Тайные смыслы Второй мировой - Алексей Кофанов

Что не так в его действиях? Например: Рычагов не обеспечил самолеты радиосвязью. Без связи любые войска бессмысленны, потому что невозможно координировать их работу, и авиация — не исключение. Немецкие самолеты к началу войны были полностью радиофицированы, а наши — нет. Кто виноват? Командующий. Нарочно вредил? Или по глупости?

На совещании в Наркомате обороны (конец декабря 1940 г.) заместитель генерал-инспектора ВВС, Герой Советского Союза Т. Хрюкин сказал: «Мы имеем опыт немецкого командования по взаимодействию с танковыми частями. После того как танковые части прорвались в тыл, задачу авиация получает не на аэродроме, а в воздухе, т. е. командиры указывают цели авиации путем радиосвязи. Авиация все время находится над своими войсками и по радиосигналу уничтожает узлы сопротивления перед танками — и приносит своевременный и удачный эффект.

Этот вопрос у нас в достаточной степени не проработан. Радиосвязь необходима, а она у нас даже по штату[66] отсутствует». [141]

То есть проблему понимали — но не Рычагов. Он в своем докладе на том же совещании о радиосвязи молчал, а главное — ничего не делал для ее внедрения. И всё начало войны самолеты друг дружке крыльями качали и знаки пальцами подавали из кабин, а от земли вообще были отрезаны начисто. Спасибо невинно пострадавшему Рычагову.

А теперь разберем скандал с «гробами».

Что значит «вы заставляете нас»? Кто заказывал промышленности новые самолеты? Кто принимал их на вооружение? Кто разрабатывал планы полетов? Сталин?

Нет, начальник Управления ВВС, то есть товарищ Рычагов лично. Эту должность он занимал уже восемь месяцев (с августа 1940-го), а с 1937-го руководил на постах чуть более скромных. Почему он свою ответственность пытался переложить на первое лицо в стране? [142]

Но арестовали его, повторю, не за это, и даже не за вредительское оставление самолетов без радиосвязи. Он совершил еще более тяжкое преступление…

Тайна успеха Гитлера

Вернемся в Германию. Приведу цитату из книги И. Феста:

«Ход мероприятия основывался на литургическом ритуале, который подчеркивал эффектность появления Гитлера перед публикой. Пока знамена, маршевые ритмы и крики ожидания погружали массы в состояние предпраздничной суматохи, сам он, нервничая, сидел в гостинице или партийном офисе, беспрерывно пил минеральную воду и выслушивал частые донесения о настроениях в зале. Лишь когда нетерпение масс грозило снизиться, а искусственно подогреваемая лихорадочная жажда слияния схлынуть, он отправлялся в путь.

Он предпочитал длинные коридоры, проход по которым увеличивал напряжение, и всегда входил в зал не через сцену, а сквозь проход для публики. В Баденвейлерском марше[67] была только для него предназначенная выходная тема, и ее звуки заставляли утихнуть шум в зале и в едином порыве срывали людей с мест. Они исходили криком, доведенные всеми этими манипуляциями до состояния полного блаженства: ОН ПРИШЕЛ.

Магнитофонные записи тех мероприятий передают атмосферу непристойного массового совокупления — затаенное дыхание в начале речи, резкие вскрики, нарастающее напряжение и первые освобождающие вздохи удовлетворения, опьянение, новый подъем, а затем экстатический восторг наступившего речевого оргазма. Поэт Рене Шиккеле как-то сравнил речи Гитлера с „сексуальным убийством“. И многие другие современники описывали наэлектризованную атмосферу этих митингов в выражениях, больше подходящих к Вальпургиевой ночи.

Гениальность он обретал лишь перед большим скоплением людей. Тогда изрекаемые им банальности обретали звучание мощного пророчества, и он, казалось, в самом деле превращался в того вождя, изображать которого в повседневности ему было не так просто.

Основным его состоянием была апатия в сочетании с типично австрийской „утомленностью“, и ему постоянно приходилось бороться с искушением удовольствоваться хождением по кино, в оперетту на „Веселую вдову“, шоколадными пирожными в карлтонских кафе или бесконечными разговорами об архитектуре.

Он умел показать себя: то это был галантный собеседник в дамском обществе, то свой брат-рабочий с простецкими манерами или же по-отечески добрый товарищ, в сердечном порыве склонявшийся к светловолосым детским головкам… Но ближайшее окружение не могло не видеть, сколько во всем этом было расчетливого актерства. Точнее других он понял, что значит тип „звезды“ и насколько политик подчинен тем же законам» [143].

Актер. Лицедей. Звезда.

