В интересах государства - Алекс Хай

хотела.

— Что именно ты хочешь знать? — спросила она.

— Всё.

— Это будет долгий рассказ, — усмехнулась баронесса. — Задавай вопросы, Михаил. Хотя сперва расскажи, что сам знаешь об Аудиториуме.

— Ну… Знаю, что факультет закрытый. Что там учатся только наделенные Благодатью аристократы. Это вроде как трамплин в высшее общество. И, судя по всему, вступительный экзамен туда довольно сложный.

— И всё? — вытаращился на меня Боря. Его сестра наконец-то оторвалась от варенья и уставилась на меня так, словно впервые увидела.

— А… Привет. Михаил, да?

— Ага. И тебе доброго утра, Поля.

Девчонка мгновенно потеряла ко мне интерес и снова уткнулась в тарелку с кашей. Украдкой заглянув в нее, я увидел, что она чертила ложкой на овсянке какие-то странные знаки. И они… светились. Поля шевелила губами и снова настолько углубилась в свою странную работу, что не замечала ничего вокруг.

— Что это? — кивнув на кашу, шепунл я Боре. — Она всегда такая?

Борис мотнул рыжей головой.

— Не вникай. Полька — будущий артефактор. Уже неделю пытается зачаровать тарелку, чтобы в ней не заканчивлась каша.

— Вроде скатерти-самобранки?

— Ну почти. Скорее рог изобилия.

По крайней мере здесь хоть кто-то пытался сделать что-то полезное. Тарелочка-то пригодится в походах…

— Михаил! — позвала Матильда. — Я задала тебе вопрос.

— Извините, прослушал.

Баронесса укоризненно покачала головой.

— Я спрашивала, много ли ты знаешь о вступительных испытаниях на факультет.

— Нет. Говорю же: у нас в семье давно никто и не помышлял об Аудиториуме, — тут мне даже врать не пришлось. — Рангом не вышли.

— Ну еще бы. С вашим-то позорным гербом, — заносчиво проговорила Ирэн.

— Ирка, замолчи! — шикнул на нее Коля и замахнулся ложкой. — Так ты тот самый Соколов? Из рода без Осколка?

— Ага.

— Тихо, господа, — шикнула Матильда. — Да, наш новый воспитанник… по-своему уникален. Тем интереснее будет с ним работать. Мы не знаем, какие секреты таит его сила. В Аудиториум Магико отбирают только аристократов, наделенных Благодатью. Не ниже восьмого ранга. Обучение — четыре года, если это первое высшее образование. Два — если второе. И там полный пансион.

— То есть придется там жить? — уточнил я.

— Ага, — кивнул Боря. — Даже если ты сам из Петрополя или его окрестностей, все равно поселят в местную общагу. Ну, называется она как-то пафосно и красиво, но на деле обычная общага. Только богатая.

Понятно. Чертов Хогвартс.

— И чему там учат?

— Как чему? — удивился до этого молчавший Коля. — Обуздывать дар. Создавать заклинания и применять их. Кто-то становится целителем, кто-то учит боевые аспекты… Да много чего. Смотря к чему у тебя склонность.

Понять бы еще, что я вообще из себя представляю в магическом плане…

— Ясно, — отозвался я. — Так что со вступительными? Почему все их так боятся?

— Да нечего там бояться, — отмахнулся Боря. — Никто ведь от этого не умирает. Так, опозоришься и домой поедешь. И все.

Матильда поставила пустую чашку и откинулась на спинку стула.

— У Аудиториума довольно длинная история. Это было первое учебное заведение, где начали заниматься одаренными. И сперва Аудиториум был скорее военной школой.

— Вроде престижного полка?

— Да. Только вместо маршей там создавали и учили заклинания. Впрочем, они оказались настолько смертоносными, что теперь при армии Его Императорского Величества существуют отдельные Благодатные корпуса. И в первые годы правила поступления были гораздо суровее.

— Слышал, поначалу там умирали, — вспомнил Коля.

