Антология советского детектива-36. Компиляция. Книги 1-15 (СИ) - Ваксберг Аркадий Иосифович

Пожилая женщина с гладко зачесанными волосами и близоруко прищуренными глазами назвала себя:

— Галкина, Софья Федоровна. Заведующая отделом. Чем могу служить?

Пришлось рассказать все заново. Увлеченный Олег Николаевич и не заметил, как вокруг него собрались все сотрудники отдела. Посыпались вопросы:

— Не узнали, где Файерабенд теперь?

— Ас Германской Демократической Республикой связывались?

— В Берлин писали?

— Как вы думаете, комнату найдут?

Сергеев отвечал с удовольствием, понимая, что это — не праздное любопытство.

— Да, чуть не забыл. Разрешите передать вам, Софья Федоровна, скромный подарок калининградцев — вырезки из нашей газеты, статьи о поисках янтарной комнаты.

— Спасибо! Очень хорошо. Нам столько вопросов о ней задают экскурсанты…

Теперь пришла очередь удивляться Сергееву:

— Какие экскурсанты? Ведь музея еще нет!

— Но мы открыли выставку — полтора десятка залов. Там представлены сохранившиеся экспонаты, рассказано об истории строительства дворца, о его восстановлении, показаны проекты восстановительных работ. Народу много приходит. Вы непременно побывайте на выставке. Там найдете немало интересного и полезного для себя. А пока, девушки, — обратилась она к сотрудницам, — надо подобрать Олегу Николаевичу литературу и освободить место для работы. Давайте-ка все сообща, поскольку времени у товарища маловато.

Через час Сергеев углубился в просмотр документов и книг.

До вечера он успел сделать многое.

Он перелистал издавна знакомые ему старинные толстые книги, богато иллюстрированные, снабженные солидным справочным аппаратом, перебрал тонкие брошюры и вырезки из журналов, машинописные копии статей, пересмотрел десятки фотографий, вспоминая, что уже использовано в диссертации, сделал пометки в своем блокноте и закладки в некоторых томах, чтобы вернуться к ним завтра. Потом, когда уже начало темнеть и сотрудники собрались домой. Сергеев еще долго бродил по пустынному парку, обдумывая все прочитанное и услышанное за день.

С утра он отправился на выставку.

Сначала экспозиция показалась ему чуть ли не убогой по сравнению с довоенным великолепием. В самом деле, разве могли эти несколько залов со случайно подобранными экспонатами заменить прежнюю сверкающую трехсотметровую Анфиладу, разве могли обломки разных украшений создать хотя бы приблизительное представление о мастерстве их создателей, о парадной пышности дворцовых покоев, разве могли простые полы из штучного паркета хоть в малой степени заменить те удивительные, похожие на ковры орнаменты!

«Вряд ли следовало открывать эту выставку», — подумал Олег Николаевич, сунув блокнот в карман.

Он стоял сейчас в помещении, где прежде размещалась янтарная комната. Казалось почти немыслимым, что здесь, в таком обычном, не слишком большом зале с белым потолком и стенами, окрашенными, как в простом административном здании, совсем недавно, всего семнадцать-восемнадцать лет назад, сверкал и переливался сказочным светом овеянный древними легендами «морской камень», радуя людей своим мягким блеском. Теперь на стенах висели картины и таблицы, в центре комнаты на постаменте был выставлен для обозрения макет одного из первоначальных вариантов застройки дворца, выполненный по проекту Квасова, по полу тянулись обыкновенные ковровые дорожки.

Постояв еще минуту, Олег Николаевич свернул в дверь направо, которая вела в бывший Картинный зал. Узкий коридорчик был отделен от остальной части зала фанерной переборкой. Из-за нее доносился негромкий перестук молотков.

— Восстанавливают зал. Скоро откроем. Картины удалось почти все сохранить, — сообщила старушка смотрительница. — Вы, наверное, приезжий? Издалека?

Сергеев ответил.

— А, знаю, слышала. Это Кенигсберг бывший? Говорят, будто туда янтарную комнату вывезли. Правда?

Пришлось Олегу Николаевичу вновь рассказывать всю историю.

— Значит, ищете? Ну и слава богу. А то у нас народ интересуется. Вот, посмотрите-ка сами.

