Паутина. Книга 3 (СИ) - Стоев Андрей

* * *

Как ни странно это звучит, учитывая его бурное прошлое, но Бернар Арди был домоседом. Возможно, он полностью удовлетворил свою тягу к приключениям за время военной службы, а может, и тяги-то никакой не было. Как бы то ни было, сейчас, после четырнадцати часов, проведённых в поезде, настроение у него было отвратительным. К тому же он не смог нормально выспаться на узком поездном диване, что тоже добавляло мерзости в окружающий мир. Да и Рим он не очень любил, и вообще итальянцы были ему не особенно симпатичны. Словом, поездке этой он был совсем не рад. К счастью, аудиенция была назначена на обеденное время, так что у него была хотя бы возможность заехать в какую-нибудь приличную гостиницу и привести себя в порядок.

Приглашение посетить кардинала Скорцезе оказалось для него полной неожиданностью. Хотя оно было сформулировано именно как приглашение, а не вызов, отказа явно не предусматривалось. Да у Бернара и мысли не возникло отказаться от приглашения самого влиятельного кардинала, декана Священной коллегии и, по всей вероятности, следующего папы римского. Так что ровно в тринадцать десять по римскому времени — за десять минут до аудиенции, — Бернар входил в палаццо Скорцезе. Встретили его как почётного гостя, что изрядно сбило Бернара с толку, и без задержки провели в приёмную кардинала. Бессменный секретарь кардинала отец Лоренцо Винченти — личность в узких кругах тоже довольно известная, — встав из-за стола, тепло приветствовал Бернара, отчего тот уже вообще перестал что-либо понимать. Ожидание продлилось буквально пару минут, и вот его запустили в кабинет, где кардинал Скорцезе с улыбкой с ним поздоровался, не поленившись выйти из-за стола. В этот момент, буквально по наитию, Бернар упал на левое колено и поцеловал его кольцо. Вообще-то говоря, по правилам так полагалось приветствовать только папу, но умный человек понимает, когда стоит следовать правилам, а когда стоит их нарушить. Бернар определённо это понимал — Скорцезе такое приветствие явно понравилось, и дальнейшая беседа шла уже в совершенно дружеском ключе.

— Рад с вами познакомиться, господин Бернар, — сказал Скорцезе, глядя на него с лёгкой улыбкой. — Мы ведь с вами компаньоны — впрочем, вам наверняка это известно.

— Разумеется, известно, ваше высокопреосвященство, — почтительно подтвердил Бернар, — и разумеется, известно только мне. Имена владельцев компании являются тайной.

— Полно, мой дорогой Бернар, — засмеялся кардинал. — Мне, например, известно, что в число совладельцев входит новгородский князь, и я уверен, что он обо мне тоже знает.

— До тех пор, пока это не подтвердил официальный глава компании, то есть я, это знание является всего лишь предположением, — почтительно возразил тот.

— Весьма разумно, весьма, — одобрительно отозвался Скорцезе. — Вижу, что я не ошибся, доверяя семейству Арди.

Бернар молча поклонился.

— А кстати, — продолжал кардинал, — раз уж мы заговорили о вашем семействе — в каком родстве вы состоите с Кеннером Арди?

— В не столь уж дальнем, ваше высокопреосвященство. Он правнук моей тёти. Для простоты мы с ним договорились считать нас племянником и дядей.

— И как я слышал, вы также находитесь в родстве с семьёй Ренских?

— Глава Ренских Ольга — моя двоюродная сестра.

— А Стефа Ренская…

— Она родная сестра Ольги, и соответственно, тоже приходится мне двоюродной сестрой.

— Сильная семья, — удовлетворённо кивнул Скорцезе.

«Однако неплохо же ты подготовился», — в некотором замешательстве подумал Бернар.

— Собственно, что это за разговор на ходу, — вдруг озаботился кардинал. — Как раз подошло обеденное время, приглашаю вас пообедать со мной.

— Это честь для меня, ваше высокопреосвященство, — поклонился Бернар, уже вообще ничего не понимая, и на всякий случай забеспокоившись.

Обед у кардинала был весьма неплох — впрочем, у самого Бернара обеды были, пожалуй, и не хуже. Старый Юрген, бессменный повар семьи Арди, вполне мог бы потягаться с поваром Скорцезе. Обед проходил в крайне узком кругу — кроме Бернара и самого кардинала, присутствовала только женщина, представленная Бернару как госпожа Лучана, которая весь обед просидела с рассеянной улыбкой, практически не принимая участия в беседе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Какое впечатление вы составили о своём племяннике, дорогой Бернар? — поинтересовался кардинал, когда дело дошло до десертов и кофе.

