Дочки-матери, или Каникулы в Атяшево - Олег Рой

— Лен, Наташ, — обратилась Алика к сестрам. — Скажите, ну неужели вам здесь не скучно?

— Нет, конечно, — тут же ответила, чуть не рассмеявшись, Наташа, а ее сестра добавила:

— Чего нам скучать? Скучают, когда делать нечего, а у нас всегда есть чем заняться.

Алика пожала плечами. Оно, конечно, заняться тут было чем, это она уже испытала на собственной шкуре. Но она спрашивала совсем не о том и даже поморщилась от того, что ее не понимают.

— Так ведь тяжело же…

— Тяжело заниматься нелюбимым делом, — серьезно сказала Лена. — А когда душа лежит, так и дело бежит, как выражается наш дед Игнат.

Алика хмыкнула:

— Только не говорите, что вы все это любите. Огород, сено, посуду, полы… Все равно не поверю.

— Нет, конечно, не все, — улыбнулась Наташа. — Я вот, например, прополку терпеть не могу. А Лена гладить не любит. Но зато как здорово, когда все сделаешь, отстреляешься — и свободна, отдыхай себе на здоровье!

— Что-то я не заметила, чтобы кто-то у нас дома особенно отдыхал, — недоверчиво покачала головой Алика.

— Просто сейчас лето, июнь к тому же, — спокойно возразила Лена. — Летом всегда работы много, да еще у меня экзамены, и родители пока не в отпуске. Зимой-то все по-другому. Зимой мы в выходные и в Саранск ездим, и на лыжах ходим, и гуляем…

— И все? Но это ж скучно не знаю как! — продолжала недоумевать Алика.

— Каждому свое, — пожала плечами Лена. — По-моему, человеку бывает скучно только от душевной пустоты. А тот, у кого богатый внутренний мир, всегда найдет себе интересное занятие. Знаешь, я недавно читала книгу об одном интересном человеке, он два года просидел в тюрьме, в одиночной камере. Его ни на прогулку не водили, ни с другими заключенными общаться не разрешали, не давали ни книг, ни газет, ни бумаги — ничего. Так он занимался тем, что восстанавливал по памяти свои любимые литературные произведения. Прямо с вечера себе планировал: завтра начну «читать» «Войну и мир». И вспоминал все, что мог, с первой страницы до последней.

— Ух ты, здорово! — восхитилась Наташа и обернулась к Алике:

— А ты говоришь «скучно»!

Та рассудительно промолчала. Но про себя подумала, что Лена, похоже, ошиблась с выбором профессии — такой правильной зануде с ее постоянной манерой читать мораль и учить всех жизни место не в медицинском, а в педагогическом. Типичная училка! «Богатый внутренний мир», «душевная пустота»… Офигеть! И это молодая девчонка так выражается!

— Ну вот, приехали! — воскликнула тут Наташа.

Дворец оказался действительно дворцом. Не таким большим, конечно, как московские, но неожиданно современным и вместе с тем уютным. Алике во дворце даже понравилось.

Пока Наташа переодевалась, Алика с Леной отправились посидеть в кафе. Лена взяла себе чай и эклер и посоветовала сестре: «Попробуй, тут очень вкусные пирожные», но та гордо отказалась и ограничилась апельсиновым соком.

— Лен, а у тебя есть кто-нибудь? — от нечего делать поинтересовалась она, усевшись за столик. — Ну, в смысле м.ч.?

— В смысле — парень? — Лена улыбнулась чуть застенчивой и одновременно счастливой улыбкой. — Да, есть, мы уже третий год встречаемся. Его зовут Юра, он в универе учится, в Саранске, на экономиста. Меня он тоже звал к ним поступать, но я отказалась.

— А чего отказалась? — спросила, исключительно чтобы поддержать разговор, Алика. — Учились бы вместе, чаще бы виделись. Клево же.

— Меня экономика совсем не привлекает, — разумно возразила Лена. — Я хочу быть врачом, как бабушка и мама. А видеться чаще, если я поступлю, мы и так будем. Будем вместе ездить на учебу и домой, будем вместе заниматься, к сессии готовиться…

Алика слушала ее и понимала, что именно так все в жизни у сестры и будет. Скучная Лена со своим наверняка таким же скучным Юрой будут ездить в автобусе (или на чем они тут мотаются в Саранск), будут вместе зубрить, пусть даже совершенно разные предметы, потом Лена выйдет за Юру замуж, родит детей, станет работать в местной поликлинике… Самой Алике такая вот предопределенность на много лет вперед казалась смертной тоской. К тому же этот Юра вряд ли был завидным женихом — обычный студент-экономист, наверняка из такой же простой семьи, как у Лены… Но все равно в глубине души засаднила тонкая, но острая заноза зависти. Даже у этой деревенской зануды все хорошо с м.ч. — вон как она сияет, рассказывая. А у нее самой в личной жизни — полный абзац…

— А вы часто встречаетесь? — сама не зная зачем, спросила Алика.

