Академия драконов. Золотая пыль (СИ) - Иванова Инесса

И, повернувшись к нам спиной, громко произнесла:

— Все четверо успешно прошли испытание.

Даже ректор поднялся и поздравил каждую из нас, коснувшись сухими и горячими пальцами лба каждой адептки. Когда очередь дошла до меня, от этого прикосновения я на миг почувствовала прилив сил. Но его хватило ровно до того момента, когда амфитеатр начал пустеть.

Никто не спешил ответить на мои вопросы. Другие девушки отошли к своим кураторам, лишь Флоринда, зардевшись, беседовала с двумя очень похожими друг на друга мужчинами. Обоих нетрудно было запомнить по довольно большим и длинным носам, похожим на клювы ястребов.

— Вот видите, всё не так страшно, — произнёс господин Мур, неслышно подошедший ко мне со спины. Он вообще напоминал надзорника: скрытен, не любитель поговорить, отменный слушатель, пристально ловящий даже мимолётную эмоцию, промелькнувшую на лице слушателя.

И главное, он вовсе не старался произвести на меня впечатление, подавить своей значимостью или умом.

И хотя я не могла адекватно оценивать способности драконов, отчего-то казалось, что мой куратор занимает среди лучших не последнее место.

— И что теперь? — нарушила я молчание, когда мы почти подошли к Малой башне.

— Сегодня занятия, а через несколько дней состоится бал, — произнёс курватор таким тоном, будто это было само собой разумеющееся.

Бал. Первый в моей новой жизни, он пройдёт в стенах Академии, и рядом не будет матушки, следящей, как бы я не навредила своей репутации, и сплетниц Саклена, только этого и ждущих.

— В честь нас? — спросила я и впервые увидела, как куратор разразился смехом.

Мы уже поднялись по винтовой лестнице и остановились напротив моей комнаты. Немного позади нас, на достаточном расстоянии, чтобы не слышать разговора, шли Мидара и её куратор, невысокий темноволосый коротко стриженный молодой человек, застёгнутый на все пуговицы.

Я видела его всего ничего, но каждый раз у куратора Гревес было такое лицо, будто он делает одолжение присутствующим тем, что вообще позволяет смотреть на себя.

Стоило господину Муру засмеяться, как его сотоварищ осуждающе посмотрел на нас, в глазах же Мидары я прочла болезненный интерес. Доставшийся ей наставник, насколько мне было известно, едва ли обмолвился с подопечной двумя десятками фраз.

В начале коридора показались Дарина со своим наставником. Оба были увлечены беседой, девушка хмурилась и кивала, жадно ловя бросаемые ей фразы.

Господин Мур, легонько взял меня за локоть и подтолкнул к двери. Дождавшись, пока она закроется за нами, он, продолжая усмехаться, покачал головой.

Велизия сделала книксен и застыла в двух шагах, округлив глаза и приоткрыв рот.

— Оставь нас на пятнадцать минут, — махнул горничной рукой куратор, и та недовольно сморщила нос.

— Простите, господин, мою дерзость, негоже молодой госпоже оставаться так часто с вами наедине, — вздохнув полной грудью и глядя в пол, произнесла Велизия.

— Здесь вам не домашний курятник, извольте подчиниться, — сжав губы, бросил мужчина и, не выпуская моего локтя, так посмотрел на бедную девушку, что та покраснела и выпорхнула из комнаты, будто пичуга, завидевшая хищника.

Мне было её жаль, и я уже собиралась сказать, что нельзя так обращаться с чужими слугами, как он развернул меня к себе и тихо произнёс:

— А теперь послушайте, неискушённое создание. Я должен был сказать вам раньше, но думал, подруги вас просветят.

— Разве здесь бывают друзья? — глядя в его глаза, медленно парировала я, воспользовавшись паузой.

Никогда раньше не стояла вот так близко к постороннему, тем более к мужчине.

Генри всё-таки не был мне чужим, и то я соблюдала известные границы, не позволяя и мысли, что кто-то может насильно их нарушить.

Я видела, что по какой-то причине куратор недоволен или раздосадован и не понимала, почему. Я же прошла испытание, хотя вряд ли в этом была моя заслуга, но посторонним об этом знать ни к чему.

