Сердце бьется вновь, если ты со мной (СИ) - Уайт Женя

Выйдя на улицу, первым делом избавилась от стакана и достала из сумки телефон. Зашла в социальную сеть и тут же наткнулась на три сообщения от Вани.

«Эй, ты чего сбежала? Я сделал что-то не так?»

«Дай мне адрес того урода. Клянусь, отпрошусь с работы и поеду его отметелю за то, что он с тобой сделал».

«Ответь мне! Не то я сам его найду. Потом не удивляйся!»

Я стояла посреди улицы и не знала, плакать мне или радоваться. Вот, откуда он такой благородный и напористый свалился на мою голову? А, главное, реальный. Это же уму непостижимо…

Потом я и правда перепугалась. Вспомнила, что Патиссон у меня еще и программист. А это значит, что он на самом деле рано или поздно, но доберется до Алексея, будь он неладен.

Думала, никогда больше не вспомню его имени. Ан нет, заставили.

Пришлось, немедля, набирать этому нетерпеливому ответ:

«Не трогай дурака. Он уже получил по заслугам. Сам попал в свои же сети и полгода уже по кому-то убивается»

Подумав немного, приписала следующее:

«Не пачкай руки, прошу тебя».

Они были совершенно не похожи между собой. И что я тогда нашла в Лешке? Тощий, распатланный любитель скейтов. По нему сразу было видно, что серьезные отношения не для него. Поняла это, увы, лишь недавно. Потому что поумнела и отучилась верить каждому красивому слову, сказанному в мой адрес.

Ответ все не приходил, и я начала волноваться. Не нарубил ли уже дров? Пальцы так и горели от желания набрать его номер и лично узнать, что там задумал этот Пономарев. От необдуманного поступка меня отвлек Ванька Титов, который как раз вышел из метро и радостно заголосил:

— Эй, Кислицына, ты чего там, как бедная родственница стоишь? — отвесил он мне сомнительный комплимент. — Кого-то ждешь?

Под этим кем-то он подразумевал конечно же себя. Но меня не проняло. Поэтому включила сарказм на полную мощь и ответила ему в том же тоне:

— Мужа своего вышибалу жду, — широко улыбнувшись, поведала одногруппнику. — Он в качалку поутру забурил. Вот, не виделись со вчерашнего дня.

Вот честно, не собиралась я изначально описывать Пономарева. Он сам сюда напросился. Уж очень запоминающийся образ для меня сегодня вышел. Вот и описала на автомате того, о ком думала все это время. Ну, приврала к нему немного. Хоть и не муж он мне вовсе. Да и не вышибала, а программист, с которым только что виделась. А в остальном все, как на духу выложила. В отличие от Мирки, которая, когда бегала от своего Сашки, бедного Львова представила своим молодым человеком на виду у всех. А тому и понравилось. Я же поступила не так опрометчиво. Надеюсь только, что Пономарев об этом не узнает. А то ж я на мелочи не разменивалась. А всем известно, что в каждой шутке есть только доля шутки. И каждый воспринимает ее в меру своей испорченности.

— Чего-о? — наигранно возмутился одногруппник. — Какого еще мужа?

— А такого, — лукаво улыбнулась. — Который обещал проводить меня до универа.

— И что он, лучше меня, что ли? — с сарказмом проворчал парень.

И вот то ли он серьезно приревновал меня к выдуманному мною персонажу, то ли шутит, не знаю. Во всяком случае его точно задело то, что кто-то может быть лучше него. Если быть до конца откровенной с самой собой, то Пономарев в сто раз лучше. Не знаю, почему, но интуитивно мне кажется, что Титов еще не дорос до серьезных отношений. И если он надеется на что-то большее, чем дружба, то мне придется его разочаровать.

— Ой, он такой… — я мечтательно закатила глаза. — Классный!

Ушла от прямого ответа, однако на лице Вано все равно промелькнула тень. А я предупреждала его еще раньше. Не нужно ко мне подходить, когда уже получил не прямой, но все же отказ.

Мы стояли и сверлили друг друга изучающими взглядами. Меня проверяли на вшивость. То есть, на вранье, которое прозвучало из моих уст лишь наполовину. Черт! Я же только что сама призналась себе, что неравнодушна к Пономареву! И что мне теперь делать?

— Ну, мы в универ-то дойдем или как? — наконец, нарушил молчание молодой человек.

