Начинающий адепт - Пирс Энтони

Те, кто играл сейчас, казалось, были полными противоположностями. Первый — огромный, толстый, средних лет мужчина в просторном царском одеянии с блестящими драгоценными камнями. Второй — крошечный голый человечек, мускулистый и поджарый, возрастом за тридцать.

— А-а, Стайл, — поприветствовал одетый мужчина, — я так и знал, что встречу тебя.

— Вы знаете меня, господин?

— Я всегда изучаю своих вероятных противников, раб. Последние несколько часов у тебя были на редкость насыщенные. Устроил гонки за пределами купола, да еще с аварией, и куда-то бесследно исчезал между раундами.

Стайл решил уклониться от расспросов:

— Мое время между играми принадлежит только мне, господин.

— За исключением того времени, что приходится отдавать девчонке-роботу. Наверно, это весело — развлекаться с сексапильным роботом?

Стайл прекрасно понимал, что Гражданин пытается вывести его из себя, эмоционально накрутить, дабы Стайл не смог сконцентрироваться на игре. Знакомый прием. Стайл не мог ответить тем же, поскольку все Граждане теоретически были инкогнито для рабов, и в любом случае раб не мог выказывать неуважение к Гражданину. Поэтому Стайлу придется просто пропустить это мимо ушей и играть как ни в чем не бывало. Он уже сталкивался с такими штучками — Гражданин скорее себя разозлит, чем Стайла.

Итак, игровая таблица. Каждый стоял по свою сторону от табло, глядя на экран. Перед Стайлом расположились шестнадцать ячеек со следующими цифровыми обозначениями сверху:

1. ТЕЛО

2. УМ

3. АЗАРТ

4. ИСКУССТВО

и буквами-категориями сбоку:

A. БЕЗ ПРИСПОСОБЛЕНИЙ

B. ПРИСПОСОБЛЕНИЯ

C. МАШИНЫ

D. ЖИВОТНЫЕ.

Стайлу досталась панель с буквами.

— В последнем раунде ты проявил находчивость, — заметил Гражданин, — заставил Амазонку саму отдать победу тебе в руки. Конечно, ты ведь понимаешь, что со мной такой номер не пройдет.

— Разумеется, господин, — Стайл прикоснулся к надписи «ПРИСПОСОБЛЕНИЯ». Эта категория была его коньком.

Подтаблица выдала: «3B» — АЗАРТНЫЕ игры с использованием ПРИСПОСОБЛЕНИЙ. Стайл молча простонал. Вот тут будет проблематично проявить весь свой опыт и умения.

— Что, не нравится, а? — усмехнулся Гражданин. — А представь, что выпадет еще один игровой автомат. И тогда я сделаю тебя без особого труда.

Этот человек в самом деле изучил предыдущие игры Стайла на Турнире. Единственное поражение Стайл потерпел именно из-за игры наудачу.

— А вот я к этому готов! Знаешь почему? Потому что я фартовый. Сыграй со мной в покер, Стайл — я соберу «фул-хаус» и обыграю тебя. Или попробуй сыграть со мной в «Блэк Джек» — у меня всегда будет двадцать одно. Фортуна всегда на моей стороне! Ну что, испугался?

Гражданин слишком много болтал. Это могло быть потенциальной слабостью — или могло быть хитрой уловкой. На самом деле, Стайл вполне справлялся с азартными играми. Часто там требуется больше мастерства, чем кажется. Ему надо просто подобрать удобный вариант.

— У фортуны не бывает любимчиков, господин.

— Ты в этом уверен? Ну и дурак! Если сомневаешься в моих словах, то можем сыграть в кости!

Стайл выбрал категорию, Гражданин — тоже. Третья таблица высветила: «Настольные Азартные Игры».

— Окей, сосунок, как насчет Монополии? — продолжал подгонять Гражданин.

Но когда, наконец, они закончили выбирать, остались «НАРДЫ».

— Моя любимая игра! — воскликнул Гражданин. — Кости и ставки! Следи за моим движением!

Стайл решил, что противник блефует. Это должен был быть блеф. Стайл был экспертом по нардам, эту игру только формально можно считать азартной: главным там было умение.

Они переместились в игровую комнату. Доска была уже готова.

Реальных зрителей здесь не было — их заменяли голограммы.

— Полагаю, ты знаешь, что эта игра символизирует календарный год, — сказал Гражданин. — Двадцать четыре пункта[7] по числу часов в сутках, тридцать шашек по числу дней в месяце, двенадцать пунктов на каждой половине доски по числу месяцев в году.

— И по семь точек на противоположных сторонах костяных кубиков по числу дней в неделе, — продолжил Стайл, — и два кубика: как день и ночь. Едва ли это дотягивает до символизма обычной колоды карт или шахматных фигур, господин.

Им предстояло сразиться в разновидность игры, частично унаследованную от Эйси-Дьюси («один-два» или «американские нарды») — традиционной забавы военных моряков. В новых человеческих социумах игры Матери Земли продолжили свою эволюцию — какие-то разновидности процветали, какие-то исчезали.

В этой разновидности в начале игры на доске нет ни одной шашки. Все шашки стартуют с бара[8].

В игре, чтобы начать перемещать первые шашки, не было необходимости выводить на доску все пятнадцать шашек. Хотя это были все еще нарды («backgammon»), т. е. «возвращайся назад» и «играй» («back game»), где нужно постоянно возвращать шашки назад на бар, если нельзя пройти сквозь строй шашек противника. Большинство людей полагали, что данная игра всегда имела фиксированный набор правил, в то время как на самом деле существовало бесконечное количество вариаций. Стайл часто получал преимущество в состязании, ведя привычную игру в непривычном русле.

Гражданин, как и заявлял, оказался везунчиком. Он выиграл право первого хода, затем вырвался вперед с дублем из шестерок, в то время как Стайлу надо было выкинуть на костях 2 и 1. В нардах дубли имеют большое значение, так как с дублями каждая кость может быть использована дважды. Таким образом, бросок Гражданина позволил ему ввести на доску четыре шашки на шестой пункт, а Стайл ввел только две. Эта тенденция продолжилась, и вскоре Гражданин вывел на доску все пятнадцать шашек, а Стайл по-прежнему отставал.

Вскоре их шашки столкнулись. Гражданин побил первый блот, то есть он поместил свою шашку на позицию, занятую только одной шашкой Стайла, отправив таким способом ее на бар — стартовую позицию.

— Отправил тебя к твоей робо-шлюшке, не так ли? — фыркнул он. — «О, пусть не будет стенаний на земли полосе!»[9]

Это была литературная аллюзия — отсылка к древнему стихотворению Теннисона с Земли. Стайл хорошо был знаком с литературой прошлых лет, но промолчал. Гражданин демонстрировал псевдоэрудицию. Он не обладал знаниями о происхождении большинства модных цитат, да и эту цитату он переврал. Правильно фраза звучала так: «и не нужно стенаний у земли полосы». И Стайл мысленно закончил предложение: «когда я в море уплыву». Теннисон написал это в конце жизни, незадолго до смерти. Это стихотворение «Пересекая черту» было чем-то вроде эпитафии для самого себя. Когда он отправится в море, в переносном смысле, на норвежской лодке для мертвых, он надеется повстречать там своего Кормчего — Создателя — лицом к лицу. Те, кто остались позади, на земле, не должны горевать о нем, ибо он, подобно волчице-оборотню, нашел свое идеальное пристанище для отдыха.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});