Трон Валузии - Андрей Легостаев

Те, что держали Генбела, бросили его и, обнажив оружие, устремились к Куллу. Инкор отступил на несколько шагов, освобождая им дорогу.

— Убейте его! — истошно закричал Слеер.

Первый подбежавший к Куллу был пронзен резким выпадом и упал, увлекая за собой клинок. Выдергивать меч не было времени, Кулл схватил тяжелый стул и обрушил на голову второго, вложив в удар всю столь долго невостребованную силу. Выхватил из обмякшей руки меч и развернулся в сторону первого врага, который оправился от удара и вставал, сжимая в руке меч и шипя:

— Ну держись, варвар, а я-то хотел, чтобы ты не мучился!

Кулл мимоходом стукнул кувалдоподобным кулаком по темечку писаря и рванулся к последнему стоявшему на ногах, не считая Инкора, стражнику. Бешеный фейерверк ударов, которые изумленный солдат едва успевал парировать и, наконец, могучий удар добрался до головы, рассеча ее чуть не надвое.

Кулл остался один на один с Инкором, который выдернул из ножен меч и молча ждал пока атлант, так запросто уложивший его солдат, приблизится к нему.

— Генбел, возьми на себя Слеера! — крикнул Кулл и напал на начальника следственной канцелярии города Дапреза.

Но Генбел был не в силах пошевелиться. И он, и его сестра, и Слеер, как зачарованные смотрели на схватку разъяренного атланта и невозмутимого с виду Инкора.

Инкор парировал сильный, но несколько непродуманный удар атланта и сделал резкий выпад — Кулл едва успел отстраниться, острый клинок прорвал новые изысканные одежды, процарапав грудь, рубаха и куртка тут же пропитались кровью. Инкор нанес следующий удар и Кулл с большим трудом успел подставить меч, иначе валялся бы сейчас на полу рядом с им же убитыми солдатами.

Кулл понял, что вновь нарвался на бойца, как и капитан Антиш, превосходящего его не силой, но умением. И подумал, что надо немедленно найти себе учителя фехтования — размахивать мечом, как палкой, против настоящего мастера смерти подобно. Валка великий! О том ли он думает сейчас, когда вообще в любое мгновение может расстаться с жизнью? А о чем еще думать в такие мгновения, не о том же, что стоишь на пороге царства мертвых… Тело, привыкшие к смертельной опасности само знает, что делать, цепкие глаза отмечают каждое движение врага, руки готовы рубить, ноги — прыгать, рассудок почти не нужен.

Их мечи скрестились у рукоятей, взгляды — полный ненависти у Кулла и брезгливой гадливости у Инкора — встретились, лезвия мечей дрожали у самых лиц. И Кулл, атлант, сделал то, что никогда не сделал бы представитель древней валузийской нации — он просто врезал кулаком левой в челюсть врагу. Тот, от неожиданности и силы удара, не устоял и упал. Следующим движением Кулл вонзил острие меча поверженному противнику ровно в то место, где была нашита серебряная эмблема с гербом Валузии. Две струйки крови показались в уголках губ начальника следственной канцелярии и взгляд застыл недвижно.

Кулл быстро повернулся:

— Держи его, Генбел, — кивнул он в сторону Слеера, — сейчас мы выясним, какой он там племянник твоему отцу.

Но Гембел — как и Слеер, впрочем, тоже — застыли, потрясенные от увиденного. Взлохмаченный окровавленный атлант с мечом в руке, с которого капала горячая кровь, неотвратимо, как сама судьба, приближался к вельможе с напомаженными волосами, а Генбел и Маржук не могли отвести от него взгляда.

Слеер опомнился первым. С диким криком он толкнул на пол Генбела и бросился к окну, пробил плечом прекрасный витраж.

Кулл хотел кинуться в догонку, но его остановил крик Маржук:

— Стой, Кулл, стой! Ты не догонишь его, ты не знаешь закоулков города!

Кулл остановился. Девушка помогла подняться с пола старшему брату.

— Вам нужно немедленно убираться из города, скоро здесь будет целая рота солдат! — сказала она. — Спаси моего брата, Кулл — он единственный прямой наследник нашего рода! Скорее в конюшню и отправляемся к южным воротам. Там, у гор, у нас есть старый дом, в котором никто не живет. Быстрее же, Гембел, быстрее!

Гембел был в полной растерянности, еще бледнее, чем когда его допрашивали.

— Ты убил царских солдат! — только и мог произнести благородный аристократ. — Кулл, ты — преступник.

— Я преступник, потому что родился, да? — зло процедил Кулл, следуя за Маржук. — Я ни на кого не нападал, я никому не хотел зла. Но и никому не позволю убить меня!

Они втроем прошли на конюшню. За ними бежал, прислуживавший за обедом слуга.

— Быстрее открывай ворота! — крикнула слуге Маржук. — Мы уезжаем! Подождите меня, я скоро вернусь!

Она выбежала из конюшни. Кулл вспрыгнул в седло того коня, что позаимствовал еще на побережье и на котором прибыл сюда. Генбел двигался словно в тумане, точно марионетка, которую дергает за нитки кукловод. Повинуясь крику Кулла он, при помощи слуги, тоже вскочил в седло. Вбежала Маржук, слуга уже приготовил ей коня, и все трое покинули древний дворец предков Крандала.

Маржук указывала дорогу. Когда они подъехали к воротам, стражники уже закрывали тяжелые створки на ночь. Девушка растерянно посмотрела на Кулла. Тот вдохнул воздух, стараясь вспомнить как говорят валузийцы — их язык очень схож с верулийским, многие слова совпадают — и, выхватив из рукава смятую во время сражения царскую грамоту, что прислали Крандалу, показал ее стражам ворот.

— Царский указ, дело не терпит промедлений! — закричал он.

Удивленные стражники, которых еще не предупредили о городской тревоге по поимке двух беглых преступников, кивнули, увидев знакомую печать (читать они, наверное, не умели вообще) и вновь распахнули ворота.

Трое всадников, пришпоривая коней, устремились на юг, к горам.

Через четверть часа безумной скачки Генбел резко натянул поводья. Конь со ржанием остановился. Кулл, скакавший первым, почувствовал неладное и обернулся:

— Что случилось, Генбел? — закричал он.

— Я возвращаюсь! — мрачно ответил валузийский аристократ.

— Ты что с ума сошел? — удивился варвар. — Тебя же сразу убьют. Повесят на крепостной стене ногами вверх.

— Ничего подобного, — ответил Генбел. — Я не убивал ни тех солдат, на побережье, ни в своем дворце. Я чист перед законом и перед царем Борной, меня не за что судить.

— Тебя повесят не за то, что ты сделал, — гневно воскликнула Маржук, — а за то, что ты — дурак! Неужели ты не понял, что за время твоего отсутствия все изменилось? Что Борна подло отравил своего брата царя Дурсу, чтобы занять его место и погряз в пьянстве и пороках, кроме женской сиськи не о чем не желающий думать? Его окружают такие же мелкие и подлые людишки, как и он сам, вроде этого выскочки Слеера, который ничего в жизни кроме мерзостей не делал! Если ты думаешь, что при таком царе, когда четверть его подданных умерла с голоду, вторая четверть прилюдно казнена самым жестоким образом, а оставшаяся половина трусливо молчит, чтобы не разделить участь первых, можно жить? Тогда — отправляйся в Дапрез, поклонись Слееру, передай ему привет от меня! А я еду дальше с Куллом, через горы, в малые княжества. Он — мужчина, а не слизняк как ты!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});