Империя тысячи солнц. Том 2 - Шервуд Смит

Наследник кивнул и снова предоставил Моррийону вести разговор. Он предпочел бы провести его сам, но такое отступление от общепринятых правил умалило бы его в глазах Чар-Мелликата. В прошлом Анарис смотрел на тарканцев свысока. Их отбирали не за интеллект и не за развитое воображение, а после муштрой вколачивали в них беспрекословное послушание.

Теперь он оцепил мудрость своих предков, обеспечивших себе возможность спать спокойно. Должарская история, сколь бы кровава и малопоучительна она ни была, умалчивала о каких-либо мятежах, поднятых тарканцами, — во всяком случае, об успешных.

— ...направит любую атаку в неприступную убойную зону, подальше от чувствительных приборов, — продолжал Чар-Мелликат с отсутствием всякого выражения на покрытом шрамами лице, устремив черный взгляд в пространство. — Кроме того, для усиления концентрации моих сил будут использованы барканские устройства, — уже с открытым неодобрением завершил он.

Анарис почувствовал, что секретарь пытается разгадать, в каком настроении он сам, и почувствовал прилив веселья, но сохранил невозмутимость.

Однако Моррийон каким-то образом понял, что наследник думает о другом.

— Огры служат игрушками Аватару, но когда речь заходит о его безопасности, мы полагаемся на вас, — произнес бори своим ноющим голосом. Это замечание, хотя в нем упоминалось об Аватаре, подчеркивало укрепившуюся связь между Анарисом и тарканцами. — Машины в конце концов только машины: их преданность и боевое мастерство зависят от того, кто программировал их последним. — Тон Моррийона давал понять, что встреча окончена.

Чар-Мелликат отдал честь и вышел.

— Итак? — сказал Анарис. Моррийон отгадал его мысль.

— Командир реагировал несколько странно при упоминании о Норио. Эту реакцию можно объяснить присутствием огров и тем явным предпочтением, которое оказывает им Аватар. Я не думаю, что он знает о вашем...

— Клейме, — юмористически подсказал Анарис.

Моррийон кивнул и, видя, что Анарис молчит, стал суммировать свои заметки.

Анарис взглянул на хроно. Он был неспокоен — и Моррийон об этом знал. Время тянулось медленно в ожидании того, когда Лисантер обследует новые помещения, открывшиеся в результате последнего эксперимента, и доложит об их значимости. Меня интересует не Чар-Мелликат с его планами, а ты со своими, беглец с гибнущих кораблей, подумал Анарис, наблюдая за работой секретаря.

Что нужно Моррийону в конечном счете? Ответит ли он, если его спросить? Он хранит тайны Анариса и даже спас ему жизнь — но это можно приписать своекорыстным мотивам. Если с Анарисом что-то случится, Барродах с большим удовольствием будет сдирать с Моррийона по сантиметру кожи за каждое оскорбление и каждый триумф — и растянет это на несколько месяцев.

Моррийон знает, что его будущее неотделимо от будущего Анариса, — если он, конечно, не замышляет свергнуть не только Барродаха, но и наследника, а самому занять место при Аватаре.

После своего заложничества Анарис обрел на Должаре не свободу, но жизнь, до того ограниченную правилами, что напоминала заключение. За эти годы он стал понимать, что отец его ведет точно такую же жизнь, сидя почти все время в своей фамильной твердыне Хрот Д'очча и видясь большей частью с одним Барродахом.

Ситуация, не слишком способствующая душевному здоровью.

Глядя на Моррийона, заканчивающего свое резюме, Анарис подумал: «Ты не тот человек, с которым я хотел бы провести всю свою жизнь».

Поддавшись нетерпению, он встал и вывел на экран пульта картину открытого космоса. Когда Пожиратель Солнц заработает на полную мощь, он наконец-то получит свободу.

Он, разумеется, исполнит предписание отца и навяжет рифтерам подобие дисциплины — но не из страха, что отец отключит энергию на их кораблях. Только дурак не подготовил бы запасную энергетическую систему к тому времени, когда его флот достаточно окрепнет для штурма Пожирателя Солнц, у которого значительно поубавится защитников вследствие предстоящей битвы. И после смерти Эсабиана Анарис наконец-то вернется на Артелион. Домой.