— Каждые выходные, — ответила Лена. — Он в выходные всегда домой ездит. И переписываемся, конечно, — и по компьютеру, и эсэмэски друг другу шлем…

— То есть он всю неделю проводит без тебя? — Алика не стала лишать себя удовольствия слегка поддеть сестру. — Не боишься его так надолго одного оставлять? У них небось там девчонок — полный универ…

— Да, у них в группе по пять девушек на одного парня, — кивнула Лена. — Но я ему доверяю.

«Ну-ну! — усмехнулась про себя Алика. — Доверяй. Знаем мы этих парней, как они себя ведут, едва только герл-френд отвернется…»

— А у тебя как на личном фронте? — в свою очередь, поинтересовалась Лена.

Алика скривилась. Свои дела ей сейчас не очень-то хотелось обсуждать.

— А ты, можно подумать, не в курсе?

Ответ был не очень-то вежливым, но Лена совсем не обиделась.

— Я слышала, что у тебя были какие-то сложности, — тактично сказала она.

По ее тону Алика поняла, что двоюродная сестра знает обо всех ее злоключениях — о незаконченном (точнее, практически и не начатом) высшем образовании и о драке в клубе, о приводе в полицию и о суде — просто не говорит об этом из деликатности. Была надежда, что хоть насчет передоза не в курсе. Почему-то Алике стало стыдно, даже за травку, хотя не так давно она не видела в этом ничего зазорного. Подумаешь, марихуана… не герыч же. Но все равно на душе было как-то мерзко, поэтому она рассказала сестре свою версию произошедшего в клубе, которая хоть и соответствовала в чем-то действительности, но была весьма и весьма приукрашена. Алика поведала, как встретилась на очередной тусовке с Люком и влюбилась в него настолько, что забыла обо всем на свете и даже бросила учебу, лишь бы постоянно быть рядом с ним. На самом деле Алика прекрасно отдавала себе отчет в том, что Люк и «любовь» к нему — всего лишь самооправдание, самая обычная отмазка. Но сестре об этом она не говорила, уверенная, что после ее рассказа Лена наверняка начнет ей сочувствовать.

— Это было просто свинство с его стороны, — эмоционально делилась с сестрой Алика, пока они шли из кафе к ледовой арене и усаживались на трибунах. — Замутить с какой-то коровой, продолжая встречаться со мной! Я тогда не понимала, что была для него только очередной игрушкой, cool girl, с которой можно прикольно зажигать. Жаль, что я сразу не просекла, что он за фрукт…

— А если бы поняла — то что бы было? — тут же спросила Лена.

— Как что?! — вскинула брови Алика. — Не стала бы с ним связываться, нашла бы себе другого м.ч. Посмотри на меня: я красивая, современная, продвинутая. Я могу увлечь кого угодно. Любому парню за счастье будет замутить со мной. — Алика говорила очень горячо и, как ей казалось, весьма убедительно. Но Лена с сомнением покачала головой.

— Но ты же сказала, что влюбилась в этого Люка. А сердцу не прикажешь. И потом, извини, конечно, но я считаю, что для отношений мало одной красоты, продвинутости и современности.

Алика хотела было спросить, что же, по мнению сестры, нужно еще для отношений, но не успела, на льду уже показались юные фигуристки. Однако слова Лены задели Алику и запали ей в душу.

«Она что, сомневается во мне? — обиделась Алика. — Ишь ты, провинциалка занюханная!»

Тем временем началась тренировка, девочки отрабатывали разные элементы программы. Это было не очень зрелищно, тем не менее Алика не могла не отметить грациозность, с которой двигались юные фигуристки. Конечно, получалось не всегда и не все: после каждой ошибки девушка-тренер делала паузу и объясняла воспитаннице, что не так.

«И как она успевает уследить за всеми?» — удивлялась Алика.

К вящему удовольствию Лены, Наташа допускала меньше всего ошибок, и тренер даже похвалила ее, сказав:

— Молодец, Наташа! У тебя с каждым днем выходит все лучше и лучше.

От этих слов Лена тут же засияла, как начищенный пятак. «Гордится сестрой», — подумала Алика и вновь почувствовала острую зависть. Ее успехам никогда никто так не радовался. Их даже не замечали особенно, ни мама, ни подружайки.

«А я сама-то? — вдруг пронеслась мысль. — Я разве когда-нибудь радовалась чьим-то успехам или чужому счастью?»

— Скоро будет самое интересное, — шепнула довольная Лена Алике. — Прогонка показательной программы — танец под музыку. У Наташи довольно сложная программа, но она хорошо с ней справляется.