Поле для подснежников - Анастасия Стэй

Наверное, в этом высказывание есть какая-то мудрость. Может иногда, нам взрослым, стоит смотреть на некоторые ситуации глазами ребёнка?

Истинная ценность его творений была в том, чтобы вдохновлять других, выражая собственные чувства и эмоции, касаться души зрителя и оставлять след в его сердце. Ну а что теперь?

— Мама говорит, что мы сами творцы своей жизни. Поэтому никогда не поздно повернуть назад. Ведь только сам человек может создавать счастье и гармонию в своей жизни. И никто не вправе отнять у него эту возможность. — на этих словах он подмигнул художнику.

— Ну я пойду. — мальчик помахал ручкой и уже собирался уходить, как вдруг повернулся и сказал. — Кстати, чуть не забыл, ничего не бойтесь, она наблюдает за вами оттуда, — он поднял свою ручку и пальчиком указал куда-то вверх, — поэтому не переживайте, с ней всё хорошо. Ах, да! Это Вам, держите. — он протянул ему маленький букетик белых подснежников. И как он нашёл их в такое время года? Ведь на дворе сейчас осень. А они появляются в период с марта по апрель… Ариас неуверенно взял из рук мальчика цветы. Они определённо были свежими. И как он не заметил их до этого в его руках. Стоп. Подснежники?

— Ну я пошёл. До свидания! — прокричал радостно он.

— Постой! Кто она? О ком ты? — но мальчишка быстро убежал и затерялся среди гостей выставки. Ариас побежал за ним, пытаясь догнать. Но его уже и след простыл. Он подходил к гостям выставки, желая узнать видели ли они это мальчика.

— Простите, здесь мальчик не пробегал? Вот такого примерно роста.

— Нет, не было. — разводили руками одни.

— А разве тут были дети? — отвечали ему другие.

Он решил подойти к организаторам выставки, чтобы посмотреть списки гостей, может кто-то покупал детский билет, но таких билетов даже в продаже не было на сегодняшний день. Так откуда тогда взялся этот малыш?

— Может это ребёнок кого-то из сотрудников? — предположил Ариас в разговоре с молоденькой девушкой, которая занималась организацией зала и продажей билетов.

— Я поспрашиваю конечно, но навряд ли кто-то привел с собой ребенка на работу, мистер Ариас. — ответил она, параллельно проверяя что-то в своём планшете.

— Хорошо, спасибо вам огромное, дайте знать если что выясните.

— Конечно. — она кивнула ему и тут же удалилась.

Зал постепенно начинал пустеть и вот уже к семи часам в нём не осталось ни единой души кроме самого художника, пару сотрудников галереи и охраны.

— Вы уже собираетесь домой? Может Вас подвезти?

— Нет, не нужно, я вызову такси. Да и к тому же хочу ещё немного побыть тут. Нужно кое-что проверить. — Ариас смотрел на одну из самых больших работ из всей коллекции, представленной сегодня — «Течение времени». И почему ребёнку не понравились эти картины?

— Галерея закроется через час, так что не задерживайтесь. До свидания. — ход его размышлений прервал нежный женский голос.

Попрощавшись с девушкой, он направился в то маленькое помещение, где повстречал мальчика. Художник должен ещё раз взглянуть на эти картины. Почему же он не помнил некоторые работы? Складывалось такое впечатление, что он их вовсе и не рисовал, однако, там точно были его инициалы и даже дата.

Ариас медленно рассматривал каждую работу. Здесь был портрет Кассандры, который он рисовал очень долго пару месяцев назад. Кстати, как она поживает, надо будет как-нибудь ей написать.

Рядом висела картина с нарисованным домом, тем самым, который так привлёк мальчика. Дальше шли различные этюды, которых было тут немало: пейзажи, портреты каких-то малознакомых ему людей, зарисовки родного города. Но среди всех картин, собранных здесь, его привлёк лишь один. Нарисованный карандашом портрет девочки, она сидела на стульчике и читала, по-видимому, книжку. Знакомое лицо, похожа ну ту, о ком говорил ему Александр.

Но этого быть не может. Может Алекс прав, и он болен? Почему она кажется ему такой родной, почему его сердце обливается кровью, глядя на неё?

Гробовую тишину прервал звонок телефона.

— Ар, ты освободился? Мы ждём тебя уже в клубе. — Киллиан кричал в трубку, а на фоне очень громко играла музыка, был слышен смех парней и девушек. Видимо веселье было в самом разгаре.

— Я не приеду. У меня появились дела.

— Да подождут твои дела. Давай приезжай. Сейчас машину за тобой отправлю.

— Килл, я же сказал, что не приеду. Не ждите меня. — Ариас сбросил трубку, но Киллиан продолжал ему названивать и писать сообщения. Художник вызывал такси, а после и вовсе выключил телефон.

Такси приехало очень быстро. Возможно, потом он пожалеет об этом, но сейчас ему хотелось поехать туда, чтобы доказать, что Алекс ошибается. Он назвал таксисту адрес кладбища, которое находилось в его родном городе.

— Вы уверены? Туда ехать около двух часов, если не больше. — в недоумении спросил его тот, — ведь ехать почти сто пятьдесят километров.

— Я заплачу сколько потребуется. Любую сумму.

— Ну это будет в районе пяти тысяч, может дальше больше, только в одну сторону.

— Поехали.

Вечером, когда солнце уже село за горизонт, и весь город погрузился во тьму, понимаешь, насколько прекрасен этот переходной момент между днём и ночью. Мимо мелькают тени деревьев и домов, как призраки, оживая под мягким светом уличных фонарей и фарами проезжающих машин.

Они приехали на место через два с половиной часа. На ватных ногах Ариас вышел из машины. Конечно, в такое время кладбище скорее всего закрыто, но сейчас, когда он уже сюда приехал, его никто и ничто не остановит.

— Подождите меня здесь, я скоро вернусь, и мы поедем обратно. За ожидание я вам ещё доплачу. — Таксис кивнул ему, а Ариас вышел из машины и направился в сторону ворот.

Договорившись с охранником, который не хотел его впускать, он пошёл уже по знакомым тропинкам. На этом кладбище лежала вся его семья: мама и отец. Дойдя до нужного места, он стал всматриваться. Тусклый свет фонаря освещал надгробные плиты. Он подошёл к могилам родителей и провёл рукой по фотографиям.

— Простите меня за то, что не навещал Вас. Мне очень жаль.

Ариас стал приглядываться, ему нужно было найти могилу этой вымышленной девушки, как он считал. И тут…

— Не может быть… — он подбежал к захоронению, которое находилось рядом с могилой его матери. Прочитав имя, он пришёл в ужас.

— Агата Лонг, дата смерти тринадцатое марта восемнадцатого года. Да быть этого не может… — продолжал он шептать.

— Нет, это невозможно. Если это чья-то шутка, то Вам не жить! Слышите меня! — он вертел головой по сторонам и продолжал кричать в пустоту. — Не