Трофей дракона (СИ) - Арина Теплова

миром, Асия — огненным даром.

Но у Сияны до сих пор дар был скрыт. Потому в ее совершеннолетие, в четырнадцать, матушка нарекла ее просто Сияной, обычным именем для русинов. Это очень беспокоило девушку, и мастер Вячеслав постоянно проводил с Сияной различные тактики: воздушные и водные, земные и огненные, пытаясь наконец раскрыть ее дар и понять, в какой области ее магия может достичь наивысшего расцвета. Но до сих пор дар Сияны не был проявлен.

— Все, Сияна, достаточно, — велел тихо Вячеслав, убирая руки.

— Теперь я могу искупаться? — спросила она задорно и довольно.

Он умилился ее детскому восторгу и, улыбнувшись, кивнул.

— Если здесь, у берега. Далеко не заплывай, там холодно и…

Замявшись, он подумал, что не стоит пугать девушку рассказами о том, что в холодных озерных водах могут водиться опасные глубоководные гидры длиной более трех метров. Но они жили на самой глубине, в ледяной толще воды, потому вряд ли бы сейчас всплыли на теплую поверхность, даже если бы жили в этом озере.

— Чудесно! — закивала она и начала быстро стягивать с себя пицулу, а затем и зеленый хитон.

Оставшись в одной короткой тунике, которая едва прикрывала ее ягодицы, и скинув сандалии, она торопливо полезла в воду. Сияна опасалась, что мастер передумает и запретит. Все же он был строгим, властным. Однако он, как-то задумчиво улыбаясь, присел на белый камень у самой воды.

Голубое солнце стояло теперь в зените, как и золотое, и их лучи проникали за вершины гор и хорошо освещали округлое плато с озером, оттого было довольно тепло.

Вячеслав смотрел, как она ныряла, расплескивая воду, как маленький ловкий дельфин, и думал о том, что она еще совершенная девочка, порывистая и беззаботная. Ей было всего семнадцать, но она выглядела гораздо моложе. Ему нравилось смотреть на нее, на то, как вода стекала по ее стройным рукам, белоснежным плечам, русым волосам и небольшим грудям, которые отчетливо обрисовывала мокрая тонкая ткань туники, и его внимательный и завороженный взор следил за каждым ее движением.

В какой-то момент он отметил, что кровь прилила к его голове и отчего-то стучит в висках, а большое тело задрожало, словно в ознобе. Некое возбуждение от созерцания ее соблазнительного юного тела застало его врасплох. В его голове вдруг появилась кощунственная мысль о том, что, если прикоснуться губами к ее обнаженной коже, она будет такой же нежной на ощупь, как и кажется.

Во время медитаций Вячеслав всегда притрагивался к царевнам только через одежду, и то очень кратко, обычно к рукам или плечам, чтобы направить их энергию в нужное русло. Не более того. Но сейчас он понял, что его мысли явно выходят за рамки простого желания научить волшебству. Сейчас он смотрел на купающуюся Сияну именно как мужчина, а не как учитель. Подобных мыслей и чувств никогда раньше у него не возникало, ни с Сияной, ни с другими царевнами.

Окончательно опешив от своих выводов, Вячеслав резко поднялся с камня и отвернулся. Он в ужасе понял, что смотреть далее на девушку недопустимо, ибо мысли его были далеко не невинными. Он не понимал, что с ним происходит, но чувствовал, что надо немедленно успокоить свое тело и мысли в первую очередь. Он глубоко выдохнул несколько раз и прикрыл глаза, начав рисовать в своем существе картины лугов и полей.

Ему удалось успокоиться, и он даже через пару минут обернулся на крик Сияны:

— Может, искупаетесь тоже, мастер Вячеслав?

— Нет, благодарю, — ответил он громко, нахмурившись, и тут же добавил: — Сияна, выходи, нам уже пора.

— Еще чуть-чуть!

Он как-то нервно кивнул, вздохнув, и отошел, делая вид, что рассматривает розовый папоротник и его соцветия. На самом же деле в его мыслях царил хаос. Сияна была так юна, красива и чиста, а ему уже стукнуло тридцать пять. Он годился ей в отцы, и это было просто кощунственно — думать об этой невинной девице в страстном ключе. И это вызывало в его душе негодование и страх. Видимо, оттого что в этой крепости у него было мало дел, его начали посещать эти дурные мысли.

Какое-то предчувствие заставило его вдруг обернуться. И в тот же миг он заметил некое движение в воде за спиной Сияны. Немедля просканировав пространство вокруг девушки, он сосредоточился. Огромная глубоководная рыба — ротария — не представляла опасности. Однако она была раза в два больше Сияны, и девушка могла испугаться. Оттого Вячеслав быстро приподнял руку и немедля послал в сторону водной гадины сигнал тревоги. Ротария, так и не всплывая, а лишь кружа под водой около девушки, проплыла еще один круг и стремительно ушла в глубину, а через минуту поплыла в середину озера.

Словно почувствовав неладное, Сияна наконец вылезла из воды. Быстро отжав тунику, она накинула на себя другой сухой хитон, который предусмотрительно взяла с собой, и далее пицулу. Поправив свой кулон с целебным эликсиром, висевший на ее шее, девушка, захватив сандалии и мокрую одежду, подошла к мастеру.

— Зря вы не пошли купаться, Вячеслав, — сказала она. — Вода была теплой, хотя уже стала немного остывать.

— Через час она станет прежней температуры.

— Вам не кажется, мастер, у меня расположенность к дару воды? У меня быстро получилось согреть воду.

— Не думаю. Ты это сделала чуть лучше Ирии и не хуже Цветаны, а у них другие дары. Я же говорил вам всем, все атурии, помимо основного своего дара, могут немного владеть и другими навыками, но на очень низком уровне.

— Жаль, но когда же я пойму, какой у меня дар?

— Сияна, я же говорил тебе, он пока скрыт. Но придет время.

— Знаю-знаю, тысячу раз это слышала от вас, — закивала она. — Но когда же это время придет? Я так устала ждать.

— У всех он проявляется по-разному.

— Но у всех моих сестер он уже проявился. Даже у Цветаны, а она младше меня на год! А у Океаны вообще с двенадцати лет. Я же какая-то недоразвитая, по-моему. Что со мной не так?

— Сияна, не говори так. Каждая атурия рождается уникальной в своем роде, это самое ценное, что есть у нее, ее индивидуальность, нет единой схемы. Нет единых сроков, когда и как проявится ее дар и как будет развиваться. Ты должна набраться терпения, и твое время придет.

— Но когда?

— Придет.

— Но, Вячеслав, вы же наверняка ведаете, к какому дару у меня есть расположенность. Вы всё знаете.

— Не все, Сияна. И поверь, я правда не могу распознать