Бандитский Екатеринбург - Федор Галич

обратился к собеседнице:

— А вы, Наталья Семёновна, часом не пугливая?

— Я родилась в спальном районе Свердловска, в больнице, где чаще умирают, чем рождаются. Мой папаша, после работы, по вечерам, наказывал меня ремнём за непослушание, а маму, видимо за то же самое, по ночам. А сам, променяв нас с мамой на сиськастую фрезеровщицу с Турбомоторного завода, не прощаясь, ушёл из дома, оставив мне в наследство гены хронической закомплексованности и фамилию Заикина. Киберман я стала после замужества, взяв себе фамилию мужа. Росла я во дворе, где вместо детской площадки стояли железные гаражи, возле которых постоянно сидели поддатые мужики, играли в домино, и по мере моего взросления, всё дольше и чаще смотрели в мою сторону. Отчего же мне быть пугливой-то? — ехидно ответила девушка и, поднеся кружку ко рту, тоже сделала несколько жадных глотков, пытаясь «утопить» в пиве неприятные воспоминания.

— Значит, у вас было трудное, «безкукольное» детство? А я всю жизнь думал, что у красивых девочек жизнь как у принцесс. Все их любят, лелеют, дарят подарки, цветы, носят на руках, балуют. А оказывается, принцессы тоже пукают? — удивился капитан Щеглов и, пододвинув тарелку с чебуреками поближе к девушке, умоляюще попросил: — Расскажите мне о своём детстве. Только покушайте сначала чебуреков, пока они горячие. А то остывшие, они будут похожи на дохлых хомячков, завёрнутых в туалетную бумагу.

Равнодушно взглянув на блюдо с чебуреками, и сделав ещё несколько глотков из кружки, девушка начала говорить, чуть отвернув голову в сторону от капитана:

— Наш пьющий сосед по коммунальной квартире постоянно подкатывал свои немытые гениталии к моей маме и каждый раз, получая отказ, сильно злился и пытался как-то ей отомстить за неприступность. Он не упускал даже малейшей возможности и постоянно по мелкому пакостил: специально ссал мимо унитаза на стульчак; незаметно подсыпал соль в готовящуюся на плите еду; перерезал бельевую верёвку в коридоре, чтобы непросохшее постиранное бельё упало на пол и вновь испачкалось. А когда мама приносила из магазина мои любимые горячие поджаристые чебуреки, всегда шептал мне на ухо, что чебуреки — это беляши, сделанные из мяса Чебурашек. Я плакала, к моему горлу подступала рвота, а сосед удовлетворённо ржал как конь и чесал свои яйца сквозь «семейные» трусы. Сейчас я повзрослела и понимаю, что это неправда, но есть чебуреки до сих пор не могу. Поэтому, если вы не возражаете, я лучше ещё пивка «вдарю». Хорошо? — спросила девушка и, не дожидаясь какого-либо ответа капитана, допила оставшееся в кружке пиво.

— А как вы познакомились со своим мужем? — спросил капитан Щеглов и, откупорив очередную бутылочку пива, налил пенный напиток в опустевшую кружку собеседницы.

— В Анапе. Я работала там летом в стройотряде «ЭСКУЛАП» нашего мединститута. Шесть дней в неделю мы пахали там как негры на плантациях из сериала «Рабыня Изаура». Мальчики собирали в полях арбузы, а девочки практиковались делать инъекции, ставя слабеньким и недозревшим арбузикам, ускоряющие созревание, укольчики, — пояснила девушка и, звонко икнув, продолжила говорить уже слегка заплетающимся языком. — А мой будущий муж отдыхал там по туристической путёвке. Однажды, купаясь на море в свой единственный законный выходной день, я увидела как один придурок, видимо пытаясь привлечь к себе моё внимание, вереща на весь пляж словно Тарзан, бегал взад и вперёд мимо меня по воде вдоль берега моря, в ярком оранжевом жилете, пытаясь изображать из себя «спасателя Малибу». На пятнадцатом или на шестнадцатом «круге» он споткнулся об волну и, неудачно упав в воду, умудрился наглотаться воды и на глубине «по колено» начал тонуть. Ближе всех к этому «цирку» находилась я, вот мне и пришлось, вспомнив о предстоящей клятве Гиппократа и о правилах оказания первой медицинской помощи, делать ему искусственное дыхание «рот в рот». А когда мне удалось его вернуть в чувство, он уже не захотел больше его терять и мы стали регулярно делать подобные «воздыхания» вплоть до окончания его отпуска. Хоть мы и вернулись из Анапы в разных вагонах поезда, но по приезде в Екатеринбург сразу же стали жить вместе. Жить с директором винного магазина, в те времена, считалось «барской замашкой». У нас в доме было ВСЁ. Импортные шмотки, шубы, золото, бриллианты. А экзотических фруктовых, морских и мясных деликатесов было столько, что постепенно мы стали просто-напросто «зажираться». Особенно, когда я окончила институт и стала работать стоматологом в элитной клинике. Благодаря этим профессиям, наша бытовая быль превратилась в сказку. Я начала звать его всемогущим «Повелителем Зелёного Змия», а он меня «Зубной Феей», способной при помощи своих клиентов исполнять любые желания. Но, как известно, любой сказке приходит конец. Так произошло и с нашей. Один известный «Кощей», считающий себя «Бессмертным», обзавидовался нашему счастью и сам захотел приручить этого могущественного зелёного «Змия-Горыныча» для своего обогащения и власти. Вот и подослал он своих «кикимор болотных» к моему Повелителю, чтобы заманили они его в «избушку на курьих ножках», охмурили, опоили, да спать на печь уложили. Так и уснул мой «добрый молодец» вечным, богатырским сном. А я из «Зубной Феи» превратилась в обычного стоматолога с голым окладом.

Ровно три дня и три года прошло с тех пор, как я ежедневно заглядываю в рот своим пациентам и не вижу в этих чёрных кариесных дырах ни светлого будущего, ни тёмного прошлого. А в опустошённой выжженной горем душе гуляет одинокий ветер, время от времени обуреваемый сильными порывами полного безразличия.

— А у вас нет желания просто взять и отомстить этому «Кощею»? — сочувствующе, намекнул капитан.

— Вы хотите, чтобы я, подобно тем «кикиморам», отыскала его смерть на конце иглы и воткнула бы ему её в задницу? — с ухмылкой, парировала девушка на странный вопрос.

— Я хочу, чтобы этому «Кощею» за его злодеяния какой-нибудь сказочный герой полностью оторвал яйца, а заодно и голову с руками и ногами. Чтобы этот негодяй весь разлетелся на кусочки как ваше разбитое семейное счастье, и его тоже невозможно было бы склеить. Чтобы это бессмертное зло больше не губило чистые невинные души добрых людей, — подстрекательным тоном прошептал капитан Щеглов и тихонечко стукнул кулаком по столу.

— А вы не пробовали подыскать на эту роль какого-нибудь могучего БОГАТЫРЯ или хотя бы удалого молодца? — съязвила девушка, напоминая о своей девичьей хрупкости и женской слабости.

— «Антигриппин» убеждённый женолюб. Он даже пьяный никогда не ляжет в постель с «молодцем», — категорично отверг предложенный собеседницей вариант капитан и, сделав расстроенное лицо, отвернулся.

— Ах, вот в чём дело… Теперь-то я поняла. Вы хотите его сгубить не