Приблуда - Линда Эванс

Скотт нахмурился, читая вежливо сформулированную просьбу о встрече для обсуждения “важных особенностей поведения вашего и Арвина Эрхардта древесных котов, касающихся обнаружения места катастрофы”. Ему придётся что-то рассказать, это он понимал; но после года в компании Фишера инстинкт умолчания о разумности котов и прочих их уникальных особенностях был заточен до бритвенной остроты. Скотт ответил коротко, пообещав связаться, как только вернётся к себе в офис. Беседа её не осчастливит, но он не собирался нарушать сложившийся, как он подозревал, среди принятых древесными котами кодекс молчания. Даже крошка Стефани Харрингтон становилась уклончивой в ответах, как только речь заходила о котах.

Тем не менее, он подготовил более-менее подробное изложение всей истории, зашифровал его и собирался уже было отправить на свой домашний компьютер, чтобы оно могло быть обнаружено, если с ним случится что-нибудь нежелательное. Если что-то пойдёт не так, он хотел, чтобы хоть кто-нибудь узнал, что случилось, и чтобы расследование убийства всё равно продолжилось. Уже было собравшись нажать на кнопку “отправить” он притормозил, задумавшись о разумности передачи таких данных через сеть, хоть и в зашифрованном виде. На случай если с ним действительно что-нибудь случится, он хотел быть уверен, что файл прочтёт кто-то, кому он мог доверять. Кто-то, кто на самом деле поверит ему. Это означило либо кого-то из принятых древесными котами, — которых было относительно мало, и встречались они редко, а Стефани Харрингтон, вероятно из всех наиболее способная принять полную историю, была всего-то ребёнком, — либо кого-то, кто достаточно хорошо знал его, чтобы поверить в историю не имея непосредственного опыта связи с котом.

Скотт переправил файл Ирине Кисаевой, вдвойне довольный тем, что это можно было сделать прямо здесь, не пересылая зашифрованный файл через планетарную сеть, где оставалась возможность, что кто-то мог его скопировать и дешифровать. Где-то там был убийца, который в течение ближайших дней будет следить за каждым его действием в сети, зная, что он действует в качестве официального коронера расследующего обстоятельства катастрофы. Передача файла на аккаунт Ирины требовала всего лишь скопировать его прямо в директорию личной почты на семейном компьютере. Скотт добавил заголовок “раскодировать только в случае смерти Скотта МакДаллана” и мысленно взмолился, чтобы Ирине не пришлось читать эту проклятую штуку.

Закончив с неприятными обязанностями, он вернулся к данным, собранным о компании “БиоНерия”. Судя по сведениям самой компании, во всяком случае выложенным для открытого доступа, штат экспериментальной исследовательской станции был невелик, а возглавляла её некая доктор Мариэль Убель. Убель значилась старшим научным сотрудником станции, которая в основном была автоматизирована, как и расположенная в нескольких сотнях километров от неё у Медностенных гор шахта. Пол Рафферти значился её ассистентом. Тело Рафферти находилось в аэрокаре спасателей, подбросивших Скотта на рассвете, на пути в Твин Форкс, где состоятся похороны. Кроме него в штате станции значились обе прочие жертвы крушения, совмещавшие должности пилотов грузового транспорта и механиков автоматизированного оборудования.

Работой команды Убель, по всей видимости, было выделение соединения, с помощью которого частокольный лес растворял древесину между здоровыми и пораженными заболеванием либо паразитами частями системы. У подобного соединения было множество потенциально прибыльных применений, находящихся в разработке в “БиоНерии”. Генетический материал, ответственный за его секрецию, извлекался из древесины, собираемой на станции, служившей Мариэль Убель основной исследовательской лабораторией. Последние два года она возглавляла работы по выделению действующего химического вещества и генов, управлявших его распространением по системе частокольного леса, оказавшегося под угрозой.

Если верить размещенным в сети новостям, в настоящий момент Мариэль Убель на станции не было. Она улетела в Твин Форкс на принадлежащем исследовательскому подразделению пассажирском аэрокаре, чтобы встретиться с начальством, опознать останки коллег и набрать работников им на замену, дабы станция продолжала работу и проводимые на ней важные исследования не прервались. Поскольку станция была по большей части автоматизирована, некоторое время работы на ней могли продолжаться без непосредственного участия людей, что и позволило ученой отлучится в город для набора нового персонала. Это прекрасно устраивало Скотта. Чем меньше народу будет вокруг, когда он туда доберётся, тем лучше.

