В гости по утрам - Людмила Ситникова

Затем послышался звон бьющегося стекла.

– Кто расколол бокал?

– Не я.

– В доме есть свечи?

– Иван, принеси свечи.

Минут через пять в столовой горели три свечи.

– Я думала, перебои со светом случаются только в садовых товариществах и глухих деревнях, – протянула Ирина. – А на поверку оказалось, что и в элитных коттеджных поселках не все так гладко.

– Ты еще здесь?

– Не беспокойтесь, ухожу, только найду заколку. – Ира опустилась на четвереньки и начала водить рукой по полу. – Поднесите свечу.

Свет вспыхнул так же внезапно, как и погас.

– Слава богу.

Нижегородская направилась в кабинет.

– Объявляю праздник закрытым.

Не прошло и четверти минуты, как из кабинета раздался визг Варвары Тарасовны.

Валентина Олеговна первая метнулась на ор подруги.

– Варенька…

– Мамуль, что случилось?

Глотая ртом воздух, Нижегородская махала руками, не в силах вымолвить ни слова.

– Варя, тебе плохо?

Краем глаза Огнева заметила на столе пожелтевшую газету.

– Не подходите! – вырвалось из груди Варвары Тарасовны. – Не подходите ко мне.

– Мамочка, где у тебя болит?

– Выйдите из кабинета. Все! Выходите… выходите…

Вытолкав всех в гостиную, Варвара Тарасовна хотела хлопнуть дверью, но дом оглушил истеричный вопль Анюты.

– Помогите!

– Час от часу не легче!

– Спасите меня! А-а-а…

Нижегородская понеслась в комнату прислуги.

Анна, забившись в угол, надрывала голосовые связки:

– Иван, Варвара Тарасовна, кто-нибудь!

– Аня, что произошло?

– Там… там я видела крысу! Она забралась под мою кровать.

– Крысу?! Дорогая, у нас нет крыс.

– Но я ее видела. Она под кроватью.

Иван нагнулся, а Анна затопала ногами.

– Ваня, не надо, лучше принеси из кухни палку. Ваня, быстрее!

Варвара Тарасовна, обняв служанку, почувствовала, как та содрогается в ознобе.

– Милая, не надо кричать. Может, тебе померещилось?

– Нет, Варвара Тарасовна, я отчетливо видела крысу.

Сама Нижегородская держалась из последних сил. В какой-то момент, вспомнив нечто важное, она отпрянула от Анюты и схватилась за сердце.

Валентина Олеговна хлопала длинными ресницами.

– Ваша крыса вылезла.

Аня запрыгнула на кровать, а Огнева зашлась в хохоте:

– Варь, ты посмотри, кого она за крысу приняла. Ну Анька, ты даешь. Это же котенок.

– Но была крыса.

– У страха глаза велики, – Валентина взяла на руки рыжего негодника. – Как тебе не стыдно, напугал до полусмерти Анюту. Ай-яй-яй. А где твоя сестренка, ты почему один прячешься?

– Никак не могу привыкнуть к мысли, что в доме живут котята, – Аня слезла с кровати.

Лена закатила глаза.

– У меня такое впечатление, что сегодня не Новый год, а Хеллоуин.

– Аналогично, – прыснула Инна.

Иван с палкой примчался в комнату сестры с самым воинственным видом.

– Я готов.

– К чему? Собрался воевать с маленьким беззащитным котенком?

– Котенком?

– У Анюты сильно разыгралось воображение. Такое случается, когда много работаешь и мало отдыхаешь. Варь, ты обязана дать Анюте отпуск, в противном случае она скоро тебя за крысу примет.

Не проронив ни слова, Варвара Тарасовна покинула комнату.

Постепенно все вновь перебрались в столовую.

Но на том суматоха не прекратилась.

Нижегородская ворвалась к гостям, словно разъяренная львица.

– Где она? – вопрошала Варвара. – Где?!

– Кто?

– Мам, кого ты имеешь в виду?

– Где? Где? Где? – твердила Тарасовна.

– Ты об Ирке? Так она, наверное, уехала, когда мы ловили «крысу» у Анюты.

– Плевать мне на Ирку! Где газета?! Кто посмел хозяйничать у меня в кабинете?

– Какая газета, мам?

Дальнейшее поведение Варвары заставило всех на мгновенье усомниться в ее вменяемости. Рухнув на пол, пожилая женщина начала колотить кулаком по ламинату, непрестанно повторяя:

– Не верю. Это галлюцинация! Другое измерение. Это был не мой стол. Я видела газету на чужом столе! Не мой! Галлюцинация.

– Сева, подними ее с пола. Мама, мы вызовем «Скорую помощь».

– Лена, звони, – шелестела Валентина.

Инна с Дмитрием стояли в стороне, наблюдая за истерикой Нижегородской.

Медики, несмотря на новогоднюю ночь, приехали спустя полчаса после звонка Елены.

Варвара Тарасовна к тому моменту лежала на диване в гостиной, отрешенно глядя в потолок.