Она протянула Сергееву толстую книгу в массивном кожаном переплете. «Книга отзывов», — прочитал он тисненую надпись.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Полистав ее страницы, исписанные разными почерками на разных языках, Олег Николаевич собрался было вернуть книгу смотрительнице, но тут внимание его привлекла довольно категорическая запись: «Дворец нельзя считать восстановленным, пока в нем нет янтарной комнаты и других ценностей, похищенных фашистами. Надо возвратить их непременно. Алексеева. 30 августа 1958 года».

Сергеев стал читать внимательнее, устроившись поудобнее у круглого столика возле окна.

«Спасибо людям, которые спасли от фашистов часть экспонатов! Очень интересные вещи собраны здесь».

«Экспозиция производит большое впечатление. Если даже сохранившееся так великолепно, то можно себе представить, насколько изумителен был и будет дворец после восстановления».

«Нельзя без гнева смотреть на развалины дворца. Какие варвары! Мы будем бороться за мир, чтобы все это не повторилось вновь!»

Записей оказалось несколько сотен. И это за один месяц! Значит, люди идут, значит, им нужна выставка!

«Я упустил главное, — грустно усмехнулся Олег Николаевич. — То, что не всем людям на земле перевалило далеко за тридцать. Есть и значительно моложе… Вот они и не видели того, что довелось увидеть нам, не видели ни Екатерининского дворца, ни нетронутого войной парка…

Сергеев снова полистал альбом.

«Мы, студенты Ленинградского технологического института, были на практике в Калининграде. Мы узнали от местных жителей, будто янтарная комната из Екатерининского дворца находится в подземелье, вернее где-то в подземном ходе Кенигсберг — Берлин (якобы недалеко от Королевского замка). Интересно, правда ли это?

Тимошенко и другие. 7 сентября 1958 года».

Олег Николаевич усмехнулся: «И сюда проникли эти басни о подземельях… Сколько еще легковерных людей на свете!»

Выписав в блокнот некоторые строки из книги, Сергеев пошел дальше. Он внимательно осматривал залы. Во втором разделе выставки были собраны документы потрясающей силы: снимки разрушенного, разграбленного гитлеровцами дворца, материалы о том, как коллектив работников по камешку, по крохотным деталям собирал уцелевшее от пожаров. Сергеев увидел многочисленные проекты восстановления дворца, отдельных его частей и помещений, прочитал пояснительные таблички и еще раз подумал: «Нет, выставка нужна, непременно нужна!»

Перед отъездом Софья Федоровна долго водила его по дворцу. Почти всюду кипела работа. Оказалось, что уже по плану ближайшего года пять залов должны принять свой прежний вид. Гостю показали куски шелка с синими узорами, изготовленного на одной из московских фабрик: он точно повторял старинную обивку одной из гостиных; показали, как возрождается рисунок паркета в другой комнате, познакомили с архитектурно-планировочными зданиями, сообщили, что на реставрацию только одних фасадов дворца государство щедро ассигновало десять миллионов рублей.

— Говорят, у вас, в Калининградской области, очень много янтаря добывается сейчас, — сказала на прощанье Софья Федоровна. — Вот мы и мечтаем: на первых порах хотя бы уменьшенную копию янтарной комнаты сделать, пока ее не нашли…

Глава одиннадцатая

ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ, НО НЕ ПОСЛЕДНЯЯ

1

Сергеев проснулся сегодня намного раньше обычного. Он открыл окно в сад, откуда сразу полился в комнату чуть приторный запах сирени, посмотрел на термометр, высунулся до пояса наружу и решил: «Пойду прогуляюсь часок, а потом — за работу».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он быстро оделся и легко выпрыгнул из окна прямо в садик. Холодные капли росы обдали его с головы до ног, насквозь промочив рубашку и светлые брюки. Олег Николаевич поежился и тут же рассмеялся.

Отломив тяжелую ветку, сплошь усыпанную крупными кистями сирени, Сергеев вышел на улицу.

Узкая дорожка, протоптанная вдоль рва, привела его к форту. Каждый день Олег Николаевич проходил и проезжал мимо, и всякий раз в памяти его вставали те грозные апрельские дни сорок пятого, когда командир батальона Сергеев штурмовал последние опорные пункты врага в разбитом, сожженном Кенигсберге.