Putin. His Life and Times - Филип Шорт

демонстрации. Путин не раскаивался. Если милиция не будет следить за порядком, заявил он, "будут поджигаться машины, разбиваться витрины, страдать люди... Если вы протестуете без разрешения, будьте готовы [сидеть в тюрьме] до тех пор, пока суд вынесет решение". Когда журналист заметил, что единственный раз в Москве поджигали машины после футбольного матча, который Россия проиграла Японии, он сделал вид, что не услышал.

В октябре 2019 года Фонд борьбы с коррупцией Алексея Навального был объявлен иностранным агентом. Навальный придумал новую тактику, которую он назвал "умным голосованием". Если ни один "несистемный" кандидат не будет допущен к выборам, его сторонники будут голосовать за того, кто имеет наибольшие шансы победить кандидата от "Единой России", партии Путина. Это может быть и коммунист, и член ЛДПР Жириновского, и кандидат от "Справедливой России" - все они, в случае избрания, на практике поддержат власть. Но суть не в этом. Чем меньше голосов получала партия власти, тем больше подрывалась легитимность Путина.

Сочетание "умного голосования" и непрекращающегося потока сенсационных разоблачений коррупции высокопоставленных чиновников приводило Путина в ярость. Где-то в конце 2019 - начале 2020 года он решил, что так или иначе Навальный должен уйти.

Летом следующего года лидер оппозиции путешествовал по России, мобилизуя своих сторонников для участия в региональных выборах, которые должны были состояться в сентябре. Утром в четверг, 20 августа, он находился на сайте в Томске (Сибирь), где сел в самолет внутренней российской авиакомпании S7, чтобы вылететь обратно в Москву. Через полчаса после взлета он начал испытывать странное чувство, которое ему трудно описать, - по его словам, не столько боль, сколько "как будто из меня высасывают жизнь". Ему удалось дойти до туалета, после чего он упал в обморок, не переставая стонать. Пилот направился в Омск и вызвал по рации скорую помощь. К моменту приземления Навальный находился в коме. Позднее он был доставлен в Берлин, где выяснилось, что он был отравлен ингибитором холинэстеразы, который впоследствии был идентифицирован как нервно-паралитическое вещество группы "Новичок", аналогичное тому, которое было применено против Сергея Скрипаля в Солсбери.

В течение месяца Навальный находился в коме. Немецкие врачи потом говорили, что здравый смысл бригады скорой помощи в Омске, которая ввела ему атропин - антихолинергический препарат, используемый в качестве противоядия при некоторых видах отравлений, - в сочетании с быстрой реакцией пилота почти наверняка спасли ему жизнь.

Навальный и раньше подвергался нападениям со стороны сотрудников ФСБ или людей, действующих по их поручению. В этот раз все было иначе.

Сложность планирования, количество задействованных лиц и сложность использованного вещества указывали на то, что все это было санкционировано на самом высоком уровне. Группа агентов ФСБ следила за передвижениями Навального с начала года. В Томске они проникли в его гостиничный номер, когда его не было дома, и размазали "Новичок" по одежде. После этого для изъятия зараженных вещей был направлен специалист ФСБ по химическому оружию.

Факт применения нервно-паралитического вещества был подтвержден немецкой, французской и шведской лабораториями, а также Организацией по запрещению химического оружия, которая установила, что примененный тип "Новичок" является новым вариантом, разработанным, по-видимому, недавно, чем яд, использованный против Скрипаля.

МИД России и пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков выступили с категорическим отрицанием причастности российского государства к болезни Навального. Сам Путин хранил молчание.

Однако 14 сентября он принял звонок президента Франции Эммануэля Макрона, в результате которого в Елисейском дворце состоялся "диалог глухих". Макрон настаивал на том, что этот, по его мнению, "преступный акт" мог быть совершен только при попустительстве российских властей. Путин отнесся к этому с пренебрежением: Навальный - "смутьян", обвинения "беспочвенны", отравить его мог кто угодно, он мог даже сам инсценировать отравление, чтобы повысить свою значимость. Макрон был достаточно раздосадован очевидной недобросовестностью Путина, чтобы санкционировать утечку информации о беседе в газету Le Monde, которая через неделю опубликовала подробное резюме.

Когда в конце концов Путин был вынужден публично затронуть этот вопрос на своей ежегодной пресс-конференции в середине декабря, он заявил, что Навальный работал на ЦРУ - традиционная российская клевета на тех, кто выступает против Кремля, - и поэтому вполне естественно, что ФСБ держала его под наблюдением. Конечно, это не значит, - добавил он с ухмылкой, - что его надо было отравить. Кому это нужно? Если бы они хотели его [убить], то, наверное, довели бы дело до конца.

Это была та же капо-мафиозная усмешка, с которой он отнесся к смерти Литвиненко ("к сожалению, он не Лазарь") и к убийству Анны Политковской ("ее смерть нанесла больший ущерб, чем ее статьи"). Но на этот раз он попал впросак. Если ФСБ так тщательно следила за передвижениями Навального, спросил потом журналист у Дмитрия Пескова, то как получилось, что они не смогли предотвратить его отравление? Это не ко мне вопрос", - огрызнулся явно расстроенный Песков, резко прервав брифинг.

Вопрос, однако, заключался не в том, лжет ли Путин. Он лгал. Вопрос в том, сам ли он приказал убить Навального или, учитывая "безрукий" режим, в котором он руководит Россией с середины третьего срока, окончательное решение было принято силовиками из его окружения, которые предполагали, что он будет только рад убрать своего давнего противника.

Даже среди россиян, настроенных против режима, многие считали более вероятным последний вариант. Однако есть все основания полагать, что это решение принял сам Путин. Его антипатия к Навальному носила личный характер. Он отказывался произносить имя Навального, говоря вместо него "берлинский пациент", "этот человек" или "этот господин". Путин сравнил его с бывшим грузинским лидером Михаилом Саакашвили, которого он презирал. По его словам, Навальный - это клоун, которому нечего предложить и который манипулирует теми, кто доверчиво идет за ним. То, что западные лидеры должны рассматривать этого выскочку как возможного соперника Путина, ставя их на один уровень, он считает абсолютно нетерпимым.

Уже по одной этой причине очень трудно поверить, что кто-то в верхних эшелонах власти решился бы начать атаку на Навального без прямого согласия Путина.

Подписал ли он использованный метод - это уже другой вопрос. Гораздо проще было бы инсценировать, например, автомобильную аварию со смертельным исходом. Но старые привычки неискоренимы. Использование малоизвестных ядов было излюбленным приемом ФСБ и ее советских предшественников еще с 1920-х годов. Несмотря на то, что с годами она оказалась менее надежной и более сложной в исполнении, чем более ортодоксальные методы, российские службы остались верны ей.

Время проведения атаки также свидетельствует об осознании возможных внешнеполитических последствий, которые "силовики", будь они у руля, вряд ли бы