— Правильно, думаю, вы быстро здесь освоитесь, госпожа Астрос, — усмехнулся Мур и выпустил мой локоть, но с места не сдвинулся. — И всё же, послушайте. То, что вы с грехом пополам прошли испытание, меня удивило, я пока не понял, что за сила вам помогает, и какова её природа. Вам следует быть осторожной. Немногие владеют способностью оценивать испытание, не находясь в нём, но такие здесь есть. Их тоже заинтересует, почему вам дарован жёлтый перстень.

— А что с ним не так? — спросила я, распахнув глаза и прикинувшись дурочкой. Мама говорила, что это беспроигрышная тактика в любой щекотливой ситуации.

Опустив взгляд на предмет разговора, я дотронулась до камня, мазнула по холодному серебристому металлу оправы, но не заметила ничего необычного.

— Всё не так, госпожа, — неожиданно Мур двумя пальцами взял меня за подбородок и заставил посмотреть в глаза. Какое-то время он молча изучал их, будто хотел отыскать в их глубине правильный ответ.

А я стояла, поднявшись на носочки, и боялась дышать. Наконец, хмыкнув, Мур отпустил меня и отошёл:

— Не думайте, что я тревожусь без причины, — произнёс он и принялся в раздумье ходить из угла в угол, как бы разговаривая вслух. — Жёлтый цвет никогда не был женским. Он говорит о мужской силе. А серебристый металл — об отсутствии огня в вашей крови. При этом несколько дней назад вы показали приветственный фокус, достойный выпускницы. Создать огненного сокола может не каждая драконица. Да и, положа руку на сердце, не каждый дракон. Скажите, Иоланта, только честно, не было ли каких-то особых обстоятельств появления метки?

— Что значит особых обстоятельств? Это уже необычно само по себе, — чувствуя, как немеет язык и холодеют руки, прошептала я, но дракон услышал. Мур остановился напротив, медленно подошёл и снова спросил:

— Может вам кто-то помог? Кто-то, обладающий большой силой? Это явно не ваша семья, она не славится особыми способностями. Да и Саклен — такая же дыра, как и моя малая родина, где приличных магов по пальцам одной руки сосчитать можно. Говорите, Иоланта! Вы явно что-то знаете.

Я покачала головой, чувствуя, что краснею, но решила придерживаться своей легенды.

Мур обошёл меня и встал с другой стороны:

— В Академии, да и в столице, драконица — диковинная штучка. И чтобы вам ни говорила декан Моррисон, она будет воспитывать вас, как солдат, подчиняющихся воле клана. А против вас играет и происхождение. Я знаю, что говорю. Если мужчине простят многое, только потому что он дракон, то женщину порой не спасёт, даже то, что она драконица. Если вы что-то скрываете, советую забыть об этом и никому не говорить. Вскоре вы поймёте, о чём я.

Мур, не дожидаясь ответа или вопросов, которых за последние четверть часа у меня родилось столько, что голова вспухла, направился к двери.

— Что значат видения, которые я получила во время испытания? — выкрикнула я в отчаянии.

— Ничего. Или что-то важное. Вскоре вы сами сможете ответить на этот вопрос. Если захотите, — пренебрежительно и в тоже время с жалостью произнёс Мур, будто это было совсем не тем, о чём мне следует беспокоиться. — Не забудьте о занятии. Оно начнётся через час в главном корпусе.

Я ждала, что он скажет что-то ещё, но куратор вышел, так и не оглянувшись. Причины его волнения тоже остались мне не ясны. Необычный цвет камня ещё ничего не значит, главное, что я прошла испытание.

Возможно, Мур прав: видения — это только следствие моих страхов. И теперь всё позади. Я не вернусь домой с ближайшим дилижансом.

Надо бы сесть и написать письмо, попросить прощения и наговорить много чуши о предназначении, противиться которому я не в силах. Но всё это позже.

Велизия, вернувшись, застала меня за разглядыванием правого плеча. Метка исчезла, возможно, теперь она больше не нужна.

— Что это вы, госпожа, меня не дождались? Я бы помогла вам раздеться, — проворчала горничная, поднимая с пола мою униформу. — Или теперь я вам больше без надоба?

— Да что это с вами со всеми? — спросила я, обернувшись и посмотрев на испуганное лицо Велизии. Её губы дрожали, ещё чуть-чуть — и девушка заплачет.