Хогвартс. Альтернативная история. - Amargo

В подвижном плавающем тумане трудно было оценить его истинные размеры, но даже после того, как я поднялся на ноги, лис оказался выше меня. Не успел я подумать, что же мне делать теперь, как он встал и направился к месту, где я впервые его увидел. Там он обернулся, приглашая меня следовать за ним, и когда я подошел ближе, моему взору открылось то, чем лис занимался до моего появления.

В пространстве между деревьями были разбросаны человеческие тела. Не одно, не два, и даже не десяток. Между стволами лежали груды костей, на которых еще оставались мышцы; иногда встречались почти целые трупы с выеденными внутренностями; где-то виднелись обглоданные кости, раздробленные мощными челюстями, и от крови, что заливала тела и землю, в воздух поднимался темный пар, смешиваясь с туманом из глаз лиса.

Я стоял на самой границе этого пиршественного стола. Несколько секунд я соображал, что все это значит, а потом вспомнил об обрядах посвящения. Хотя мы с лисом уже встречались, это было только первое знакомство. Чтобы дух меня слушался, чтобы он вступил со мной в отношения, а не появлялся лишь тогда, когда вздумается ему самому, мне следовало пройти инициацию, и из всех ее способов лис предпочитал наиболее радикальный.

Чтобы родиться для мира духов и получить над ними власть, я должен был отказаться от прежнего тела и обрести новое. Это была самая настоящая шаманская инициация, но соглашаясь зимой на ритуал призыва духа-помощника, я не собирался налаживать со своим тотемом столь тесную связь. Однако сейчас, несмотря на перспективы быть съеденным, я отчетливо сознавал последствия такого выбора. Обретя власть над духом, я смогу приказать ему отправиться к профессору Асвинн и сообщить ей, где я нахожусь. Это был единственный шанс попробовать выбраться из Азкабана.

"Что ж, — подумал я, начиная пробираться по мертвым телам на середину кучи и ощущая спиной внимательный взгляд стоявшего неподалеку лиса, — в конце концов, ведь есть такие тибетские практики, где колдуны стремятся разорвать цепи привязанности к телу и телесному эго, а лучший способ это сделать — дать демонам тебя съесть".

Хотя Грей обещал, что мы встретимся через два дня, время шло, а я продолжал безвылазно сидеть в камере. Возможно, в его распорядок вкрались какие-то непредвиденные трудности, и я очень надеялся, что если это так, они напрямую связаны с моей встречей с лисом.

Я оставался в камере так долго, что когда за мной все-таки пришли, я не мог сказать, сколько дней миновало с нашей последней встречи — пять, семь или все десять. Грей встретил меня с неизменной улыбкой, но на этот раз улыбались только его губы: глаза оставались холодными. Когда конвоиры вышли, он перестал изображать радость и после небольшой паузы спросил:

— Как вам это удалось?

— Что — это? — ответил я.

— Вы знаете, что.

Я пожал плечами.

— Не понимаю, о чем вы.

Впервые за время нашего общения Грей утратил спокойствие и выдержку и резко произнес:

— Всё вы прекрасно понимаете! К нам пришел запрос из Министерства, действительно ли вы находитесь в Азкабане. С нашей стороны утечек не бывает. Остаетесь только вы.

— Просто те, кому есть до меня дело, догадались, что вы врете, — ответил я. — Не в моих правилах от кого-то бегать и прятаться, тем более если я ни в чем не виноват.

Грей отрицательно покачал головой.

— Не отпирайтесь, Ди. Вы что-то сделали, и я хочу знать, как.

— А вы используйте легилименцию, — посоветовал я. — Вдруг получится?

На это следователь ничего не ответил. Немного помолчав, он спросил:

— Почему вы не сказали, что спасли несколько человек из подвала Малфоев?

— А вы пошли бы к Олливандеру, к Уизли, к Луне Лавгуд, чтобы проверить мои слова? Вы ведь и не собирались с ними встречаться — иначе я бы от вас ушел.

Грей снова промолчал. Я не настаивал на ответе: проигрывать никто не любит.

— Все обвинения с вас сняты, — наконец, сказал он. — Совет Визенгамота удовлетворил ходатайство Министерства о вашем освобождении. Но несмотря на это, наше предложение остается в силе, и я надеюсь, вы все же его обдумаете. Знаю, сейчас вы не настроены иметь с нами дело, и мы должны были вести себя иначе…

— Это точно, — не удержался я. — Если вы так набираете сотрудников, неудивительно, что у вас нехватка кадров.

— Просто поверьте, это — ваше, — продолжал Грей, не отреагировав на мои слова. — Вам будет здесь интересно. Поэтому если вы все же смените гнев на милость, приходите на маяк и вызовите меня. Мы будем рады, если вы к нам присоединитесь.

