Дары инопланетных Богов - Лариса Кольцова

бы сама ни у кого хоть что-то попросить. Она подошла к Анит, тронутая её историей, и положила деньги рядом с нею.

— Благодарю тебя, — насыщенно-фиолетовые глаза девушки, вернее, молодой женщины блеснули слезами, — мне Ифиса много рассказывала о тебе. О том, какая ты уникальная и добрая. Как тебе было нелегко, а ты не только выстояла, но и нашла своё счастье. Мне так хотелось тебя увидеть, что я и напросилась пойти вместе с Ифисой. Мне это важно не из любопытства, а совсем по другой причине…

— Озвучь, раз уж начала! — потребовал Реги-Мон властным голосом, которым он пользовался всегда, если видел, что девушка попала под его неодолимые чары.

— Короче, один человек рассказывал, когда был… когда я была с ним вместе. Нет, никаких наветов, только прекрасные вещи рассказывал он о Нэе. Печальная история, поскольку любил, кажется… Без взаимности, понятно…

— Не напрягайся, Уничка, — отозвалась Ифиса, — она всё поняла как нужно. Её многие любили без взаимности. Какое ей дело до этих многих? Она любит своего единственного, — она назвала худенькую маленькую, забитую невзгодами Анит «сдобной ягодной пышечкой», что воспринималось как насмешка. Анит больше походила на сухарик, чем на булочку. Но, вероятно, Ифиса знала её в лучшие времена, когда суховеи жизни ещё не иссушили её очарования, насыщенного молодыми соками. А самобытность того очарования и теперь просматривалась в ней. И зря она так вульгарно расписала своё лицо. Нэя задумчиво изучала девушку, забыв о деликатности. Но та, кого обозвали «Уничкой», смиренно разрешала неожиданной благодетельнице осмотр своей персоны.

— Ты умеешь шить? — спросила она у Анит, решив, что её можно взять в швейный цех.

— Насмешила! — воскликнула Ифиса, — Да кто её туда пропустит? В такое-то стерильное место. Ты же и представления не имеешь, кто она.

— Кто же? — спросила Нэя, заподозрив Ифису в нежелании устройства для своей новой подружки просто из зависти.

— Она, скажем так, выпала из категории людей, обладающих свободой распоряжаться собою по личному выбору. Доступно для понимания?

Поражённая, Нэя не нашла слов для ответа. Реги-Мон искоса наблюдал за Анит, ничуть не удивившись услышанному. Естественные краски лица девушки были скрыты гримом, отчего она, помертвев, стала казаться настоящей уже маской.

— Так ведь я всё сумела устроить! — уже торжественно добавила Ифиса. — Ей вернули удостоверяющий её полноценность жетон, чистенький и девственный! К сожалению, ей самой уже не быть таковой.

— И зачем тогда заляпала её грязью? — сурово спросил Реги-Мон, — Если всё удалось тебе исправить, кто ж и узнает?

— Ну и дурак ты! — насмешливо ответила Ифиса. — Там не то место, где тайны, даже тщательно упрятанные, остаются таковыми. Если только покровитель нешуточный есть, то тогда уж… А у неё он есть?

— Есть! — самоуверенно сказала Нэя, — если я захочу, она будет там завтра же!

Но Ифисе отчего-то не хотелось вручать судьбу маленькой неудачницы в руки другой, расфуфыренной и удачливой, покровительницы, — Не для того её готовили, чтобы сидеть ей за швейным станком. Анит бывшая акробатка, к тому же первоклассная танцовщица. Как я в своё время была. Но я-то не только время, но и форму утратила впустую, а она ещё вполне. Молодая и гладкая. Да и худенькая, что и требуется. Не в зажравшейся столице, к сожалению, так ведь страна большая. Целый континент в её распоряжении, катись себе куда хочешь!

— Я многое умею! — Анит вдруг встрепенулась, выразив желание схватить примчавшуюся неожиданно удачу за её расписной подол. Она с комичной гордостью стала перечислять свои умения, — И шить мне приходилось собственные сценические костюмы, и грим, и массаж, — всем этим я владею почти в совершенстве…

— Да молчи уж! — перебила Ифиса, — Искусница на все руки! Платье моё и то изуродовала. Знаю я, каким массажем ты овладела в совершенстве, какой грим наводила и на чьи лица! — тут она обратилась к Нэе, — Но, если ты хочешь приобрести себе ещё одну Элю, которая запятнает тебя в глазах обитателей «Лучшего города континента» уже повторно, я не собираюсь тому препятствовать. Она уже не станет нормальной женщиной, о чём я говорю тебе со знанием жизни и как человек, неплохо разбирающийся в психологии.

Возникло тягостное молчание. Ифиса подошла к Анит и заговорила ласково, как любящая мать с неразумной дочерью, — Забудь о столице и о прочих «островах блаженства» навсегда. Чем дальше будешь, тем лучше, — она потеребила тюрбан своей молодой подруги, — Наивная ты, как была, так и осталась. Если твой хозяин тебя встретит, даже я не смогу тебя защитить. Он же разрешения на твоё освобождение не давал! Лишь благодаря своим связям я устроила эту не совсем законную процедуру. При условии, что ты отсюда исчезнешь, как можно быстрее. Он и был-то тварью редкой, хотя и не последней, а теперь стал лютовать так, что… Слышала я, что дела его худые совсем, и попадись ты ему на глаза, то и схватит опять, раз ты ему принадлежала. Если он узнает, что ты работаешь в «Лучшем городе континента», он такое устроит! Это же скандал выйдет, а Нэе придётся его последствия брать на себя.

— Тогда вопрос, зачем ты её сюда-то привела? — озадаченно спросил Реги-Мон.

— Тебя забыла спросить! — взвилась Ифиса.

— А не мешало бы. Раз уж тут я живу. И не я к тебе пришёл, а ты ко мне! Может, позволишь нам, давним друзьям, пообщаться без посторонних? — Реги-Мон откровенно хотел спровадить Ифису с её спутницей прочь.

Ифиса и не подумала ему подчиняться, — Я не к тебе пришла! Не приучена приходить незваной. А Нэюшка давно хотела меня повидать. Я знаю.

Большую часть денег Нэя, всё же, отдала Реги-Мону. Он взял. Он считал её почти своей роднёй.

— Что толку? Разве эти деньги спасут его от бессмысленности существования? — Ифиса, ничего не попросившая для себя и демонстративно отошедшая в сторону с таким видом, что продолжает изучать творения хозяина мастерской, отлично заметила деньги в руках у Реги-Мона. Совать деньги ей было как-то уже и неловко. Вышло бы так, что сама дарительница оказалась бы в несколько униженной позе просительницы. «Возьми, не осуди…». — только Нэя подумала так, как Ифиса ловко и быстро выхватила у неё остатки денег из ладоней, боясь, что и они окажутся у Реги-Мона.

— Он всё равно их растранжирит! А я сама заплачу Мире за аренду его мастерской. Вот скажи ты мне, зачем ей такие немыслимые платья? Ты думаешь, я не в состоянии узнать твой неповторимый стиль? А она врёт, что покупает одежду в столичных салонах.

— Так я же продаю свои изделия именно туда, где она их и приобретает. У