Адепт - Олег Бубела

Герцога чуть удар не хватил. Все уговоры были бесполезными, а время уже было безнадежно упущено, так что по-тихому догнать и вернуть беглянку не вышло бы. Оставалось только вешаться, но в Лакрийе снова проснулся дар убеждения. Она смогла доказать отцу, что ничего изменить уже нельзя, но можно уменьшить размеры самой катастрофы. План девушки был такой — нанести визит в кальсотскую Академию, найти меня, обменяться браслетами, а после этого спокойно вернуться домой и рассказать всем, что обручение состоялось, значит, и свадьба не за горами. И чтобы выполнить его и не предать интересы короны Лакрийе сейчас нужно срочно узнать все подробности моей «легенды», ведь в противном случае последует разоблачение принца.

После этого разговора герцог снова рванул в столицу, где провел несколько бесед с Вилли, интересуясь моим здоровьем и жизнью в Академии. Все крупицы информации, которые он сумел выпытать, тут же получала дочка, которая их анализировала и пыталась создать себе уютное место в моей истории. Кстати, Лакрийя вскользь заметила, что было весьма опрометчиво оставлять себе имя, которое известно всему Новому Союзу, а также светить большими деньгами при поступлении, вместо того, чтобы повесить на себя долговые обязательства перед Гильдией Магов. Ну да, сейчас и я сам понимаю, что поступал глупо, но именно это и сыграло мне на руку. Ведь ни один приличный разведчик не станет выделяться из толпы, рассказывать историю о своей жизни с кучей белых пятен и сорить неизвестно откуда появившимися золотыми, а уж Темный маг такой глупости точно не стал бы совершать.

В общем, еще две с лишним десятицы быстрого передвижения по имперским землям, замена загнанных коней, стычки с разбойниками и некоторыми местными жителями — и эльфийка уже в Кальсоте. В ответ на наши естественные вопросы Лакрийя заявила, что свидетелей в этих схватках она никогда не оставляла, так что никто из имперцев теперь не сможет рассказать, что на них напала эльфийка. А мертвецы, получившиеся из нападавших, уже ничего никому не скажут.

— Если рядом не окажется квалифицированного некроманта, — хмыкнул я и потребовал детали.

Мда… Надо отметить, что девушка подготовилась основательно, захватив с собой большой запас стрел и амулетов на все случаи жизни. Именно они помогли ей уничтожить две небольшие шайки лесных разбойников, а также десяток деревенских лесорубов, которые сумели опознать в проезжающей мимо них страннице «мерзкое ушастое отродье». От смертельного удара топором в спину Лакрийю спас защитный амулет, а быстрая реакция и навыки лучницы позволили перестрелять всех дровосеков, которые даже не пытались убежать, а с какой-то фанатичностью стремились ее убить.

Именно после этой встречи с деревенскими до эльфийки дошло, что лучше не показывать простым имперцам свою нелюдскую природу. Несколько раз девушку выручали амулеты маскировки, но большей частью приходилось скрывать свои уши обычным платком, останавливаясь в деревнях для покупки продуктов. В города же она не наведывалась, не желая рисковать понапрасну, и лишь в Кальсоте задержалась, чтобы привести себя в порядок. Ну а после ночи, проведенной на постоялом дворе, Лакрийя отправилась в Академию, где и потребовала встречи со мной.

По приказу Вилли девушка поделилась и подробностями той истории, которую она скормила ректору. По ее версии эльфийка Лакрийя (имя она тоже решила не менять, так как я-то не знал новое и мог случайно напортачить) из довольно богатого рода отправилась на войну в Степи, где познакомилась с мардинандским наемником, освободив того из плена кочевников. Как-то сразу вспыхнула великая любовь, поэтому после окончания войны молодые поехали к родственникам в Фантар. Дальше невеста не успела рассказать — появился я. Ну а причины своего визита она сообщила в самом начале разговора. По официальной версии она приехала, чтобы повидаться со мной, а по неофициальной — обручиться втайне от родителей. Короче — все просто и незатейливо, как и все гениальное. Вот только мне эта гениальность все равно вылезла боком.

Когда рассказ подошел к концу, Лакрийя попыталась надавить на жалость и растрогать меня с Вилли. Она стала говорить о том, как ей было невыносимо выслушивать издевательства придворных, страдать от презрения окружающих, быть объектом насмешек… Даже скупую слезу пустила для большей убедительности. Но меня ее спектакль совсем не тронул, поэтому, сообразив, что больше ценной информации не предвидится, я недовольно оборвал девушку:

— Да хватит уже! Тоже мне, великая актриса. В Фантаре бы так старалась, глядишь и сумела бы превратить презрение окружающих в сочувствие и жалость, которыми и манипулировала бы по собственному усмотрению. А сейчас этот театр ни к чему.

Девушка всхлипнула, удивленно посмотрела на меня, но потом быстро оставила всякое притворство и вытерла слезы. Да уж, лицедейка из нее неважная, за выбранную роль совсем не приучена держаться.

— Теперь мне ясно, почему у Навиерэля в последнее время появилось такое беспокойство о тебе, — усмехнулся отец. — Я ведь еще долго думал, правду ему сказать, или что-нибудь выдумать, но потом решил проверить — сообщил все, как есть и приказал организовать за ним наблюдение. Все ждал, когда же он к имперцам кинется, чтобы ухватить всех сразу…

— А вот мне только одно не понятно, — задумчиво сказал я. — На что же он надеялся? Не проще было бы сразу сообщить тебе обо всем, повиниться и надеяться на снисхождение? Все-таки летучие пограничные отряды быстро смогли бы обнаружить… путешественницу.

— Я никогда не упоминала в разговоре, где нахожусь, заранее предусмотрев именно этот вариант развития событий, — встряла Лакрийя.

— Сиди молча! — приказал я и недовольно добавил: — Нашлась предусмотрительная на мою голову!

— Видимо, герцог надеялся, что Лакрийя сумеет тебя убедить оставить все в тайне и не сообщать отцу, — предположил Ваз.

— Плохо же он знает свою дочурку, — печально вздохнул я. — Ладно, у меня не так много времени осталось. Какие будут предложения?

Наступило молчание. Родственники анализировали услышанное, но не спешили делиться своими соображениями со мной. Я же совсем не надеялся на внезапное озарение, поэтому и не пытался шевелить мозгами, а просто разглядывал Лакрийю. Да, ее без преувеличения можно было назвать красавицей. Хотя пышностью форм девушка не отличалась, но атлетически сложенная фигурка была весьма гармоничной, а темноватая кожа в сочетании с белыми, обрезанными до плеч вместо привычной эльфам косы, волосами производила весьма приятное впечатление. Да и оружие также добавляло несколько очков привлекательности. Кстати о нем…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});