Огни Небес - Роберт Джордан

— А мне казалось, мы идем в фургон, — слабо вымолвила Найнив. За разговором она и не заметила, куда они направлялись.

— Можно и в фургон, если ты хочешь, чтобы я в темноте стреляла, — отозвалась Бергитте. Судя по голосу, она не прочь была испробовать и такой вариант.

Найнив бы очень хотелось, чтобы в ответ у нее нашлось какое-нибудь разумное замечание, а не тот писк, что она издала. Женщины шли по веревочному коридору. Найнив же видела лишь одно — отрезок дощатого забора, который становился все больше. Она даже не замечала зрителей. Становящийся все громче гул голосов звучал как будто издалека. А щит, к которому вели Найнив, казалось, на милю отстоял от рубежа, откуда будет стрелять Бергитте.

— А ты уверена, что он поклялся именем… нашей матери? — мрачно спросила Илэйн. Даже так признавать Галада братом ей не доставляло радости.

— Что? Да, да! Я же так и сказала. Разве нет? Послушай, если Люка в городе, то он не узнает, был этот номер или нет, а потом уже поздно будет… — Найнив понимала, что лепечет самым жалким образом, но язык будто не подчинялся ей. Отчего-то раньше она не представляла себе, что такое расстояние в сто шагов и как это далеко. В Двуречье взрослые мужчины всегда стреляли из лука по мишеням с вдвое большего расстояния. Но ведь тогда этой мишенью не была она сама. — Ну, то есть, уже и так поздно. Тени… Глаза, опять же… Нет, лучше это утром сделать. Когда со светом…

— Если он так поклялся, — перебила Илэйн, словно и не слыша бормотания Найнив, — тогда он сдержит слово. Он скорее нарушит клятву о надежде на спасение и возрождение, чем такой обет. Думаю… нет, знаю: мы можем поверить ему.

Впрочем, судя по голосу, собственное умозаключение не очень-то понравилось Илэйн.

— Света еще предостаточно, — заметила Бергитте с еле заметной насмешливой ноткой в спокойном голосе. — Могу попробовать и с завязанными глазами стрелять. Наверное, этим олухам хочется, чтобы все выглядело куда труднее.

Найнив открыла рот, но не сумела издать ни звука. А на сей раз она согласна была и на писк. Должно быть, Бергитте всего-навсего неудачно пошутила. Безусловно, она пошутила. Или нет?

Бергитте с Илэйн поставили Найнив к щиту, сколоченному из грубых досок. Илэйн принялась развязывать узел шали, а Бергитте повернулась и пошла назад, вытягивая из колчана стрелу.

— На этот раз ты точно сглупила, — ворчала Илэйн. — Уверена, на клятву Галада мы можем положиться, но ты же не могла заранее знать, что он сделает. И еще к Пророку в гости заявилась! — Девушка рывком сдернула шаль с плеч Найнив. — Откуда ты могла знать, что он сделает! Никто этого не знает! И ты всех переполошила и всем рисковала!

— Знаю, — с трудом выдавила из себя Найнив. Солнце било ей в глаза, и теперь она вообще не видела Бергитте. Но та должна видеть Найнив. Разумеется, она ее видит. Вот что сейчас самое важное.

— Знаешь? — Илэйн подозрительно взглянула на подругу.

— Знаю, что всем рисковала. Мне надо было с тобой переговорить, у тебя спросить. Да, знаю, я была дурой. Меня никуда нельзя одну отпускать, — еле слышной скороговоркой причитала Найнив. Нет, Бергитте обязательно должна ее видеть.

Подозрительность Илэйн сменилась заботой и участием:

— С тобой все хорошо? Если ты вправду не хочешь этого делать, то…

Она, видно, думает, что Найнив испугалась. Нет, Найнив не может позволить ей так считать. И не позволит. Она заставила себя улыбнуться, надеясь, что глаза ее не выдадут. Кожу на лице стянуло от напряжения.

— Конечно, хочу. Просто сгораю от нетерпения!

Илэйн с сомнением посмотрела на нее, потом кивнула:

— А ты точно уверена насчет Салидара?

Не дожидаясь ответа, девушка поспешила отойти в сторону, складывая шаль. Отчего-то, когда ей задали этакий вопрос, Найнив не воспылала негодованием, не возмутило ее и то, что Илэйн не дождалась ответа. Найнив учащенно дышала, причем у нее промелькнула смутная мысль, что из-за глубокого выреза платье и вправду сползти может, однако эта мимолетная мысль даже не взволновала ее. Глаза слепило солнце; Найнив прищурилась, и ей вроде бы даже удалось различить Бергитте, но глаза будто обзавелись собственной волей и тотчас же широко раскрылись. Ничего больше она сделать не в состоянии. Это ей наказание за то, что не раз безрассудно шла на дурацкий риск. Найнив лишь сумела пробудить в себе крохотную досаду — ведь наказывают ее после того, как она столь многое сделала на благо. И Илэйн еще, ко всему прочему, не верит ей о Салидаре! Что ж, придется вынести все стоически. Она будет…

Будто из ниоткуда прилетевшая стрела, тюкнув, впилась в дерево, задрожала возле правого запястья, и стоическая решимость Найнив рухнула с тихим стоном. Найнив смогла лишь выпрямить подгибающиеся колени. Вторая стрела коснулась другого запястья, исторгнув еще один вскрик. Заставить себя замолчать Найнив могла с тем же успехом, что и остановить полет стрел Бергитте. Стрела за стрелой ударяли в щит, вскрики становились все громче и выше, и Найнив казалось, будто толпа радостным гулом откликается на ее вопли. Чем громче вскрикивала она, тем раскатистей смеялась и оглушительнее хлопала публика. Ко времени, когда вся стена вокруг Найнив оказалась утыкана стрелами, аплодисменты уже гремели громом. По правде говоря, под конец Найнив испытала раздражение. Восторженная толпа с криками устремилась к Бергитте и окружила ту, а Найнив так и осталась стоять, уставясь на окружающие ее оперения стрел. Кое-какие еще подрагивали. Да и сама Найнив дрожала.

Оттолкнувшись от щита, Найнив скорым — насколько могла — шагом поспешила к фургонам, пока кто-нибудь не заметил, что у нее подкашиваются ноги. Вообще-то на нее никто особо внимания и не обращал. Она-то что делала? Просто стояла и молилась, чтоб Бергитте не чихнула или чтоб у нее нос не зачесался. И завтра ей предстоит то же самое испытание. Или так, или Илэйн а то и Бергитте, что гораздо хуже, — поймут, что Найнив может и не выдержать этого.

Когда этим вечером явился Уно и вызвал Нану, она велела ему — в выражениях, не оставляющих места сомнениям, — беспрестанно, насколько он осмелится, напоминать Масиме о лодке. И приказала также отыскать Галада и передать ему, что он должен поскорее найти корабль, чего бы это ни стоило. Потом Найнив, не поужинав, улеглась в кровать и постаралась поверить, что сумеет убедить Илэйн и Бергитте, будто заболела и не в состоянии встать у щита. Да только Найнив не сомневалась, что они поймут, какая у нее хворь. А то, что Бергитте, скорей всего, выкажет ей сочувствие, еще более усугубляло терзания Найнив. Нет, ну хоть один-то из этих дураков-мужчин обязательно должен отыскать какую-нибудь лодку!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});