Видимо, понял, что никого я вовсе не жду. Тогда почему все еще хмурый и не спешит меня подкалывать насчет моей «богатой фантазии»? Неужели понял, что только что я восторгалась реальным человеком?

— Пойдем уж, — постаралась сказать это как можно беззаботнее. — Хотя, я бы с удовольствием поспала часиков до одиннадцати.

И мы продолжили свой путь до универа. Ванька больше ничего не говорил. Я… Настраивала себя на «веселый» лад. Никто не должен был видеть, что у меня проблемы в семье. Да и в личной жизни все так запуталось, что теперь я совершенно не знала, как быть. Еще и Титов периодически стал намекать на свою заинтересованность во мне. Спрашивается, с чего вдруг он решил посмотреть в мою сторону? Неужели заразился от Львова, который как оказалось, все это время страдал по Мирославе. И Ваня… Два друга, две подруги — сюжет для любовного романа.

— Как там Юрка? — решила нарушить затянувшееся молчание. — Чего не с ним приехал?

— Да он в волонтеры подался, — поморщился Вано. — Уж пару месяцев как туда записался. Раньше все по мелочам и в основном в выходные ездил. А теперь вот в детский дом с самого утра умотал.

— Ого! — не удержалась от удивленного восклицания. — Наш Юра волонтер?! Вот это да! Какой молодец!

Мне, почему-то, стало радостно за Львова. Это же надо, я и подумать не могла, что у него настолько добрая душа. Конечно, повышенная активность у него проявилась сегодня не просто так. Но он и не вчера стал заниматься столь ответственным делом. Никогда бы не подумала, что мой одногруппник на такое способен. Веселый, душа любой компании и столь ранимый и добрый. Не парень, а мечта. Эх, и чего нам девчонкам все не хватает?

— Меня звал с собой, но я сразу отказался, — тяжело вздохнул Ваня. — Морально бы не вывез всей этой жути.

— Ну и сказал, — фыркнула. — Кто же так отзывается об оказании помощи тем, кому она жизненно необходима?

— Прости, — невесело усмехнулся Титов. — Просто я сейчас не в настроении подбирать слова.

Сказала бы я ему, от чего у него нет этого самого настроения, но не буду. Он просто никогда не был в ситуации, когда сам не можешь ничего сделать. Когда рад даже сущей мелочи, даже куску хлеба или банальной тишине. А уж когда кто-то проявляет участие к твоей проблеме и подает руку помощи, то ты автоматически начинаешь подбирать слова. Потому что меняешься сам. И начинаешь борьбу за свое счастье заново. Тогда в твоем лексиконе уже нет места таким словам, как «петрушка» или «фигня». Потому что понимаешь, насколько эти жаргонные выражения не соответствуют масштабам твоей или чьей-то еще проблемы.

Как раз в этот момент мы с Иваном подошли к проходной. Тема разговора закрылась сама собой. Отметила про себя, что в последнее время у нас с Ванькой (который одногруппник) не получается общаться так же непринужденно, как раньше. Ему, по-видимому, захотелось выйти из френдзоны, а я влюбилась в другого и потому машинально сравниваю теперь всех с Пономаревым. Да и напрягает это, когда тебя не слышат и все равно лезут со своим излишним вниманием, ухаживаниями, намеками. На что надеется, не понятно. Правда, в случае с Кабачком, все совсем не так. Как бы я его ни отшивала, он все равно не оставляет меня. Словно чует мою ложь. И всякий раз усиливает натиск, стараясь завоевать, покорить, присвоить. Вот в этом вся загвоздка. Я терпеть не могу, когда мне что-то навязывают. Однако, этим утром Иван Пономарев стал первым в моей жизни исключением. По закону подлости.

— Лида-а! — донесся до меня звонкий голос Мирославы. — Подожди!

Титов как раз схватился за ручку входной двери, когда нас нагнала подруга. Что удивительно, одна. Сашка остался поболтать с друзьями. Но, судя по припухшим губам Климовой, отпустил к нам он ее за маленький подкуп.

— Привет, — обернувшись к лучшей подруге, улыбнулась я. — Ты как?

Мирка выглядела не выспавшейся. Насколько мне известно, вчера они с Сашей должны были идти вечером в кино. На какой же сеанс они взяли билеты, если она выглядит настолько уставшей?