очень многим, - ответил ему Еремей, - только в отличии от нас они уже никому про это не расскажут. Да и мы, пожалуй, тоже не будем.

- Почему? – не понял молодой дворянин.

- Ну, во-первых, нам никто не поверит, что мы были в столице эльфов и остались живы и могут немножко укоротить рост на размер головы, особенно если среди слушателей окажутся эльфы, - начал объяснять гном, - так как на этой традиции основана вся их жизненная позиция.

- А во-вторых? – спросил Рей.

- А во-вторых лучше эльфийских наемных убийц никого нет, - закончил мысль гном.

- Как же люди смогли их победить? – задал вопрос вслух молодой человек.

- Да чему же вас ваши наставники учат-то? – снова вскипел гном, - на самом деле люди не совсем победили эльфов.

- Это как? – снова выразил всю гамму непонимания на лице юноша.

- Как уже говорила наша спутница – люди превзошли эльфов в упорстве и готовности к разрушению, - начал пояснять гном, - эльфы живут очень долго и поэтому долгое время у них была программа по контролю за рождаемостью. Численность расы старались удерживать в определенных пределах и это сыграло против них, когда началась война с людьми.

- Как это? – спросил Рей.

- В эльфийских семьях было разрешено иметь не более двух детей, - продолжил объяснять мастер Еремей, - причем это продолжалось пару тысяч лет, после того как они вытеснили все остальные расы из ареала своего обитания. Сначала молодежь пыталась выступать против этого запрета, потом привыкла, потом даже и это число детей не всегда рождалось в их семьях. Число эльфов стало уменьшаться. А потом появились люди. Люди плодились и размножались как кролики, как верно заметила Лиэль, да и продолжают это делать. Вот у вашего батюшки сколько детей?

- Законных пятеро, и еще несколько бастардов, - ответил юноша гному.

- Вот то-то и оно, - сказал гном и продолжил, - люди не сильно горевали о потерях. Как вы говорите: «Бабы еще нарожают». А для эльфов каждая потеря становилась невосполнимой. Они были вынуждены сужать фронт и люди в один момент смогли подобраться к святыням эльфов. И выдвинули ультиматум – или эльфы признают поражение и выполняют все условия победителей или святыни будут уничтожены. А чтобы эльфы не думали, что люди блефуют они разрушили храм Всемогущего и убили Первожреца. Эльфы попытались отомстить, и даже разбили армию людей, но и их потери были ужасающи. А люди через некоторое время привели новую армию и не одну. Эльфы капитулировали.

- А что в это время делали гномы? – спросил молодой человек.

- А гномы сидели у себя в горах и дрожали, потому что видели, как люди обходятся с эльфами и не желали разделить их участь, - горько ответил гном.

- Но сейчас же люди и гномы дружат, а с эльфами у нас нейтралитет, с трудом выговорил трудное слово Рей, чем заставил гнома улыбнуться.

- Я сейчас скажу возможно крамольную мысль, за которую меня многие будут готовы убить, - начал гном, - но люди никогда не остановятся. Война – это ваш образ жизни. Плюс малый срок жизни, отмеренный вам Создателем. Кто будет соблюдать договоры, которые были заключены еще прадедами? Рано или поздно, но будет новая война с эльфами, потом дойдет очередь до гномов как бы мы сейчас ни дружили, потом и все остальные не человеческие расы вы изведете. В отличии от эльфов, которым было нужно только удобное для жизни пространство, вам людям нужно все.

- И когда же это по-вашему прекратиться? – тихо спросил юноша.

- Никогда, - устало сказал гном, - потом вы начнете грызться между собой. Да вы уже начали это делать, даже имея общего врага.

- Я думаю мастер Еремей вы немного сгущаете краски, - вставил свою реплику, закончивший омовение мэтр Бальтасар.

- Переубедите меня, - откликнулся гном.

- Вот именно потому, что люди уже стали грызться между собой у нечеловеческих рас есть шанс, - объяснил маг, - нет более омерзительного врага, чем вчерашний союзник. И за эту мысль меня тоже вполне могут казнить.

Ошарашенный всем только что услышанным Рей отправился совершать омовение. Это миропонимание трещало по швам и распадалось на осколки. Как же было просто в отцовском замке. С утра встал – поел, погонял балду или потренировался на ристалище, пообедал, прогулялся на лошади по окрестностям, вечером послушал рассказы бойцов отца о сражениях и битвах. Красота. Очень хотелось вернуться назад в беззаботное детство и не менее беззаботную юность.

Через три дня им сообщили, что по приговору короля эльфов Великого леса Филоэля II Белого их изгоняют за его пределы. Приговор будет приведен в исполнение немедленно. Их снова заковали в цепи и на головы опять надели черные мешки. Потом их вывели из тюрьмы и снова уложили на повозку. Путь прочь из Великого леса начался.

На этот раз Рей точно знал сколько они провели в цепях и мешках. Ровно четыре