Путешественник во времени - Генри Ченселлор

— А я не могу кое-что поискать, пока жду? — спросил Том с самым невинным видом, на какой был способен.

— Пять фунтов в час, которых у тебя, дружок, должно быть, нет, поскольку ты забыл деньги дома. Я прав?

— Нет, — быстро ответил Том. — Просто у нас нет компьютера, а мне нужно кое-что выяснить для школы.

По крайней мере, не все в его словах было ложью.

— Пожалуйста!

Русский смерил его тусклым взглядом.

— Когда, ты говоришь, приедет твоя мать?

— Минут через пятнадцать. Я недолго, честно.

Русский покачал головой, затем с видимым усилием подкатился на стуле к компьютеру и несколько раз стукнул по грязной клавиатуре.

— И что ты хочешь узнать? — спросил он без особого интереса.

— Про самый крупный неограненный сапфир в мире.

— Боже мой, — пробормотал себе под нос русский, ввел «самый крупный неограненный сапфир в мире» и указательным пальцем ткнул в клавишу «ввод». — Вот, — равнодушно буркнул он и развернул свой стул так, чтобы оказаться лицом к окну.

Дождь стучался в стекло. Том увидел, как экран мигнул и вывел ответ.

«Результаты: 94 800».

Том щелкнул по первой же строчке.

«До 1900 года, когда сапфир „Звезда Индии“ (563 карата) был подарен Дж. П. Морганом Американскому музею естественной истории, крупнейшим неограненным сапфиром в мире считался ныне пропавший „Сапфир Чампавандры“ (471 карат), найденный неграмотным старателем Раски Сваминатаном в русле реки Улонгапам в 1856 году. Сначала он принадлежал махарадже Чампавандры, и тот хотел, чтобы его дочь надела его в день свадьбы, но судьба распорядилась иначе, и девушку загрыз тигр. Махараджа пообещал камень любому, кто убьет зверя. В 1906 году английский охотник и коллекционер сэр Генри Скаттерхорн добился успеха и получил сапфир в награду. С тех пор камня никто не видел и он считается украденным. Ныне он по-прежнему остается одним из крупнейших когда-либо найденных сапфиров».

Итак, часть рассказа оказалась правдой. Сапфир все же существовал.

Том отметил, что русский по-прежнему заворожено смотрит на стекающие по окну капли. Есть ли у него время поискать еще что-нибудь? Да, стоит рискнуть. Повернувшись к компьютеру, Том торопливо, тремя пальцами, набрал слова «дыра во времени». Ввод.

Пятьдесят семь миллионов результатов! Может, это и означало, что в мире существует пятьдесят семь миллионов дыр во времени, но, проглядев первую страницу, мальчик понял, что ссылки не имеют ни малейшего отношения к дыре, которую имел в виду он. Там говорилось о черных дырах и белых дырах, дырах в заборах и в бюджете, а также о людях с дырами в головах.

Ладно, попробуем иначе. Том ввел «возврат во времени». На этот раз оказалось всего четырнадцать миллионов результатов. Уже лучше, но касались они все билетов на поезда и ломбардов. Тогда он попробовал запрос «говорящие животные» и вышел на сайт, где общались люди, которым нравилось звонить по телефону своим питомцам: «Никогда не задумывались о том, что на самом деле означает „гав-гав“? „Привет“? „Пока“? „Я голоден“? „Я тебя люблю“? Вовсе нет! Научитесь разговаривать с собакой всего за пять уроков! Проще не бывает!»

Без толку. Может, отец все же прав и современный мир — не более чем вздор?

— Это не твоя мать? — спросил русский, указав на притормозившую с другой стороны от вокзала белую машину.

— Ага, — поспешно ответил Том. — Должно быть, забыла, что я жду ее здесь.

— Конечно забыла.

Русский настолько устал, что ему было на все наплевать.

— Ну, большое спасибо, — попрощался Том, застегнул куртку и направился к двери.

— Знаешь, нужно добиться, чтобы в твою школу поставили компьютеры.

— Извините?

Мальчик уже успел забыть, каким поводом воспользовался для своих изысканий.

— Да, дружок. Вчера еще кое-кто приходил сюда делать это домашнее задание.

— Да?

Том пребывал в совершеннейшем замешательстве.

— И у нее тоже не было денег.

— Правда? И кто это был?

— Темноволосая девочка. Худенькая. Чуть постарше тебя. Похожа на танцовщицу. — Русский с подозрением покосился на него. — Разве ты ее не знаешь?

— Нет, — пробормотал мальчик. — Школа большая, детей много.

Мужчина не сводил с него глаз, и щеки Тома начал заливать румянец. Неужели?..

— Ладно, дружок. Ступай, — махнул ему рукой русский.

