С чистого листа - Татьяна Полякова

– Парни, в чем дело-то? – обрел дар речи водитель.

– Хочешь жить – помалкивай, – посоветовал тот, что держал меня в объятиях. – Топай ножками, девочка, – с ухмылкой заявил он мне, и через мгновение я оказалась в джипе, что стоял сзади. Павла со скованными за спиной руками впихнули следом. Один из парней сел около меня, его приятель – рядом с водителем. Еще трое запрыгнули в первый джип, который уже отъезжал от тротуара. Павел посмотрел на меня и едва заметно кивнул. Понимать это можно было как угодно.

– Кто-нибудь объяснит, что происходит? – спокойно спросил он, однако чувствовалось, что спокойствие далось ему нелегко.

– А ты, братишка, не догадываешься? – хмыкнул здоровяк, сидевший впереди, он повернулся к нам и весело подмигнул.

– У меня таких братишек сроду не было, – ответил Павел. – Кто вы и что вам надо?

– Ты посмотри, он старых друзей не узнает, – веселился здоровяк.

– Значит, вы из тех друзей, которых помнить ни к чему.

– Еще бы. Слышь, Серега, как заливает.

– Заливать он мастер, – отозвался тип, сидевший рядом со мной. – А девка у него ничего. Что, красотка, познакомимся поближе?

– Тронешь ее пальцем, я тебе шею сверну, – тихо произнес Павел, в ответ тот засмеялся, но без особого задора.

– Ты бы лучше о своей шее подумал.

Машина между тем успела покинуть город, я гадала, куда нас везут, впрочем не очень усердствуя. Положение наше на первый взгляд хуже не бывает, но я, как ни странно, видела в происходящем положительную сторону: появилась надежда, что эта встреча хоть что-то объяснит в затянувшихся несуразностях.

Вскоре джип, следовавший впереди, свернул на проселочную дорогу, показался шлагбаум, возле него стоял тип в защитной униформе, при нашем приближении он поднял шлагбаум и махнул рукой. Примерно через полкилометра дорога сделала плавный поворот, я увидела деревянный дом, обнесенный высоким забором. Возле ворот болтался еще один тип в форме. Не спеша открыл ворота, достал из-за пояса рацию и произнес несколько слов, которые я не расслышала. Машины друг за другом остановились возле крыльца.

– Ну, вот и приехали, – сказал лысый. – Будьте как дома.

На крыльцо подниматься не стали. Вместе с двумя сопровождающими мы обогнули дом, и я увидела железную дверь, она вела в подвал. Мы миновали длинный коридор и остановились напротив двери. Идущий впереди парень толкнул ее, и мы оказались в довольно большом помещении с цементным полом и кирпичными стенами. Окна отсутствовали. Возле стены стояли в ряд четыре стула, на один посадили меня, другой передвинули в угол, предназначался он Павлу. Наручник с его правой руки сняли и приковали к трубе, торчавшей из стены. Мобильный остался у меня. Видимо, никто не сомневался: позвонить у меня возможности не будет.

– Ну и что теперь? – спросил Павел с усмешкой.

– Теперь сиди и жди, – буркнул конвоир. – Мы в курсе, что ты крутой, но я бы на твоем месте крутость не демонстрировал. Ты всех здорово допек, урод.

Павел, воспользовавшись тем, что парень стоит в досягаемой близости, пнул его ногой, угодив в живот. Тот сложился пополам, выругался длинно и зло. Когда смог выпрямиться, вознамерился достойно ответить и поднял ногу, нацелившись Павлу в голову. Но тут железная дверь распахнулась, и в подвале появились еще двое. Первый – лысый упитанный тип с маленькими голодными глазками, беспокойными, как блохи. В дорогом костюме и с дешевыми манерами. Второй был высок и худ, физиономия длинная, нос с горбинкой. В паре они выглядели почти комично, однако скалить зубы я себе отсоветовала, чтобы ненароком этих самых зубов не лишиться, потому что мне стало ясно: несмотря на неказистую внешность, эти двое по-настоящему опасны, то есть они точно не из тех, кто обременяет себя моралью, и большой любви к ближним тоже не питают.

– Ну, наконец-то, – с ухмылкой сатира заявил толстяк и раскинул руки, словно собирался заключить Павла в объятия. – А я уж беспокоился, свидимся ли.

Павел хмуро его разглядывал, без особого, впрочем, интереса.

– Ты кто? – спросил он, выждав время. Толстяк поморщился.

– Паша, ты с этой хренью завязывай, – сказал он укоризненно. – Потеря памяти и все такое… Может, ты и решил, что это гениальная идея, но мне она такой не кажется.

– А я тебя спрашивал? – удивился Павел.

– Ты бы не зарывался, – попенял ему толстяк. – Как видишь, я к тебе со всей душой. Надеюсь, ты вспомнишь, что мы старые друзья, и дурака валять не станешь.

