Око Мира - Роберт Джордан

— Верный подданный из Двуречья, — вздохнула Моргейз. — Дитя мое, тебе следовало уделять больше внимания книгам. В Двуречье не видывали ни одного сборщика налогов шесть поколений, а Гвардии Королевы — семь. Осмелюсь заявить, они редко вспоминают даже, что они часть королевства. — Ранд с неловким чувством повел плечами, вспомнив свое удивление, когда ему сказали, что Двуречье — область Королевства Андор. Королева заметила его смущение и с печалью улыбнулась своей дочери. — Вот видишь, дитя?

Тут Ранд заметил, что Элайда отложила вязание и теперь изучает его. Она поднялась со стула и, медленно сойдя с возвышения, встала перед юношей.

— Из Двуречья? — произнесла Айз Седай. Она протянула руку к голове Ранда; он резко отстранился от ее прикосновения, и она уронила руку. — С этой рыжинкой в волосах и с этими серыми глазами? У людей из Двуречья темные волосы и глаза, и у них редко бывает такой рост. — Ее рука быстро метнулась вперед, поддернув рукав Рандовой куртки и открыв более светлую кожу, которую не затронуло солнце. — Или такая кожа.

Ранду пришлось сделать над собой усилие, чтобы не сжать руки в кулаки.

— Я родился в Эмондовом Лугу, — упрямо заявил он. — Моя мать — чужестранка, вот откуда у меня такие глаза. Мой отец — Тэм ал'Тор, пастух и фермер, как и я.

Элайда молча кивнула, ни на миг не отводя взора от лица Ранда. Он встретил ее пристальный взгляд со спокойствием, за которым скрывалось неприятное ощущение у него в животе. Юноша увидел, что она отметила упрямство его взгляда. По-прежнему не отводя своих глаз от его лица, она вновь плавно повела рукой к Ранду. На этот раз он решил не уклоняться.

Но Элайда коснулась не его, а меча. Ее пальцы сомкнулась вокруг рукояти почти у самой головки эфеса. Пальцы сжались сильнее, а глаза расширились от удивления.

— Пастух из Двуречья, — тихо произнесла она, но шепот ее услышали все, — с мечом, отмеченным клеймом цапли.

Последние слова произвели в зале такой эффект, будто Элайда объявила о появлении здесь Темного. За спиной Ранда скрипнула кожа, звякнул металл, по мраморным плитам шаркнули сапоги. Уголком глаза Ранд заметил, как Талланвор и другие гвардейцы попятились, освобождая пространство, — руки на мечах, готовые выхватить оружие и, судя по лицам солдат, они готовы умереть. В два быстрых шага Гарет Брин оказался перед возвышением, между Рандом и Королевой. Даже Гавин заслонил собою Илэйн, с тревогой на лице положив руку на кинжал. Илэйн же смотрела на Ранда так, будто увидела его впервые. На лице Моргейз не дрогнул ни единый мускул, но ее руки на позолоченных подлокотниках трона напряглись.

Одна Элайда выказала еще меньшее волнение, чем Королева. Айз Седай вела себя так, будто не сказала ничего необычного. Она убрала руку с меча, заставив солдат напрячься еще больше. Глаза Элайды ощупывали Ранда, спокойные и взвешивающие.

— Определенно, — произнесла Моргейз ровным голосом, — он слишком юн, чтобы заслужить клинок с клеймом цапли. Он не старше Гавина.

— Это оружие — его, — сказал Гарет Брин.

Королева удивленно посмотрела на него.

— Как так может быть?

— Я не знаю, Моргейз, — медленно ответил Брин. — Он и в самом деле слишком юн, однако все равно: меч принадлежит ему, и наоборот. Посмотри на его глаза. Посмотри, как он стоит, как меч подходит ему, а он — под стать мечу. Он слишком юн, но меч — его.

Когда Капитан-Генерал замолчал, Элайда сказала:

— Откуда у тебя этот клинок, Ранд ал'Тор из Двуречья?

Она сказала эти слова таким тоном, словно сомневалась в его имени не в меньшей степени, чем в том, откуда он родом.

— Меч мне дал мой отец, — сказал Ранд. — Он принадлежал ему. Он считал, что меч пригодится мне в большом мире.

— Хм, еще один пастух из Двуречья с клинком, отмеченным цаплей. — От улыбки Элайды во рту у Ранда пересохло. — Когда ты прибыл в Кэймлин?

Он уже достаточно правды сказал этой женщине. Она пугала Ранда не меньше, чем какой-нибудь Друг Темного. Самое время вновь начинать скрывать правду.

— Сегодня, — сказал Ранд. — Этим утром.

— Как раз вовремя, — пробормотала Элайда. — Где ты остановился? Не говори, что не нашел нигде комнаты. Одежда у тебя пообтрепалась и обносилась, но у тебя была возможность освежиться. Где?

— «Корона и Лев». — Ранд запомнил это название, проходя мимо вывески, когда искал «Благословение Королевы». «Корона и Лев» находилась на другом конце Нового Города от гостиницы мастера Гилла. — Мне там сдали койку. На чердаке.

У Ранда было такое чувство, будто Элайда знает, что он лжет, но она лишь кивала.

— Что это за случайность? — заметила она. — Сегодня неверный доставлен в Кэймлин. Через два дня его увезут на север, в Тар Валон, и вместе с ним туда для обучения отправится Дочь-Наследница. И именно в этот момент во дворцовом парке объявляется юноша, утверждающий, что он — верный подданный из Двуречья...

— Я в самом деле из Двуречья.

Все смотрели на Ранда, но никто не слушал его, смотрели, как на какую-то редкость. Все, кроме Талланвора и стражи; эти не спускали с юноши немигающих глаз.

— ...с историей, рассчитанной на то, чтобы увлечь Илэйн, да еще и носящий клинок со знаком цапли. Повязки на рукаве или кокарды, свидетельствующей о его лояльности, он не носит, а прицепил к мечу всего-навсего обвязку, которая предусмотрительно скрывает цаплю от любопытных глаз. Случайность ли это, Моргейз?

Королева взмахом руки попросила Капитан-Генерала отойти в сторону и, когда тот отступил, стала рассматривать Ранда со встревоженным видом. Но заговорила она с Элайдой.

— Кто он, по-твоему? Друг Темного? Один из Логайновых последователей?

— Темный зашевелился в Шайол Гул, — ответила Айз Седай. — Тень ложится на Узор, и будущее балансирует на острие ножа. Этот — опасен.

Вдруг вперед шагнула Илэйн, упав перед троном на колени.

— Матушка, умоляю, не делайте ему ничего плохого! Он бы сразу же ушел, если бы я не остановила его. Он хотел уйти. Именно я заставила его остаться. Я не верю, что он — Друг Темного!

Моргейз успокаивающе махнула дочери рукой, но взгляда от Ранда не отводила.

— Это Предсказание, Элайда? Ты читаешь Узор? Ты говоришь, что это настигает тебя, когда ты меньше всего ожидаешь, и уходит так же внезапно, как и является. Если это Предсказание, Элайда, я приказываю тебе говорить правду, ясно и определенно, без твоего обыкновения заворачивать все в столь плотный покров загадочности, что никто не может утверждать, сказала ты «да» или «нет». Говори. Что ты видишь?

— Вот что я Предсказываю, — ответила Элайда, — и клянусь Светом, что яснее говорить не могу. С этого дня Андор сделал шаг по пути к горю и розни. Тень должна еще потемнеть до самой черноты, и мне не разглядеть, пробьется ли потом Свет. Где мир проливает ныне одну слезинку, он выплачет тысячи. Вот что я Предсказываю!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});