Признание этого мужчины - Джоди Эллен Малпас

удовольствие.

— С тобой так хорошо, — с трудом выдыхаю я. — Джесси, трахни меня.

Я хочу жестче.

— Язык, Ава, — выговаривает он. — Только так. Мы сделаем это только так.

Он закрывает глаза и напрягается, прижимаясь ко мне. Он слишком нежен со мной. Мне нужны шок и трепет. Мне нужно, чтобы он взял меня жестко. Так продолжается уже несколько недель. И я знаю почему.

— Почему ты так нежен со мной? — Я утыкаюсь носом в его шею, посасывая и кусая кожу.

— Неспешный секс, — стонет он.

— Я не хочу неспешный секс. — Он не даст желаемого эффекта. Да, я кончу, буду стонать от удовольствия и дрожать всем телом, но мне нужно кричать, чтобы освободиться. Мне нужна не ласка, а отбойный молоток. — Трахни меня, Джесси.

Он резко втягивает воздух, когда я жестко опускаюсь на него.

— Язык, Ава, Господи Иисусе!

— Да! — я резко поднимаюсь и обрушиваюсь обратно.

— Ава! — он удерживает меня. — Нет, черт возьми.

Чувствую его пульсацию внутри себя, его вздымающаяся грудь прижимается к моему торсу. Я тяжело дышу ему в шею, сжимая в кулаках его волосы. Крепче стискивая мышцы.

— Перестань обращаться со мной, как со стеклянной.

— Ты для меня, как хрусталь, детка. Хрупкая.

— Но я не хрупкая. Как и две недели назад, как и сейчас.

Пытаюсь приподняться, мне нужно двигаться, но он крепко держит меня. Еще одна причина, по которой я молю Бога, чтобы не забеременеть. Я этого не вынесу. Отрываюсь от его шеи и смотрю ему в глаза.

— Жестко. Хочу, чтобы ты двигался жестко.

Он качает головой.

— Неспешно.

— Почему? — требую я. Признает ли он то, что я уже знаю?

— Потому что не хочу причинить тебе боль, — шепчет он.

Стараюсь держать себя в руках. Не хочет причинять мне боль или не хочет причинять боль ребенку, которого, возможно, даже не существует?

— Ты не причинишь.

Чувствую, как он слегка ослабляет хватку, поэтому пользуюсь возможностью и сразу же резко опускаюсь на него, удовлетворенно крича. Он тоже кричит. Знаю, он хочет врезаться в меня, жестко взять, управлять мной и потакать мне, но он этого не сделает, и это, черт возьми, сводит с ума.

— Бл*ть! — беснуется он. — Черт возьми, Ава! Нет!

— Сделай это. — Я хватаю его лицо и жадно обрушиваюсь на его рот. Если буду продолжать в том же духе, он сдастся. — Овладей мной, — требую я, скользя губами по его щеке.

Он ловит мои губы, когда они снова минуют его рот, неистово и стремительно проникая внутрь языком. Я почти добилась своего.

Резко поднимаюсь и опускаюсь, вызывая свирепый рык.

— Приятно, да? Скажи, что тебе приятно.

— Господи, Ава. Прошу, не надо.

Я поднимаюсь и опускаюсь, все жестче и жестче.

— Ммм. Ты хорош на вкус. — Я свожу его с ума, и знаю, что он хочет этого, потому что легко мог бы остановить мои провоцирующие движения. — Ты мне нужен.

Эти слова — его погибель, я знала, что так и будет. Издав раздосадованный вопль, он берет управление движениями в свои руки, сжимая мою талию и дергая меня вверх и вниз на себя.

— Вот так? — кричит он, почти сердито, потому что не может устоять передо мной.

— Да! — кричу я.

Внезапно Джесси встает, мои ноги все еще обвивают его талию, идет через ванную и прижимает меня к стене.

— Хочешь жестко, детка?

— Трахни меня! — лихорадочно выкрикиваю я, сжимая ноги и возвращая руки в его темно-русую массу волос.

— Черт возьми, Ава. Прекрати ругаться! — Он выходит и врывается снова и снова, мои крики удовольствия звенят в воздухе. — Лучше? — хмыкает он, ударяя сильно и глубоко. — Ты хотела этого, Ава. Так, бл*ть, лучше?

Он действительно обезумел.

Я прижата к стене, поглощая его яростную атаку, и хочу еще сильнее. С меня хватит двух недель нежного Джесси, но я не могу говорить. Мои яростные ответные движения — сигнал к тому, что я действительно хочу еще жестче. Намного жестче.

— Отвечай на гребаный вопрос!

— Сильнее! — кричу я, хватаясь за его волосы.

— Бл*ть! — Его бедра непрестанно двигаются вверх, его скорость и выносливость ошеломляют, и мне нравится каждый жесткий, сильный удар. Они компенсируют две недели нежности и осторожности.

Под ложечкой начинает жечь, и я вырубаюсь от оргазма, который прорывается так быстро, что у меня нет возможности подготовиться к нему. Крепко зажмурив глаза и запрокинув голову назад в отчаянном крике, взрываюсь.

— Я еще не закончил, Ава, — кричит он, кладя руки мне под бедра и двигаясь вперед.

Я тоже. От этого оргазма у меня кружится голова, но на подходе еще один, которой притягивает безжалостная сила. Я нахожу его губы и глубоко целую, до боли обхватывая ногами его бедра и насаживаясь сильнее, когда он бьет вверх, мои крики и его вопли сталкиваются между нашими ртами.

— Да! — я откидываю голову назад. — О Боже!

— Глаза! — яростно ревет он.

Немедленно повинуюсь, стискивая в кулаках его волосы, когда он резко замирает, тяжело дыша и обливаясь потом. Пламя в моей сердцевине тут же гаснет, но затем он стонет и выходит, а я готовлюсь к большему. Он наносит удар, очень сильный. С потрясенным криком ударяюсь спиной о стену, но он не дает мне времени прийти в себя. Резко отстраняется и наносит еще один мощный удар. Он потерял всякий контроль, который у него был. Это будет очень жестко. Крепче вцепляюсь ему в волосы и пытаюсь согнуть ноги, давая доступ, который требует его тело.

— Достаточно жестко для тебя, Ава? — кричит он, снова врезаясь в меня.

— Да! — кричу я. Даже и не мечтая прекратить это.

Он неумолим. Несколько раз Джесси врезается в меня, каждый удар все сильнее и сильнее. Разум отключается, тело расслабляется, и я на седьмом небе от удовольствия. Но потом чувствую, как спина отрывается от стены, меня тащат вперед и укладывают на кровать. Он практически бросает меня на матрас и переворачивает, ставя на четвереньки, прежде чем расположиться позади меня и схватить за бедра. Снова входит в меня жестоким толчком и с бешеным рыком дергает на себя, чтобы встретиться с каждым мощным движением бедер. Утыкаюсь лицом в простыни, вцепляясь пальцами в ткань, на мне выступает пот. Я насквозь промокла.

— Джесси! — выкрикиваю его имя в безумном, восхитительном отчаянии.

— Ты хотела этого, Ава, не жалуйся, мать твою.

Он снова врезается в меня, еще сильнее. Высвобождает всю сдерживаемую звериную мощь, подавляемую слишком долго. Он действительно потерял контроль, и небольшая часть меня задается вопросом, делает ли он это нарочно — пытается шокировать меня или