Хогбены, гномы, демоны, а также роботы, инопланетяне и прочие захватывающие неприятности - Генри Каттнер

— …упьется… позвонить роботу… попробуйте…

Кафф вышел, а Блэзер вернулся в комнату, сел напротив Гэллегера и подвинул тому бутылку.

— Не бери в голову, — успокоил он. — Глотни вот немного, полегчает.

«Хитрецы, — подумал Гэллегер. — Думают, если я напьюсь, то сделаю все, что им нужно. Гмм…»

У дела имелся еще один аспект. Когда Гэллегер бывал полностью под воздействием алкоголя, управление принимало его подсознание. А Гэллегер Бис был уникальным изобретателем, безумным, но гениальным.

Гэллегер Бис наверняка найдет выход из этого положения.

— Вот и правильно. — сказал Блэзер, видя, как исчезает алкоголь. — Еще одну. Макс отличный парень, он на тебя не в обиде. Вот только он не любит, если кто-то мешает его планам.

— Каким планам?

— Ну, как в случае со Смитом, — объяснил Блэзер.

— Понятно.

Гэллегер содрогнулся. Предстояло так накачаться спиртным, чтобы подсознание смогло выбраться наружу. Он продолжал пить.

Возможно, он просто перестарался. Обычно Гэллегер очень старательно мешал свои напитки, а на этот раз все составляющие уравнения в сумме дали ноль. Он видел, как поверхность стола медленно приближается к его носу, почувствовал мягкий, почти приятный удар и захрапел. Блэзер поднял его и встряхнул.

— И что они т-теперь за водку делают, — прохрипел Гэллегер. — Вино, женщины и песни… вино, вино, вино… К-красное.

— Вина ему захотелось, — буркнул Блэзер. — Этот тип пьет как промокашка.

Он еще раз встряхнул Гэллегера, но без толку. Буркнув что-то еще, Блэзер вышел.

Гэллегер услышал, как закрылась дверь, попытался сесть, но упал со стула и больно приложился головой о ножку стола.

Это подействовало лучше ведра холодной воды. Пошатываясь, Гэллегер поднялся на ноги. Комната на чердаке была пуста, если не считать его самого и всякой рухляди. Очень осторожно он подошел к двери и попытался ее открыть. Заперто. Мало того, дверь была еще обита стальным листом.

— Ну, дела… — бормотнул конструктор. — В кои-то веки мне понадобилось мое подсознание, а оно не желает показываться. Черт возьми, как же отсюда выбраться?

Выхода не было. Комната не имела окон, а дверь была заперта намертво. Гэллегер направился к груде старой мебели. Диван. Коробка с бумагой. Подушки. Свернутый ковер. Мусор.

Он нашел кусок провода, пачку слюды и еще пару мелочей, а когда сложил все вместе, образовалось нечто, похожее на пистолет или миксер. Выглядело это довольно жутковато, словно какой-то марсианский излучатель.

Затем Гэллегер вернулся к стулу и сел, всей силой воли заставляя себя протрезветь. Дело шло неважно. Когда вновь послышались шаги, в голове у него все еще шумело.

Дверь открылась, вошел Блэзер. Гэллегер едва успел спрятать свое изобретение под стол.

— Ты уже вернулся? Я думал, это Макс.

— Он скоро придет, — пообещал Блэзер. — Как ты себя чувствуешь?

— В голове шумит. Я бы еще выпил. Та бутылка уже кончилась. — Он действительно прикончил ее, вылив остатки в какую-то дыру.

Блэзер запер дверь и подошел. Гэллегер встал, потерял равновесие и споткнулся. Гангстер заколебался, а Гэллегер вытащил свой пистолет-миксер и поднес к глазам, глядя сквозь ствол на лицо Блэзера.

Бандит потянулся за пистолетом, однако жуткое устройство, которое Гэллегер направил на него, не давало ему покоя, и он остановился, размышляя, что бы это могло быть. В следующую секунду он все же решил действовать, но тут Гэллегер, пренебрегая правилами честного поединка, пнул противника в пах. Когда Блэзер согнулся пополам, Гэллегер воспользовался этим, бросился на него и повалил на пол яростными ударами всех четырех конечностей. Блэзер по-прежнему пытался достать свое оружие, но самый первый коварный удар здорово мешал ему.

Гэллегер все еще был слишком пьян, чтобы координировать свои движения, поэтому он просто взгромоздился на противника и принялся методично обрабатывать его солнечное сплетение. Тактика себя оправдала. Через некоторое время ему удалось вырвать у Блэзера пистолет и треснуть рукояткой по гангстерскому кумполу.

На этом все и кончилось.

Гэллегер встал, разглядывая свое изобретение и гадая, чем же это могло быть по мнению Блэзера. Вероятно, генератором лучей смерти. Он слабо усмехнулся. В кармане бандита он нашел ключ, открыл дверь и спустился по лестнице. Пока все шло неплохо.

Слава изобретателя имела свои положительные стороны. По крайней мере, удалось отвлечь внимание Блэзера от фактического положения вещей.

И что теперь?

Дом оказался заброшенным четырехэтажным строением возле бани. Гэллегер выбрался через окно и удрал со всех ног. Вскоре он уже сидел в аэротакси, которое мчалось в сторону окраины. Тяжело дыша, он включил воздушный фильтр и пустил холодный ветерок, чтобы охладить вспотевшее лицо. Высоко на черном осеннем небе появилась полная луна. Сквозь окошко в полу видны были светлые полосы улиц, пересекаемые ослепительными диагоналями автострад верхнего уровня.

Смит. Толстячок Смит. Каким-то образом он связан с «Любыми Заданиями». Гэллегер заплатил пилоту и из осторожности высадился на крыше дома в районе Уайт-Вэй. Найдя кабину видеофона, он связался со своей лабораторией. На экране появился робот.

— Нарцисс…

— Джо, — поправил робот. — Ты снова надрался. Когда ты протрезвеешь?

— Заткнись и слушай. Что произошло за это время?

— Не так уж много.

— Эти бандиты приходили еще раз?

— Нет, — сказал Нарцисс, — но приходили двое полицейских. Помнишь повестку в суд? Ты должен был явиться в пять часов.

Повестка… Ах, да: Делл Хоппер, тысяча кредитов.

— Они ждут?

— Нет, я сказал им, что ты принял снотворное.

— Зачем?

— Чтобы они тут не крутились. Теперь ты можешь вернуться домой, но будь осторожен.

— В чем дело?

— Это твои проблемы, — ответил Нарцисс. — Купи себе накладную бороду. Я свое дело сделал.

— Хорошо, — сказал Гэллегер. — Свари мне черный кофе, да побольше. Звонил еще кто-нибудь?

— Из Вашингтона. Какой-то командор космической полиции. Он не представился.

— Космической полиции? Они тоже меня ищут? Чего ему было нужно?

— Тебя, — сказал робот. — До свидания. Ты не дал мне допеть песенку.

— Свари кофе, — напомнил Гэллегер вслед тающему изображению.

Он вышел из кабины и постоял немного, размышляя и глядя на небоскребы Манхеттена, испещренные неправильными узорами освещенных окон: прямоугольных, круглых, овальных, полукруглых и даже звездчатых.

Звонок из Вашингтона.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});