Матильда кивнула.

— Верно. Пока Благодать оставалась недостатоно изученной, случались… инциденты. Теперь вступительные экзамены полностью безопасны.

— Ну хорошо, было дело, люди калечились, — все еще не понимал я. — А сейчас-то почему все уши прижимают, когда упоминают Аудиториум?

— Боятся не покалечиться, Михаил, — вздохнула баронесса. — Абитуриенты и их родня боятся позора неудачи.

— Но если конкурс высокий, это неизбежно.

— Именно. Ставки очень высоки. Особенно тяжело приходится выходцам из знатнейших семейств. Если какой-нибудь княжич провалит вступительные, весь его род станет посмешищем.

— Потому они готовятся к поступлению в Аудиториум с пеленок, — вмешалась Ирэн. — И у тебя, Михаил, нет шансов.

— Свое мнение ты уже доходчиво изложила, — огрызнулся я. — Не утруждайся напоминать.

Ирэн высокомерно фыркнула и принялась тянуть какой-то сок через трубочку.

Ну и сучка. Давно таких стерв не встречал.

Матильда наградила племянницу тяжелым взглядом.

— Хочу напомнить, что в этом доме, пока все вы являетеесь моими воспитанниками, ваши титулы ничего не значат. Граф, брон, хоть сам князь — не важно. Вы — юные недоучки, еще не доказавшие свою профпригодность. И отношения у всех вас — на равных. — Матильда обвела силящих за столом долгим взглядом и кставилась на Ирэн. — Понятно?

— Да, — отозвалась племянница и поджала губы.

— Отлично. Вступительные испытания состоят из трех этапов, — продолжила наставница. — После подачи документов и подтверждения ранга Благодати абитуриентов разбивают на команды. Затем отвозят на Полигон — это большая территория далеко за городом.

— Зачем так далеко? — удивился я. — В войну что ли играют?

— Почти. Старая традиция — полевые испытания. Кроме того, так безопаснее для мирного населения. Рядом с Полигоном нет сел и деревень. Первый этап — сражение команд друг с другом. Победители проходят дальше. Проигравшие, увы, уезжают домой.

— Как-то странно звучит. Если кто-то в команде откровенно слаб, то из-за него проигрывают все? — удивился я.

— Во-первых, команды формируются не просто так. Силы сбалансированы. Во-вторых, обязательное умение для наделенного Благодатью — работа в команде. Так проверяют, кто способен быть лидером, насколько будущие ученики готовы помогать друг другу и так далее…

— Ладно, допустим, — согласился я. — А что дальше?

— Дальше командам предстоит сражение со студентами-старшекурсниками. И это непросто. Раньше смертоубийства чаще всего случались именно на этом этапе.

— А третий этап?

— Каждый раз разный. Никто, кроме преподавателей, не знает. Все объявляют в последний момент.

Я долил в чашку остатки остывшего кофе и задумчиво уставился на светлую пенку.

— Значит, до конца подготовиться все равно невозможно.

— Ага, — отозвался Коля. — Сколько ни готовься, все равно есть шанс, что провалишься.

— И сколько всего набирают на курс?

— Сто человек. Каждый год. Заявления подают не меньше тысячи. Империя-то большая, Осколков тогда раздали много. — Матильда прозвенела в колокольчик. — Ладно, господа воспитанники, пора идти на занятия. Доедайте-допивайте.

Наставница поднялась из-за стола, достала сигарету и направилась к окну.

Я залпом выпил остатки кофе и почувствовал, как что-то зашевелилось во рту. Что-то странное щекотало язык. Я тут же выплюнул глоток обратно в чашку.

— Твою мать!

На дне чашки шевелил усами здоровенный рыжий таракан-прусак.

Ирэн заливисто расхохоталась. Я моргнул и снова уставился на дно чашки — ничего. Иллюзионистка хренова.

Ну ладно.

Я уставился на стакан с вишневым соком, который она держала в руках. Обратился к Благодати и