Реакция древесных котов на фотографию Мариэль Убель, выведенную на экран компьютера, подтвердила мрачные подозрения Скотта: оба кота пришли в очевидное возбуждение и начали издавать звуки недовольства и гнева при первом же взгляде на изображение поразительно красивой белокурой ученой. Фишер не мог раньше видеть Убель в живую; а вот приблуда вполне мог быть с ней знаком лично, и гнев, излучаемый обеими котами, серьёзно свидетельствовал в пользу того, что взаимоотношения между ними дружескими не были. “Да и не могли быть, если она несёт ответственность за убийство друга приблуды”.

Скотт задумался, о чём же мог бы рассказать приблуда, если бы был способен говорить по-человечески? Чему он стал свидетелем на станции “БиоНерии”, что произошло между Мариэль Убель, Арвином Эрхардтом и прочими? Убийство вполне могло бы сойти Мариэль Убель с рук, если бы Скотт не наткнулся на приблуду, место катастрофы и пару сотен древесных котов, исполненных решимости донести истину хоть до кого-то. И всё ещё может, если они со следователями не смогут обнаружить доказательств того, что крушение не было трагическим несчастным случаем. За нарушение Элиссейского Правила “БиоНерия” может быть оштрафована, — крупно оштрафована, — или даже лишиться лицензии, но устранения Мариэль Убель из этого бизнеса не было достаточно. Скотт МакДаллан стремился подтвердить историю, которую древесные коты так мучительно пытались передать ему, значит, ему требовалось заполучить железные улики, указывающие на хладнокровное убийство.

И единственным местом, где он мог это сделать, была дальняя исследовательская станция “БиоНерии”.

Скотт распечатал документы, касающиеся Мариэль Убель и её автоматизированной установки по переработке древесины, рассовал их по карманам куртки и поднялся с кресла. Пока достаточно. Пришло время расследованию двигаться дальше. Он разыскал Эвелину Цивоник и бегло осмотрел её и новорождённого Льва, заверил семейство, что и она и ребёнок в замечательном состоянии, попрощался, поблагодарил за гостеприимство, поцеловал Ирину под хихиканье детей и откланялся. В качестве меры предосторожности, чтобы, по крайней мере, хоть кто-то знал, куда он отправился, он оставил Ирине копию плана полёта, изложив другую причину, зачем ему туда нужно:

— Готов спорить, что приблуда родом из колонии древесных котов обитающей где-то там, — тихо сказал он, — и теперь, когда его человек мёртв, думаю, он хочет домой. Для древесного кота, Ирина, это большая дистанция. Полагаю, именно поэтому он так измождён — он уже прошёл весь этот путь, в эту сторону, чтобы добраться до тела своего друга. Думаю, наименьшее что я могу для него сделать — это подбросить до дома.

— Конечно, Скотт.

Стоящий рядом Александр кивнул и крепко сжал руку Скотта.

— У вас золотое сердце, док. — Здоровенный фермер, чьи родители эмигрировали непосредственно с Украины на старой Земле в первой волне колонизации, тем самым дав семейству престижный статус первых пайщиков, взглянул на Фишера, восседавшего на правом плече Скотта, затем на приблуду, пристроившегося на левом. — Несложно понять, почему ваш древесный кот вас принял. И можете быть уверены, что этого маленького приблуду я ещё не скоро забуду. Всего доброго, док.

Закончив с рукопожатием, Скотт забрался в аэрокар, а древесные коты спрыгнули с его плеч, присоединившись к нему в кокпите, когда он начал заводить двигатель и проверять системы. Убедившись, что его пистолет и ружьё полностью заряжены, Скотт убрал пистолет в кобуру, а ружьё защелкнул в держателе, где оно находилось удобно под рукой. Также он убедился, что его аптечка надёжно закреплена и натянул предохранительную сеть для древесных котов, что всегда делал, летая с Фишером на месте второго пилота. Приблуда и Фишер прижались носами к остеклению кабины, чтобы полюбоваться взлётом. Он улыбнулся, махнул Ирине, ответившей воздушным поцелуем, Александру и детям, а затем медленно поднялся над домом фермера, над его зеленой конической крышей с крутыми скосами, с которых зимой должен был скатываться тяжелый слой выпавшего снега, и направился на юго-запад.