— Смешанное, ваше высокопреосвященство, — подумав, ответил он. — Он, безусловно, порядочный человек, но при этом весьма опасен. Я бы сказал, что с ним можно без колебаний затевать любое дело, но при этом необходимо играть исключительно честно. У меня создалось впечатление, что он способен организовать серьёзные неприятности даже для очень высокопоставленных лиц. Прошу прощения, ваше высокопреосвященство, — тут же извинился Бернар, осознав некоторую двусмысленность своих слов, — я ни в коем случае не имел в виду именно вас.

Скорцезе с улыбкой кивнул, принимая извинения.

— Но вас, дорогой Бернар, тоже трудно назвать безобидным, — со смешком заметил он. — Чего стоит одно лишь представление с головой.

— С головой? — не понял тот.

— Которую вы послали в коробке Георгу Зепперу.

— Не понимаю, о чём вы говорите, ваше высокопреосвященство, — с недоумением отозвался Бернар.

— Ах, вот как! Интересно, — задумался кардинал. — Эту историю Зепперы попытались сохранить в тайне, но кое-что просочилось, конечно же. История проста — Георг Зеппер послал своего специалиста по тихим убийствам к вам, а через некоторое время получил посылку, в которой была его отрезанная голова. Я правильно понимаю, что это была работа вашего племянника?

— Полагаю, что да, ваше высокопреосвященство, — кивнул Бернар. — Я знал, что люди Кеннера задержали убийцу. Потом они сказали мне, что предупредили Зепперов, — (в воображении Бернара мелькнула очаровательная Марина, с улыбкой отрезающая голову здоровенным тесаком), — но никаких деталей при этом не сообщили.

— Какой резвый мальчик, — покачал головой Скорцезе с явным оттенком восхищения. — Уверен, что ваш племянник далеко пойдёт.

— Крови он определённо не боится, — мрачновато заметил Бернар.

— Главное, что он при этом умеет пользоваться головой, — усмехнулся кардинал. — Разумеется, той, которая своя, ха-ха. Кстати, о Зепперах — как у вас сейчас обстоит дело с ними? Они пытались задействовать архиепископа Трирского, но я порекомендовал ему не вмешиваться. Не сказал бы, что моё слово весит для него очень много — мы, знаете ли, не друзья, — но он предпочёл прислушаться к моему совету.

— Зепперы проявляли некоторую активность, в частности, пытались надавить на нас через родственников из Меца, но после истории с убийцей о них ничего не было слышно. Я недавно разговаривал с Кеннером, и он сообщил, что планирует уладить с ними дело окончательно каким-нибудь взаимоприемлемым компромиссом.

— Определённо с умом у мальчика всё в порядке, — удовлетворённо кивнул Скорцезе. — Где надо — компромисс, а где надо — отрезанная голова в коробке. Думаю, он прекрасно справится и без нашей помощи.

— Полностью согласен с вами, ваше высокопреосвященство, — кивнул Бернар.

— К тому же у нас хватает и своих местных забот, — слегка затуманился кардинал. — Вот к примеру, скажите мне, дорогой Бернар — что вы думаете по поводу предстоящих выборов императора?

«Кеннер был прав, деваться мне некуда, — с некоторым неудовольствием подумал Бернар. — Впрочем, почему бы и нет? У Скорцезе сильная партия, это неплохой вариант».

— Это, безусловно, очень важный вопрос для любого подданного империи, ваше высокопреосвященство, — дипломатично ответил Бернар. — Но к моему глубокому сожалению, мне просто не хватает информации, чтобы составить своё мнение. Всё-таки мы, рядовое дворянство, слишком далеки от высокой политики. Так что если вы, ваше высокопреосвященство, не откажетесь меня просветить, я буду вам очень признателен.

— Буду рад, мой дорогой Бернар, — расцвёл Скорцезе. — Мы обязательно обсудим это с вами за рюмочкой граппы, но чуть попозже. Сейчас пока слишком много неопределённости. Стороны, так сказать, ещё определяют свои позиции. Кстати, я слышал, что у вас немало друзей в Лотарингии?