Спотыкаясь, Том вышел под дождь, в голове у него шумело. Это была Лотос? Звучало похоже. Возможно. Он шагал по тротуару, пытаясь во всем разобраться. Он чувствовал себя сыщиком, который пытается распутать дело, не понимая, в чем оно заключается, потому что обстоятельства меняются слишком быстро. Так дон Жерваз и Лотос на самом деле охотятся за сапфиром? Значит, они все же воры. Но Джос искал камень добрых десять лет и так ничего и не нашел, а его отец занимался этим всю жизнь. Очевидно, что в музее его нет.

Если только… если только дон Жерваз с Лотос не обнаружили нечто, о чем не знал Джос. Может, какие-нибудь утерянные бумаги, новые ключи к разгадке где-нибудь в Кэтчер-холле. В конце концов, дядюшка ничего не знал о дыре в плетеном сундуке и о макете. А дон Жерваз и Лотос, видимо, знали, верно?

Дойдя до окончания Музейной улицы, Том перешел дорогу и направился к музею Скаттерхорна, у дверей которого собралась стайка детей. Они как будто ждали кого-то — какую-нибудь знаменитость, возможно. Но, подойдя ближе, Том увидел, что ребятишки столпились вокруг припаркованной у крыльца большой машины. Он сразу же узнал ее насыщенный коричневый цвет — это был «бентли» дона Жерваза. Должно быть, сам он сейчас в музее, разговаривает с Джосом. Том замешкался поодаль, не уверенный, хочет ли он входить в музей, и тут учуял знакомый восхитительный аромат. Шоколад, мята, цветы апельсина, банановый крем — запахи долетали до него сквозь дождь, настолько осязаемые, что, казалось, он ел их. Том узнал этот букет — он просачивался из окна кабинета в Кэтчер-холле, он заполнял кухню в тот день, когда дон Жерваз привез перуанский кекс. А теперь вновь объявился на улице, расползаясь из «бентли». Именно он привлек сюда детей, заставил стоять под дождем, вопреки здравому смыслу. Этот волшебный, соблазнительный аромат.

Вдруг дверь музея распахнулась, и из нее вышел дон Жерваз в неизменном длинном шерстяном пальто. Следом за ним выпорхнула Лотос.

— Ах, дети! Какая прелесть! — пророкотал он.

Одна малышка невольно пискнула. Дон Жерваз низко наклонился и ущипнул ее за щечку.

— Большое тебе спасибо, милая, что приглядела за моей машиной.

Девочка чересчур испугалась, чтобы ответить ему.

— Эй, мистер! — высоким голоском окликнул его румяный мальчуган посмелее. — Вы взаправду знаменитый?

— Не думаю, — ответил дон Жерваз. — А что, я напомнил тебе кого-то знаменитого?

Мальчик смерил прищуренным взглядом странного мужчину с почти черными зубами, улыбающегося ему.

— Не знаю, — ответил он осторожно. — Может, графа Дракулу?

Кое-кто из детей за его спиной захихикал.

— Хм. Графа Дракулу, — совершенно серьезно повторил дон Жерваз. — Не думаю, что я когда-либо о нем слышал. А он тоже любит шоколад?

С этими словами он открыл тяжелую дверцу машины и достал из бардачка большую плитку домашнего темного шоколада. Запах сделался почти ошеломляющим. Дети как завороженные подошли еще ближе.

— Уверен, такая награда придется вам по вкусу, — улыбнулся дон Жерваз. — Будьте любезны, подходите по очереди!

В каждую протянутую ладошку он вкладывал по небольшому темному квадратику.

Том пристально наблюдал, как дети толкались вокруг высокого мужчины, дрались и лезли друг другу поверх голов, чтобы ухватить еще шоколада.

— Привет, Том, — вдруг прервал его размышления нежный голосок.

Мальчик подпрыгнул от неожиданности — он и не заметил стоящую рядом Лотос.

— О… э-э… привет, — неловко выдавил он.

— Джос сказал, ты ушел поработать за компьютером в кафе.

— Да, верно, — ответил захваченный врасплох Том, торопливо соображая. — Просто хотел послать письмо… э-э… родителям.

— А-а. А где они?

— В Монголии.

— В Монголии? — тихо переспросила Лотос.

— Ага… ну, не знаю. Возможно. Где-то вроде.

— Почему в Монголии?

— Па… они в экспедиции, ищут… каких-то гусениц или многоножек, точно не знаю, — ответил он с вымученной улыбкой. — Что-то ползучее.

Но Лотос не улыбнулась, даже не моргнула. Ее зеленые глаза прожигали его, словно лазеры.

— Как занятно, — промурлыкала она. — Ты не говорил, что их интересуют насекомые.

— Нет, — настороженно ответил Том. — Но ты и не спрашивала.

— Знаешь, я обожаю насекомых, как и мой отец. Мы…

— Лотос!

Дон Жерваз уже сидел в автомобиле. Вокруг него продолжали толпиться дети.

— Поехали, милая.