Я ничего не выдумываю. Лучший биограф Гитлера пишет это открытым текстом.

А теперь вспомните, как работает шоу-бизнес.

Всем известен артист: прожектора, фанатки, ТВ, обложки глянцевые… Однако в тени прячется главная фигура: ПРОДЮСЕР. Ему мелькать ни к чему, он не тщеславен; но он всем управляет. Если он бросит артиста, тот исчезнет, и вынуть из забвения его сможет лишь другой продюсер.

Одни артисты — совсем уж беспомощные куклы, другие отчасти независимы (хотя бы сами пишут песни и сами поют). Но схема неизменна: без продюсера артиста нет.

Гитлер «писал песни и пел» сам[68]. Но очень похоже, что на том его свобода и кончалась.

Он — суперзвезда политического шоу-бизнеса, Майкл Джексон. У всех на виду, главная мишень для обожания, а потом — для ненависти. Но раскручивали его другие. Генерально продюсировали те, кто давал деньги (англосаксонские банкиры). А на месте артистом руководили продюсеры исполнительные. Сложно доказать, но думаю, что это был Ганфштенгль, а затем Геринг, Гесс и Геббельс. Возможно, также Гиммлер[69] — как глава тайной полиции, а главное — «Аненербе».

Кстати, западногерманский историк Г.-А. Якобсен тоже предпочитал пользоваться термином «руководящие лица рейха»… [144]

Это касалось борьбы в оппозиции. Однако и придя к власти, Гитлер «не смог разработать для своей политики целесообразных форм, и даже в построении государства не пошел дальше первых набросков. Он скоро стал уклоняться от выполнения рутинных обязанностей, связанных с постом рейхсканцлера, и ходить вместо этого в оперу и кино.

Как упорядочить социальные и политические структуры и обеспечить устойчивость после своего ухода со сцены — его не интересовало: он размышлял расплывчато и по-литераторски. Вследствие этого Третий рейх пришел к незавершенному состоянию, груде развалин по вкривь и вкось набросанным наметкам.

Гитлер брал и разработанные другими планы. Например, проект строительства автострад уже обсуждался, но его никак не могли начать осуществлять» [145].

Нет, фюрер не был только «говорящей головой»: постепенно он научился более-менее разбираться в хозяйстве, экономике и международных делах (любой неглупый актер может это освоить), — однако все равно оставался очень слабым политиком. Но у него — до поры — всё получалось. Почему? Потому что так хотели «генеральные продюсеры».

Помогали ему баснословно щедро, а «враги» годами играли с ним в поддавки. Потому и получалось.

Фашистский меч ковался в СССР?

Помогали и вооружаться, наплевав на условия Версаля. Кто? Либералы ответят: Сталин! Что ж, разберем и этот вариант. Но сперва — некоторые факты.

В 1933 году, до воцарения Гитлера, немецкая армия насчитывала 100 тысяч человек — как и требовал Версаль. К сентябрю 1939-го вермахт вырос до 4233 тысяч бойцов. [146] В сорок два раза!

Военные расходы стали колоссальными. С 1933 по 1939 год они выросли десятикратно (с 1,9 до 18,41 млрд марок) и съедали 58 % бюджета. Сравните: СССР тратил в 1934 году на оборону 9 % бюджета, Франция и Япония — 8, Англия — 3. [147]

Откуда деньжищи? Ведь, придя к власти, Гитлер получил казну в 83 млн марок. Это меньше, чем ничего: ежегодный дефицит бюджета тогда составлял 900 млн. У Германии вообще не было денег! Вдобавок висел должок: следовало выплатить победителям в Первой мировой ТРИ МИЛЛИАРДА золотых марок репараций. [148]

Что сделал фюрер?[70] Отказался платить. Вот отказался, и всё! И как отреагировали кредиторы (Англия, Франция и США)? Никак. [149] Гитлеру ПРОСТИЛИ ДОЛГ. Уже одним этим ему подарили пять миллиардов! Заметьте: СССР среди победителей-кредиторов не числился: мы ему этих денег не дарили[71].

Впрочем, мы уже знаем источник доходов наци: без астрономических сумм от ФРС вермахт никогда бы не появился. Даже У. Черчилль на это указал: «До 1934 года перевооружение Германии можно было предотвратить, не жертвуя ни одной человеческой жизнью» [150].

Но деньги ладно — а откуда само оружие? Кто помог немцам обойти версальский запрет иметь танки и авиацию?

Некоторые бормочут: СССР! У нас-де учились немецкие офицеры. Действительно учились — на трех точках: танковая школа в Казани, летная в Липецке, химический объект «Томка».