– Расскажи мне о нашей дружбе, – предложил Павел. Толстяк огляделся с некоторым неудовольствием, парень, стоявший возле двери, пододвинул ему стул, он устроился на нем, закинул ногу на ногу и вздохнул. Собрался что-то сказать, но тут подал голос тип с лошадиной физиономией.

– По-моему, он заигрался, – сказал тот презрительно. – Может, оставить его на пару часов наедине с Ванюшей и память к нему вернется?

– Может, – пожал плечами Павел. Длинный решительно шагнул к нему, но толстяк ухватил его за руку.

– Прекрати. Мы интеллигентные люди и сумеем договориться. Верно, Паша?

– Пока я ничего толкового не услышал, – ответил тот.

– Ты мне здорово задолжал, – сообщил толстяк, почесав бровь. – Надеюсь, это ты помнишь? Сумма сама по себе немалая, плюс проценты. Конечно, мы друзья, и я бы мог еще подождать, не исчезни ты так внезапно. Друзья так не поступают. Что я должен думать?

– Да что угодно.

– Обидно слышать от тебя такое. В нашу прошлую встречу ты обещал, что вернешь деньги через месяц, максимум – через два. Я терпеливо ждал, а потом начал беспокоиться. – Толстяк усмехнулся пухлыми губами. – С фоткой в Интернете ты перемудрил. Думаешь, мы такие тупые, что о компьютерах не слышали?

– Вы явились в больницу и выследили меня? – спросил Павел.

– Точно.

– У меня нет денег. Как ты, наверное, уже догадался. Но если я обещал их вернуть, значит, надеялся где-то достать. Возможно, я и сейчас смогу их получить. Но только не сидя в этом подвале.

– Сожалею, но на этот раз потребуется кое-что посущественнее обещаний.

– Что, к примеру?

– Ну… я ведь могу забыть про нашу дружбу и…

– Тебя ждет неприятный сюрприз: я действительно ничего не помню.

Толстяк смотрел на него несколько минут, как будто пытаясь решить, как отнестись к данному утверждению.

– Паша, это не смешно, – вздохнул он.

– А кто смеется? – отозвался Павел. – Нам непременно нужно выяснять отношения при девушке? – продолжил он. – Отпусти ее, и мы спокойно все обсудим.

– Кстати, вкусы у тебя не изменились. Красивая девчонка. Отсутствие памяти на твоих способностях никак не сказывается?

– Я должен тебе деньги, – чуть ли не по слогам произнес Павел. – И я их верну. Отпусти девушку.

– Мне потребовалось время, чтобы найти тебя, – покачал головой толстяк. – И я не намерен с тобой шутки шутить. Знаешь, что я сейчас сделаю? Ванечка, – повернулся он к мордастому. – Займись-ка девчонкой. Для начала посмотрим, хороша ли она без одежды.

Ванечка (им оказался тот самый тип, что недавно матерился от боли) хмыкнул и шагнул ко мне, в предвкушении потехи забыв об осторожности, и оказался рядом с Павлом. Тот, приподнявшись, вновь достал его ногой. На этот раз удар получился впечатляющим, Ванечку развернуло на месте. Павел успел ударить его вторично, и парень повалился на толстяка, тот нелепо взмахнул руками и очутился на полу вместе с Ванечкой и стулом. Длинный выхватил пистолет из наплечной кобуры, но и я решила не сидеть в стороне, а поучаствовать в происходящем. Резко поднялась и ударом ноги выбила пистолет, а когда дядя с некоторым удивлением повернулся ко мне, ударила еще раз, в голову. Длинный рухнул на пол и отключился. Я схватила пистолет и скользнула к двери, где все это время, замерев по стойке «смирно», стоял охранник. То ли все произошло чересчур быстро, то ли реакция у него была так себе, но он не предпринял никаких попыток вмешаться. Таращил глаза и вроде бы силился что-то произнести.

– На пол, – скомандовала я. Он вытянулся на полу, и я быстро его обыскала. Оружия при нем не оказалось. – Лежи тихо, – посоветовала я, а он в ответ с готовностью кивнул.

Я приоткрыла дверь, коридор был пуст. Достала ключ из замка и заперла его изнутри. Тем временем зашевелился Ванечка, пришлось ему добавить. Я отобрала у него пистолет, который торчал за поясом джинсов, и занялась толстяком. Тот лежал, раскинув руки, терпеливо ожидая, когда я закончу его обыскивать, и вяло бубнил, обращаясь к Павлу:

– Я не ношу оружие, о чем тебе известно.

– Ни черта мне не известно, – огрызнулся Павел и перевел взгляд на меня. – Неплохо получилось, – похвалил он меня и себя заодно.

Я пожала плечами. Чему-либо удивляться я перестала еще утром, так что внезапно обнаружившиеся способности скорее удручали, чем вызывали недоумение. Толстяк переводил взгляд с меня на Павла и не предпринимал никаких попыток к сопротивлению, лежал, тяжело дыша и недовольно хмурясь. Проверив карманы Ванечки, я нашла ключ от наручников и освободила Павла.