Этот мир придуман не нами - Павел Шумил

Прошла вглубь пещеры. Пуррт по-прежнему сидел в углу с сосредоточенно-задумчивым видом. Подошла и села рядом.

— Не страшно? — хмыкнул он. Подняла глаза к потолку, прислушалась к себе.

— Совсем не страшно. Наверно, устала бояться.

— Если я сяду на байк и улечу далеко-далеко, твой хозяин сможет меня найти?

— Думаю, сможет. Когда я попросила людей найти хозяина, они разыскали его за малую долю стражи. А байк даже я за несколько вздохов найду. Потому что знаю его… Ну, не знаю, как объяснить. В нашем языке нет такого слова. В общем, я его помню, и планшетка его помнит. И найти его проще, чем сходить пописать. Показать, где сейчас наши? Татака, например.

— Нет, не надо. Миу, что посоветуешь мне делать?

— Не знаю, Пуррт. Честное слово, не знаю. Хочешь, я тебе руки развяжу. Только поклянись никому здесь зла не причинять.

— Поклясться — и все?

— И все. Ты же воин. И ты Наследника играл.

Пуррт хмыкнул. — Хорошо, клянусь. — Вынул руки из-за спины и сложил на коленях.

Оставила его сидеть, пошла помогать готовить Амарру. Да и что за готовка, если свежие продукты кончились, остались только консервы да НЗ. Размочить обезвоженные полуфабрикаты из НЗ и подогреть. Как бы я сейчас радовалась, если б не Пуррт…

Едим все вместе, в хмуром молчании. Лишь когда Пуррт сел за стол, лекарь посмотрел на меня со значением.

— Он дал слово, — сказала я, и никаких вопросов больше не было. Сразу после завтрака Пуррт ухромал в свой угол. Я дала Прронырре пустую канистру и отправила за водой. Наказала лететь не в оазис, а к новому озеру Крратерр. Рядом с ним рощи нет, спрятаться негде. Прронырра собрал все пустые канистры, повесил, как бусы, на веревку и привязал к байку. Мелкая увязалась вместе с ним. Проводила их до выхода из пещеры. Байк с трудом протиснулся между белым бортом корабля и скалой.

Когда вернулась, Амарру шепталась о чем-то с Пурртом. Увидели меня и замолчали. В другом конце пещеры лекарь читал с планшетки медицинские книги, что мы насканировали. Время тянулось томительно. Легла на матрас, отвернулась к стенке, свернулась калачиком и дала волю слезам. Тихонько, чтоб никто не услышал.

Так плохо мне еще никогда не было.

— Радуйтесь, разумные! Пациенты будут жить! — громко возвестил незнакомый мужской голос. Почти незнакомый. По связи я Богдана Борисыча слышала, но живые голоса отличаются.

— Еще раненые есть? — деловито спросила Паола.

Я подбежала к ней и шепотом объяснила ситуацию.

— Нет проблем. Мы поместим Пуррта в изолированный отсек и можем держать в сонном состоянии хоть до суда.

О суде я боялась думать. Покушение на Владыку — это смертная казнь. Хорошо, если быстрая и легкая. Наверно, в этом я могу помочь Пуррту. Если смогу убедить папу, что Пуррта должны судить Линда или хозяин. Лучше — хозяин. Он по званию равен папе, и вернется нескоро. У Пуррта еще неделя будет. А Линду сумею убедить, что вершить суд ей не по чину. Скажу, молодая, или еще что придумаю. Лекаря предупрежу, чтоб отговорил ее суд устраивать.

Решив самые важные проблемы, попросила разрешение у Паолы посмотреть на папу.

— Ничего интересного ты сейчас не увидишь. Он спит после операции. И Линда спит. Но, если хочешь, идем.

Пуррт удивился, когда я сказала, что его ногу тоже врачевать будут. Но спорить не стал. Я помогла ему дохромать до корабля. Амарру пристроилась следом. Внутри корабля оказалось очень тесно. И совсем нет дверей. Стены раскрываются в нужном месте по приказу Паолы или Богдана Борисыча. А пару раз заметила, что просто от их взгляда. Папа и Линда лежали в прозрачных коконах абсолютно голые. раненая нога у Линды была уже не синяя, а красная. В нее уходили четыре трубки с палец толщиной и несколько тоненьких. Лица закрывали маски, от которых отходили гофрированные трубки. На стене на экранах змеились зеленые кривые, менялись непонятные цифры. Я обернулась и увидела на противоположной стене Марту. В полный рост. Она, как живая, сидела в кресле.

— Здравствуй, Миу. Пуррт, засранец бессовестный, как ты мог?

Хорошо, что Марта с Пурртом заговорила. Значит, не считает его смертельным врагом.

— Раздевайся, рыженький. Полностью. Мы тебя сначала мыть будем, — сказала Паола. Пуррт смущенно посмотрел на меня.

— Ухожу, ухожу, ухожу, — пробурчала я. Повернулась и столкнулась с лекарем. Он тоже пришел посмотреть на больных.

Богдан велел нам забрать надувные матрасы, на которых мы затащили в корабль раненых и коробки с их одеждой и вещами. Минуту спустя вынес коробку с одеждой Пуррта.

— Миу, ты поняла то, что видела? — спросил лекарь, когда мы вернулись в пещеру.

— Только главное. Папа чувствует себя намного лучше, чем Линда.

— Как ты это поняла?

— На его мониторе все цифры спокойного зеленого цвета. А на мониторе Линды есть желтые и даже красные. И на рисунках тел на экранах у папы места ранений желтые и розовые, а у Линды вся нога красная, печень и почки розовые, почти красные. У иноземцев зеленое — это хорошо, красное — плохо.

— Надо же, как много ты уяснила. Я заметил только что дыхание у них спокойное и глубокое.

Сидим, не знаем, что делать. Лекарь с Амарру как бы без работы остались. Прилетели мелкие с водой. Вернулся Шурр с охоты. Прронырра ему тут же рассказал все, что утром случилось. Шурр ко мне подсел.

— Что думаешь делать?

— Хозяина ждать. Для Линды лучше всего сейчас ни во что не вмешиваться. Если она ошибок наделает, хозяин гневаться будет. А у тебя как дела?

— Только двоих в пустыне подстрелили. Может, ты поищешь?

— И правда! Что же ты раньше не спросил? Только сначала перед хозяином отчитаюсь.

Села перед ноутом, который пирамидкой управляет, вызвала хозяина. Он появился на экране сразу же. И я заговорила первая, пока он не успел рот открыть.

— Глупая стажерка хочет доложить, что охота на легионеров в пустыне заканчивается. А об остальном Линда, наверно, уже рассказала хозяину. Стажерке очень стыдно, что она проспала и позволила ранить Владыку. Стажерка готова понести наказание.

— Миу, кто сумел уговорить тебя снять ошейник? — улыбнулся хозяин. — Я так долго этого ждал!

Схватилась за горло — нет ошейника.

— Линда приказала…

— Один грех ей за это простим, — из-за плеча хозяина выглянул Мухтар. — Ну что, шеф, можно докладывать верховному боссу, что у нас все тип-топ?

— Сместим акценты. У нас не тип-топ. У нас ЧП. Прокладка канала на десять дней отстает от графика, стройка уже пять дней простаивает. Но мы исправимся и наверстаем. А что касается остального, то все путем. Убитых нет, раненые выздоравливают, переворот провалился, шумиха через неделю закончится.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});