Он знал, что ровное, но медленное нарастание мощности станции выводит отца из терпения так же, как и его самого. В любой день Аватар может отменить тщательно составленный Лисантером график экспериментов и приказать Вийе работать без перерыва — пока не добьется полного успеха или не умрет. Но раньше — именно в этот раз, как решил Анарис, — Единство подчинится ему. Скоро, через несколько дней, можно надеяться, он покинет эту проклятую дыру и начнет осуществлять первую стадию своих планов. И Вийя отправится с ним — таково его решение. Плохо только, что отец может это предугадать, — они как-никак оба хореяне.

— Моррийон.

Секретарь поднял на него глаза.

— Ты распоряжаешься установкой гиперрации на моем челноке.

— Да, господин, — подтвердил бори с легкой обидой — он уже докладывал об этом.

— Поставь и на «Телварне». — Это помогло бы ему совершить побег, не теряя контакта с рифтерским флотом и «Кулаком Должара». Отсутствие связи с последним было бы губительным для его планов.

Моррийон открыл рот и заморгал. Весьма довольный тем, что удивил своего секретаря, который почти всегда угадывал его желания, Анарис с улыбкой ждал.

— Понимаю, — сказал наконец бори. — Я велю вытащить из компьютера активирующие коды и привести орудия в боевую готовность. Но как будет насчет ее команды и эйя?

— Они останутся тут. Особенно выжигатели мозгов.

— А келли? Трудно будет удалить их с корабля, не насторожив Барродаха.

— Против них тоже должны быть какие-то способы.

— Посмотрю в базе данных Лисантера, — кивнул Моррийон, задумчиво нажимая клавиши своего блокнота.

— Ну, выкладывай, — сказал Анарис. — Предвидишь какие-то трудности?

— Она знает? — спросил Моррийон.

— Нет, — засмеялся Анарис. — И не узнает — до последнего момента.

— Она очень рассердится, — отважился сказать секретарь.

— Еще бы. Два дня до флагмана будут сплошным удовольствием.

Моррийон скривил рот, и Анарис махнул на него рукой:

— Ступай приведи се.

* * *

Тат посмотрела на свой блокнот, и в глазах у нее снова появился страх.

— Моррийон сейчас будет здесь. Я лучше пойду. — Она направилась к двери и снова повернулась к Вийе. — Если... если вы добьетесь успеха, что будет дальше?

— Ты, Лар и Дем можете присоединиться к нам, если хотите. Мы ничего не сказали бы тебе, если бы намеревались бросить вас здесь.

Тат вспыхнула.

— Вам не придется жалеть об этом, обещаю. Даже Дем... — Она нажала дверную клавишу и вышла — именно вышла, а не выскочила.

Локри лениво проследовал к буферу налить себе кафа и со странной усмешкой оглянулся через плечо на Вийю.

— Я не собираюсь критиковать — на твоем месте я не вылезал бы от Анариса, — но не помешает ли сексуальный контакт скрыть от него наши истинные намерения?

— Нет, — ответила Вийя, чувствуя, как обострилось общее внимание. — Как раз наоборот: при таком контакте можно не разговаривать. — Она улыбнулась. — Как сказала бы Дулу, он жаден до моего тела, но холоден к моей душе.

Жаим вздохнул. Сознавая, что все они зависят от нее и все — даже Марим — на свой лад заботятся о ее благополучии, она добавила:

— А для меня в этом нет музыки.

Жаим не отреагировал, но она почувствовала, что ее слова дошли.

Ивард кивнул на дверь:

— Моррийон.

Седри, взглянув на пульт, осталась довольна. Дверь открылась.

— Наследник вызывает вас к себе, — сказал Моррийон Вийе.

От Иварда с интенсивностью электрического разряда пришла быстрая мысль: Анарис хочет заставить тебя улететь с ним, когда станция будет включена.

Вийю ожег страх, к которому примешивался вызов. Жаль, что нельзя запретить келли и эйя передавать ей то, что они воспринимают от Анариса. Ей достаточно трудно скрывать собственные секреты — теперь придется еще скрывать знание того, чего она знать не должна. Но связь, налаженная инопланетянами с Анарисом, и без того очень хрупка — придется потерпеть.

Выйдя вслед за Моррийоном, она ощутила безмолвную волну понимания со стороны келли.

Всю дорогу до господского сектора Моррийон молчал.

На перекрестках вместо тарканцев стояли теперь деактивированные огры — обычно по одному, но иногда и по двое. У самой двери Анариса Вийя увидела в другом конце загибающегося коридора пару огров по обе стороны дверного вздутия.

Дверь чмокнула, и она вошла.

Анарис сидел за пультом и работал. На экране мелькали закодированные столбцы должарского шрифта. Анарис небрежным жестом выключил изображение, слегка улыбнулся и встал.