Графоманка - Аля Пачиновна

- Лера сама поразилась тому, как быстро нашлась с  ответом, находясь в заторможенном состоянии. Это придало сил и она оттолкнула от себя ненавистную тварь, ринулась к лестнице.

Промокшая одежда и обувь весила как ещё одна Лера. Выйти из воды с грациозностью Венеры не получилось, она буквально выползла из воды на пузе, как земноводное. Чавкать мокрыми кроссовками через весь дом, по лестнице на третий этаж Лера посчитала более унизительным, чем дефиле в наряде Евы. Она стянула сначала один башмак, зашвырнув его в торчащую над водой голову Графа, промазала. Сняла второй, отправила следом - тоже мимо. Граф смотрел, как она стягивает мокрые штаны и… улыбался, мразь. Но когда Лера вылупилась и из футболки, физиономия его пошла волновыми искажениями.

- Я вне воли не размножаюсь! - бросила Лера, едва управляя речевым аппаратом, развернулась и гордо зашагала прочь...

Глава 12

Глава 12

Лобовым столкновением с творческим кризисом можно назвать  «пиздец», если есть силы на фразу из нескольких полностью цензурных слов. У Леры их не было. Всё! И слова и идеи закончились. Она могла только, как примитивный организм, руководствоваться двумя рефлексами: хочу/не хочу. Хочу домой - не хочу в бабушкину квартиру. Хочу в Москву - не хочу жить, как раньше. Но книгу эту чёртову хочу. И не хочу, чтобы граф трогал.

Или хочу?

Эта неопределённость заставляла нервно мерить широкими шумными шагами комнату. Их Лера начала считать, выйдя из душа, и никак не могла довести процесс до конца. Где-то на середине пути забывала порядковый номер и начинала сначала. Так и ходила от стены к окну и обратно, поправляя сползающий на лоб махровый тюрбан.

Он ей неприятен! Он, как гадкий фильм какой-то, когда мухи изо рта героя лезут, а ты смотришь, преодолевая тошноту, оторваться не можешь, но мерзость завораживает! Фантомные ощущения графьего языка во рту снова сбили со счета. Лера неприятно намокла под халатом, а в горле пересохло. Захотелось ещё раз помыться. Остудить это странное томление где-то в груди и в других половых признаках. В конце концов, почему бы и не принять ещё раз душ, если вода есть и платить за неё не надо.

Она стояла под лейкой, подняв  лицо навстречу водопроводному дождю и хотела, чтобы он вымыл подчистую все мысли о Графе.

- Давай, я тебе помогу, - прозвучало сзади в тот момент, когда ей уже почти удалось унять дрожь в коленях. -  Ты одна явно не справляешься…

«Больше никогда ничего не буду просить у Вселенной!»

Нет, она не стала кричать, как эти инфантильные дурочки, которые, чем больше возмущаются, тем скорее сдаются. Бесполезный шум - лишний нолик к цене на свободу.  Если бы она была Графом, эти визги только позабавили бы.  Что она может голая, мокрая, беззащитная маленькая девочка противопоставить властному узурпатору? Она просто продолжала стоять с закрытыми глазами, обняв себя за плечи, как обнимают близкого перед вечной разлукой.

- Ну,  если у меня не получается, то тебе даже пытаться не стоит, - сказала кое-как шевеля губами и сильнее сжала веки и плечи.

- Ты просто уже минут двадцать здесь торчишь, - глубокий голос отразился от каменных стен, - решила смыться в канализацию?

- А я как-то иначе представляла себе внимание графов, - процедила Лера, зубами сдерживая рвавшиеся наружу сердце и плотнее свела бедра. - Думала, у них принято хотя бы стучаться, прежде чем входить.

- Твои представления устарели, - Граф приблизился настолько, что вода стала общей и Лера не ощутила позади никаких преград, разделяющих их тела. Он был голый. - К тому же, я не привык, чтобы женщины убегали от меня мокрыми и неудовлетворёнными.

- Может, надо задуматься, почему они убежали? - Лера сделала шаг вперёд, чтобы прервать контакт в местах повышенной влажности. Граф намёка не понял и шагнул следом. Копчиком она встретила твёрдое  мужское  намерение причинить удовлетворение, даже если об этом никто не просит.

- Я думаю, они просто не знают, от чего бегут… Спинку потереть?

- Они и не хотят знать. Я тоже воздержусь.

- Если они  дрожат, как ты, то хотят… очень хотят.

Очередной приём манипуляции. Стоит только сказать человеку, что он покраснел, он покраснеет, даже если не планировал. Если бы Граф не отдал команду подсознанию, Леру бы не прошило разрядом в двести двадцать. Теперь ее трясло так, что она и сказать ничего не могла, а если бы и могла, все равно говорить было нечего.

- Давай так… - пугающее своей мощью тело вжалось в Леру сзади и ей пришлось сделать ещё шаг вперёд, прильнуть передним фасадом к тёплому мрамору душевой, - я не буду ничего делать, Лера.  - он упёрся руками в стену на уровне ее головы. - Ничего из того, что тебе не понравится или к чему ты не готова. Обещаю. Просто расслабься. Ты сможешь остановить меня в любой момент. Просто дай показать тебе кое-что...

Слова вибрировали  возле уха и вода показалась Лере гораздо холоднее дыхания Графа.

- И ты сразу уйдёшь, если я скажу?

- Если ты остановишь меня раньше, чем я сам остановлюсь, тебе придётся принять мои условия, - прожурчал Граф и Лера жадно зачерпнула ртом глоток воды, льющейся с потолка. - И мы продолжим позже.

- А если не остановлю?

- Тогда завтра сможешь вернуться в свою  обшарпанную свободу писать свои ядовитые эссе пока тебя не грохнут в собственном подъезде или не найдут в канаве с передозом.

Лера сопела. Теперь понятно, как он стал тем, кем стал. Если все  предложения этого мужчины звучат как шантаж, то его и охранять должны, как президента.

- Тебе просто нужно расслабиться и довериться мне. Я не сделаю тебе больно…

- Зачем? Почему я?

- Секс, Лера, это не только обмен биологическими жидкостями. Это эмоции. В первый раз - это как на американских горках. Сначала страшно от неизвестности, а потом - такой восторг! А твоя невинность, интеллект и тело, как джекпот, как флеш-рояль. Ты мой каприз, понимаешь? Я не смогу отказаться. Ты мне должна, да и я не джентельмен, как ты догадываешься. Мы сейчас с тобой медленно набираем высоту. Плавно… страх сменится любопытством. Давай