Фронтовик - Владимир Геннадьевич Поселягин

темнее, а чем освещать у меня не было. Этот и под водой работал, шесть светляков, мощных, держать мог вокруг меня. Хорошая штука. Это всё из свежих покупок. А так опустошив склад, я прошёл в небольшое офицерское общежитие, там мне комнату выделили, и вскоре уснул. Под мощной защитой и под не менее мощным амулетом-охраны, настроенным на ауры магов. В этот раз желания попадать им в руки, и чувствовать себя беспомощным, я не имел.

А вот с утра всё началось с сюрприза. Вторая волна демобилизации пошла, и я под неё попал. Выполнили общение в штабе фронта, в списках был. Заранее не могли предупредить? Я хотел потратить своё время, чтобы заполнить хранилище, а то там едва тридцать три тонны. А пришлось встречать нового командира полка и передавать дела, что заняло три часа, тот педантом был, потом меня довольно трогательно провожал личный состав, был прощальный обед, и в штаб фронта, минуя штаб армии, где всё оформили. Ну всё, осталось паспорт получать, и свобода. Все документы получил, поездные, суточные. Можно отправляться в тыл, но у меня пока другие планы. Хочу их реализовать.

До вечера немного осталось, не стал ждать в том городе, где штаб фронта стоял. Многих в отставку отправляли, кто желание имел и заявление написал. Формировались железнодорожные составы, и направлялись в тыл. Домой. Я же пока не торопился. Ещё при свете дня на попутной машине выехал в сторону Ростока. А там недалеко граница, где стояли союзные войска. Буду набирать всё что приглянется, на их территории. Своих подставлять не желаю, у кого что пропадёт, будут отвечать ответственные лица, а что пропадёт у союзничков, плевать я хотел. Самолёта нет, один был, да и тот ушёл, я бы перелетел, всё быстро сделал, а тут на своих двоих. Из техники у меня только «полуторка», но её использовал чтобы проехать некоторый участок, дальше пешком. Одет в германский камуфляж, тот самый, егерский, обувь тоже их, со шнуровкой, качественная форма и обувь, на охоту в ней буду ходить, но пока для другого использовал. Под утро, я перебрался на территорию, удерживаемую австралийцами, тут их войска стояли, и дальше уже направился к ближайшему городу. Это Гамбург был. А транспорт австралийцев, шесть порожних грузовиков колонной в ту сторону ехали. Я незаметно забрался в кузов замыкающей машины.

***

На перроне Сыктывкара я увидел толпы встречающих. Мои тоже должны там быть, в Кирове отбил телеграмму, сообщив время прибытия, а так до Москвы я долетел на своём новом самолёте, там сел на поезд и как другие отставники добирался железной дорогой. На территории союзников я пробыл четверо суток, что вполне хватило набить закрома до полного, и дальше наверстал время, добравшись до Москвы на своём самолёте. Их добыл всего два, на военном аэродроме США. Это был лёгкий двухместный военно-тренировочный самолёт «L-3B», при полной массе, с полными баками, вес его всего шестьсот килограмм, даже чуть меньше. Дальность триста двадцать километров, крейсерская скорость сто двадцать. Вполне неплохой сверхлёгкий самолётик на короткие дистанции. Вместо «Шторьха» будет. Их три было на стоянке, взял самый новый. И запасы бензина к нему. Тут же на аэродроме нашёл небольшой пассажирский самолёт. Модель «Spartan UC-71-SP». Похож на мой «мессер», что ушёл старому магу, тоже четырёхместный моноплан, но технические характеристики получше. Дальность тысяча шестьсот километров, вместо тысячи у «мессера», скорость триста пятьдесят крейсерская, потолок семь тысяч метров с хвостиком, но вот подвела масса. Две тонны двести при полной загрузке. Это и когда все пассажиры на местах, а это три-четыре. Пять тонн бензина, и немного моторного масла к ним, расходники ходовые.

Это из летающей техники. К слову, понятно, что до Москвы я на «спартане» долетел. Вполне комфортно, тут он тоже выигрывает у «мессера». Пусть самолёт был один этой модели на аэродроме, но вполне свежий, начала весны сорок пятого, без большого налёта. Это по авиационной технике. Автомобили, то тут увёл «Мерседес»-купе, хорошая машина, для бездорожья новенький «Виллис». Лёгкий мотоцикл, и пару велосипедов. Один с мотором. Самая же интересная добыча, в Гамбурге, в порту был свой яхт-клуб. Американцы как саранча, всё что видят хватают и увозят. Вот и яхту одну интересную приготовили к вывозу. Какой-то полковник её к рукам прибрал. Бесплатно, понятное дело. Якобы, владелец погиб. А яхта свежая, белая, парусно-моторная, восемь с половиной тонн. Под палубой три каюты, даже мелкий камбуз и гальюн были. Мачта одна, но её хватает. А я прибрал. Та не пустая, полковник трофеи немалые внутри держал. Солдат американской армии её охранял. С него самозарядный карабин снял с подсумками. Яхту ещё в полный порядок привести успели, днище почистили. С яхтой взял небольшой вёсельный ялик. Тоже вещь нужная. Морской, как и яхта, борта высокие. Ну а дальше по складам, забирал что интересно, и много что прибрал. Тушёнка, сгущёнка, мука, бобы, разные консервы. Свежий продукт увёл с двух молочных ферм, сыроварни и колбасного цеха. Да, в Германии голод, но некоторые ещё работают. Пришлось поискать не разорённые. Чужих амулетов так и не засёк, похоже всё верно, нет тут таких находок. Ну вот и вылетел в сторону Москвы, за одну ночь и долетел, с одной дозаправкой. Что дальше, в курсе. Вот и стоял в коридоре у окна, и рассматривал, старался найти своих. Хм, «Глаз» показал, ждут. О, мужчина в солдатской форме, отец Тани, значит, раньше демобилизовался. Я об этом письмо получить не успел. Вот так подхватив чемоданчик и армейский вещевой мешок, иностранный, армии США, и медленно, следом за другими, двигался к тамбуру, где встречали фронтовиков. План выполнен, и осталось жить.

Оказалось, меня ждали, тут и правление города было, и республики. То, что в городе ещё один Герой Советского Союза появился, узнали от моей жены и тёщи, писали обо мне в газете местной не раз, даже фотографии, что я присылал, вставляли. Причём, на этом поезде я не один Герой был, ещё парнишка, старший лейтенант, танкист он. Тоже ГСС. Вот нас торжественно, с оркестром и встречали. Вещи передал тестю, коротко познакомившись, обнявшись с женой, дочкой и тёщей, тут и другие их родственники были, считай тоже близкие, и пошёл дальше к главе города, торжественная встреча есть, нужно слово сказать. Никуда не денешься, приходится соответствовать. Старлей стушевался, слово вымолвить от волнения не мог, пришлось взять всё в свои руки. Я и речь сказал, и поблагодарил горожан за помощь, те многое сделали для