– Доктор, она вела себя как невменяемая.

– Хорошо встретили Новый год?

– В смысле?

– Ваша бабулька много спиртного выпила, прежде чем заговорила о галлюцинациях?

– Да нет… как и все: два бокала шампанского и чуть-чуть вина. А почему вы спросили про спиртное? Не думаете ли вы, что у мамы белая горячка?

– Знаете, сколько случаев…

– Прекратите! Моя мать не алкашка.

Варвара Тарасовна прохрипела:

– Скажите врачу, пусть уезжает. Мне уже лучше.

– Нет уж, голубушка, – запротестовал эскулап, – мне необходимо вас осмотреть.

– Не позволю! Не позволю себя осматривать.

– Но поступил вызов.

– Вон из моего дома! Убирайтесь все!

– Мама…

– И ты убирайся. Никого не хочу видеть.

– Варенька…

– Валька, замолчи. Вы слышали, что я сказала? Покиньте мой дом!

Не оставалось ничего другого, как вызвать такси и отбыть восвояси. Больше всех возмущалась Инна.

– С ума сойти. Пригласить в гости, напоить, а потом выставить за порог.

– Она, никак, свихнулась, – согласился Дмитрий, расположившись рядом с водителем.

– Завтра придется снова тащиться за город за машиной.

– Я мог бы сесть за руль, ты сама настояла на такси.

– Ага, сесть он собрался. Хочешь, чтобы мы попали в аварию? Нет уж, на такси куда спокойней.

Когда дом опустел, Варвара Тарасовна поднялась в спальню и, щелкнув замком, начала в клочья рвать висевшую на спинке стула блузку.

– Нет, – твердила Нижегородская. – Это неправда! Обман зрения! Мираж! Иллюзия!

* * *

– Катарина, рада тебя видеть, – пропела Валентина Олеговна, приветствуя Копейкину. – Ты какими судьбами в наших краях? Проезжала мимо или хочешь приобрести в магазинчике очередной сувенир?

– Ни то, ни другое, – Катка протянула Огневой маленькую коробочку. – Это вам. С Новым годом!

– Спасибо. Ой, ну тогда я тоже должна сделать тебе подарок. Выбирай любой сувенир.

– Выберу с огромным удовольствием, но чуть позже. Валентина Олеговна, я приехала к Варваре Тарасовне. Мне надо с ней переговорить.

– А Варя дома.

– Как дома? Я звонила, к телефону никто не подходит.

– Правильно, она запретила Анюте с Иваном поднимать трубку. Даже со мной разговаривать не захотела. Сказала, что, как только сможет, позвонит сама. Вот.

– Что-то случилось?

– Случилось! – выпалила Огнева. – Мы до сих пор голову ломаем, гадая, какая муха укусила Варьку. Леночка мне по три раза на дню звонит, спрашивает, нет ли новостей. Варенька ни с кем не хочет общаться.

– По причине? Она нездорова?

– Не знаю, – честно призналась Валентина. – Переживаю за нее, а помочь не могу. В новогоднюю ночь в коттедже произошел из ряда вон выходящий случай. Представляешь, Варя ни с того ни с сего…

На протяжении получаса Огнева в мельчайших подробностях рассказывала Копейкиной события трехдневной давности.

Закончив вещать, Валентина Олеговна закурила.

– И найти разумного объяснения всему происходящему я не могу. Варя забаррикадировалась в коттедже, наплевав на работу. Уж кто-кто, а она тот еще трудоголик. И вдруг, пожалуйста, такой фортель выкинуть.

Катарина обкусывала губы.

– Газета, – прошептала она. – Интересно, о какой газете она говорила?

– Наверное, о той, которая лежала у нее на столе. Я когда прибежала на крик Варвары, то заметила на столе пожелтевшую газету. Не могу сказать точно, почему издание было желтым: возможно, от времени, а может… – Огнева на мгновенье умолкла. – Катарина, как ты считаешь, человек сходит с ума постепенно или сразу, в одночасье?

– Почему вы спросили?

– На то есть все подозрения. Варя вела себя как самая настоящая сумасшедшая. Ползала по полу, кричала, завывала. Плюс безумный взгляд и трясущиеся конечности.

– Мне срочно надо поехать в коттедж.

– Бесполезно. Тебя не пустят. Анюте строго-настрого запретили впускать в дом кого бы то ни было. Я сама вчера вечером пыталась увидеть подругу, так Анна со мной через закрытую дверь общалась.

Катка встала и решительно направилась ко входу.

– В любом случае попытаться стоит.

– Подожди, Катарина, ты не выбрала сувенир.

– Не сейчас, Валентина Олеговна, я заеду к вам на днях.

– Договорились. Только… Если тебе вдруг все же удастся переговорить с Варей, скажи, что я очень волнуюсь. Пусть хотя бы позвонит мне. И Леночка вся извелась.

– Обещаю.

В «Фиат» Катка садилась с тяжелым сердцем и ощущением нарастающей тревоги.

После третьего звонка за дверью послышался приглушенный голос Ивана.