— Хорошо, — сказал я. — Буду иметь вас в виду.

Грей кивнул — впрочем, довольно уныло.

— На маяке вам вернут палочку и рюкзак…

— И еще ключ и книгу, — напомнил я.

— Только ключ, — ответил Грей. — Книга вам не принадлежит. К тому же, она приобщена к другому делу. — Он сделал паузу, постукивая пальцами по столу. — Что ж, мистер Ди, не смею вас больше задерживать. Всего хорошего.

Я встал и молча вышел в коридор, еще не слишком веря в происходящее. Конвоир отвел меня в помещение, куда в свое время я попал через портал с маяка, и скоро я уже стоял в комнате по ту сторону пролива, расписываясь в получении всех своих вещей, в том числе и ключа от тюрьмы. Однако наибольшую радость доставило мне воссоединение с палочкой Левиафана. Оказавшись в моей руке, она немедленно отреагировала, рассыпав в воздухе оранжевые искры, как при нашей первой встрече в магазине Олливандера, и в тот момент я осознал, что у меня действительно все получилось.

— Какое сегодня число? — спросил я дежурного, надевая на плечи рюкзак.

— Тридцатое мая, — ответил он.

Надо же, я провел в тюрьме меньше, чем мне представлялось, и вероятно, даже успевал на экзамены. Мысль об экзаменах казалась странной и немного смешной. Всего день назад я и не вспоминал о таких вещах, передо мной стояли иные задачи, но теперь, когда они решены, можно было подумать о чем-то более простом и приятном.

Покинув маяк, я остановился на площадке и вновь взглянул на Азкабан. В утреннем свете гигантское сооружение казалось еще более внушительным, и некоторое время я любовался им, решив с ходу не отвергать идею сотрудничества — мало ли как повернется судьба.

Мне не хотелось сразу возвращаться в Хогвартс. Прошел почти месяц с тех пор, как меня арестовали, и я понятия не имел, что за это время случилось в магическом сообществе. Прежде следовало узнать последние новости, а для этого не было более подходящего места, чем "Кабанья голова". Но все же я медлил. Как примет меня Аберфорт, да и примет ли вообще? Ведь я знал тайну смерти его брата и ничего ему не сказал… С другой стороны, понять отношение Аберфорта можно только встретившись с ним, так что я бросил последний взгляд на Азкабан, сосредоточился на тупике у "Кабаньей головы", крепко сжал палочку и аппарировал.

Несмотря на ранний час, у Аберфорта было открыто. Один в пустом баре, он неторопливо расставлял стулья. За прошедший месяц здесь ничего не изменилось.

— Выпустили, значит, — сказал Аберфорт, увидев меня на пороге. — С утра пораньше.

"И тут тоже не изменилось", с облегчением подумал я.

— Тебя что, на голодном пайке держали? — поинтересовался Аберфорт, временно оставив свои стулья и занимая место за стойкой.

— Кормили там нормально, — я уселся на табурет, — но я примерно представляю, как сейчас выгляжу: в камере была только холодная вода и зубная щетка. Слушай, я ненадолго заглянул — просто хотел узнать, как тут дела, какие новости…

— Новости, — повторил Аберфорт. — Давай-ка я тебя сперва угощу. Ведь из Азкабана не каждый день выпускают. — После этого справедливого замечания он достал из закромов две бутылки пива — на этот раз нормального, — открыл их и одну поставил передо мной. — Пей.

— Что, все так плохо? — спросил я, беря бутылку. Аберфорт усмехнулся.

— Да нет, — сказал он. — Жизнь, как говорится, налаживается. Слыхал, кто нынче министр?

Я отрицательно покачал головой.

— Кингсли Бруствер, — сказал Аберфорт.

— Ого! — воскликнул я. — И как меня только выпустили?

Аберфорт сделал большой глоток.

— А ты знаешь, что они с Тейлором старые враги?

— Нет, — невинно ответил я, тут же вспомнив их разговор в холле Хогвартса. — Понятия не имею.

Аберфорт вздохнул и еще раз приложился к бутылке. Я начал смеяться.

— Ладно, ладно, — наконец, сказал он. — Тут на днях в "Пророке" вышла статья — перемывали косточки всем Пожирателям, которых к этому времени успели поймать. О Тейлоре, конечно, больше всего понаписали… ну и о тебе пара слов. Оказывается, ты вроде как… хм… его близкий родственник. — Аберфорт поднял бровь. — Что скажешь?

— Скажу то, — ответил я, — что Тейлор грузил меня этой байкой, пока мы сидели в общей камере, и стражи, как водится, подслушали наш разговор. А появление информации в прессе доказывает, что мой следователь очень не любит проигрывать. Так сказать, маленькая месть Кеннета Грея.