Шипы и розы - Робин Николас

Джонни усмехнулся. Грейс никогда не умела долго сердиться на него. Он был рад, что Билл не вернется и больше не будет ее целовать.

Ветерок шевелил ее шелковистые волосы, они коснулись ее щек, освещенных солнцем. Джонни смотрел, как пальцы Грейс заправляют прядки за уши. Грейс опустила руки и вытянула ноги — длинные и гибкие под прелестными полосатыми шортиками. Она скрестила ступни в босоножках, а Джонни молча страдал от нахлынувшего неутоленного желания. Отвести глаза от ее губ ему удалось, только сосредоточившись на воротничке. А губы Грейс вызывали в нем жажду — жажду поцелуя.

— Грейс… — К ним маршевым шагом подошла Мерси. Только так можно описать ее походку в этих армейских ботинках, которые она носила не снимая. Должно быть, она почуяла, что на одеяле происходит что-то любопытное, подумал Джонни. — Грейси хочет, чтобы ты покачала ее на качелях.

Джонни заметил, что Грейс колеблется, хотя просьба малышки явно доставила ей удовольствие. Она, казалось, старается быть для Грейси скорее подругой, чем матерью, понимая, что такую роль она сможет играть и после развода. Он, конечно, должен ценить это. Но почему-то получалось иначе.

Грейс поднялась, и Джонни, увидев эти длинные стройные ноги в новом ракурсе, ощутил боль. Снова почувствовав на себе подозрительный взгляд Мерси, он отвел глаза.

Желание Грейс поиграть с детьми явно победило ее осторожность.

— А потом я свожу девочек на горку.

Она отошла. Джонни никогда не предполагал, что ему так нравятся полосатые шортики. Он перевел взгляд на грубый хлопок, сильные ноги, армейские ботинки. И вздохнул.

— Садись, Мерси.

— Я хотела с тобой поговорить.

Женщины всегда хотят поговорить. Может, именно это он и любил в Грейс — она не забалтывала его. Когда они разговаривали, то всегда о чем-нибудь интересном — например, кто и что нарисовал на водонапорной башне. Джонни поднялся. Вряд ли с Мерси можно разговаривать таким образом.

Он решил подождать, когда она сама начнет разговор, если ей есть что сказать. Долго ждать не пришлось.

— Грейс говорит, вы знакомы с детства.

— Ну да, так и есть. — Джонни сделал усилие, чтобы в его голосе не звучал вызов. Он знал, чем кончаются такие разговоры. Ему вовсе не нравилось, что Мерси опекает Грейс. Хотя он знал, что должен реагировать иначе, это его раздражало. Но он не сдавался. — Между прочим, — продолжил Джонни, — я женился на Грейс.

— Естественно. И думаю, у тебя были на то свои причины.

Черт! Кажется, уже весь город в курсе того, что родители Джонни хотели расстроить их брак!

— А мне-то казалось, ты хорошо относишься к Грейс.

— Я действительно хорошо к ней отношусь. Грейс предоставила мне работу и жилье помогла найти. Она позволила мне с Минди пожить у нее, пока мы не перебрались к себе.

Это очень похоже на Грейс, подумал Джонни, но его раздражение против Мерси все возрастало.

— Я хочу сказать, что Грейс — хороший человек. Она не такая, как ты или я, — прищурившись и сжав кулаки, предупредила Мерси. — И я не хочу, чтобы ей было больно.

Джонни наконец перевел дыхание.

— Я никогда не причиню Грейс боли.

— Я видела, как ты на нее смотришь. И я видела, как она на тебя смотрит. Она невинна. Ты можешь этим воспользоваться.

— Она взрослая женщина, — парировал Джонни. Они сидели лицо к лицу, рука к руке. — У нее своя голова на плечах.

— Нет, — в ярости произнесла Мерси. — Я имею в виду — она невинна.

Значение ее слов доходило до сознания Джонни сквозь отдаленные голоса играющих девочек, сквозь тишину у него в ушах, сквозь гул транспорта, медленно ползущего по окаймляющей парк дороге.

Невинна.

Грейс девственница.

— Джонни! Мерси! — окликнула их от горки подбоченившаяся Грейс. — У вас там все в порядке?

Джонни постарался сосредоточиться и прочитал в глазах Мерси явную угрозу. Он вовсе не собирался посвящать Грейс в их разговор, но был слишком ошеломлен, чтобы защищаться. Он отошел от стола.

— Мы… мы просто здесь убираем.

Грейс нахмурилась и ушла за горку.

Мерси сгребла пластиковые вилки и бросила их в коробку. Она перешла на шепот:

— Однажды ночью, когда Грейс была простужена, я приготовила ей виски с медом. А она не привыкла к алкоголю. Вот тогда она мне и призналась.

— Я не знал, — заметил Джонни глупо, все еще потрясенный полученной информацией.

— Рада слышать, — сказала Мерси многозначительно.

Джонни чуть не рассмеялся ее дерзости, но Мерси была абсолютно серьезна, да и Грейс как раз подошла к ним.

Мерси сунула Джонни коробку с мусором и повернулась к Грейс:

— У меня назначен перманент на полвторого. Пожалуй, пора отвести Минди обратно. — Она кинула на Джонни красноречивый взгляд и сладко пропела: — Премного благодарна.

— Не стоит благодарности, — парировал Джонни.

Когда Мерси уже не могла их услышать, Грейс повернулась к нему и спросила:

— Ну ладно, так из-за чего вы сцепились?

Может, ему только казалось, но теперь он буквально видел девственность Грейс — словно сияние чистоты, окружавшее ее. В ее глазах глубина неопытности обнаруживала наивность, которой он не замечал раньше.

Так почему же он вдруг почувствовал себя уязвимым?

— Мы… мы не сцепились, мы… просто разговаривали.

— Тебя и на секунду нельзя оставить! — раздраженно выдохнула Грейс.

Она пошла за Мерси.

Все еще ошеломленный сделанным открытием, Джонни глядел ей вслед. На него накатила волна желания… и одиночества. Он понимал теперь, почему Мерси так опекала Грейс.

И больше прежнего был уверен, что Грейс заслуживает в жизни чего-то особенного.

Он не собирался причинить Грейс боль, неважно, что думает по этому поводу Мерси. Он заботится о Грейс. Он всегда о ней заботился. Разве он не чинил цепь на ее велосипеде? Разве не возил ее с Дженелл в город в кино?

Но в словах Мерси была и правда. Грейс другая, чем они, чем он. Когда-нибудь Джонни получит опеку над Грейси, когда-нибудь все уляжется, он освободит дом Грейс от себя и малышки, чтобы она могла жить своей жизнью и найти человека, которому отдаст свое сердце.

Человека, который отдаст ей взамен свое.

— Мне апельсиновый.

Придерживая одной рукой руль, Джонни взял у Грейси леденец. Он знал, что племянница предпочитает вишневые. Старик Генри Голд поистине превзошел сам себя, дав ей целых две штуки. Джонни было приятно думать, что один, возможно, предназначался для него. На прошлой неделе, пока жена трудилась в парикмахерской, он немало сделал, чтобы доказать, каким ответственным умеет быть. К сожалению, эта задача не могла отвлечь его от чар Грейс.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});