Сочинения - Валерий Брюсов

20–21 февраля, 1905

Жрице Луны I

По твоей улыбке соннойЛунный отблеск проскользнул.Властный, ласковый, влюбленный,Он тебе призыв шепнул.Над твоей улыбкой соннойЛунный луч проколдовал,Властный, ласковый, влюбленный,Он тебя поцеловал.

И, заслыша зов заклятий,Как родные голоса, —Обратила ты к ГекатеТьмой зажженные глаза.Слыша смутный зов заклятий,Бледным светом залита,Обратила ты к ГекатеПомертвелые уста.

В жажде ласки, в жажде страстиВся ты – тайна, вся ты – ложь.Ты у лунных сил во власти,Тело богу предаешь.В жажде ласки, в жажде страсти,Что тебя целую я!У Астарты ты во власти,Ты – ее, ты – не моя!

1904

Жрице Луны II

Владыка слов небесных, Тот,Тебя в толпе земной отметил, —Лишь те часы твой дух живет,Когда царит Он, – мертв и светел.Владыка слов небесных, Тот,Призвал тебя в свой сонм священный:Храня таинственный черед,Следишь ты месяц переменный.

Приходит день, приходит миг;Признав заветные приметы,Ночному богу тайных книгВозобновляешь ты обеты.Приходит день, приходит миг:Ты в сонме жриц, в нездешнем храме,Целуешь мертвый, светлый ликСвоими алыми губами.

Ты миру нашему чужда,Тая ревниво знаки Тота.И в шуме дня тобой, всегда,Владеет вещая дремота.Ты миру нашему чужда,Где слепо властвует Изида.Меж нами – вечная вражда,Меж нами – древняя обида!

Октябрь 1904

Кубок

И кто б ни подал кубок жгучий…

Tertia, Vigilia

Вновь тот же кубок с влагой черной,Вновь кубок с влагой огневой!Любовь, противник необорный,Я узнаю твой кубок черныйИ меч, взнесенный надо мной.

О, дай припасть устами к краюБокала смертного вина!Я бросил щит, я уступаю, —Лишь дай, припав устами к краю,Огонь отравы пить до дна!

Я знаю, меч меня не минет,И кубок твой беру, спеша.Скорей! скорей! пусть пламя хлынет,И крик восторга в небо кинетМоя сожженная душа!

Январь 1905

Молния

Опять душа моя расколотаУдаром молнии, и я,Вдруг ослепленный вихрем золота,Упал в провалы бытия.

С победным хохотом, товарища,Лемуры встретили меня —На пепле старого пожарища,В дыму последнего огня.

«Ты – наш! – вскричали в дикой нежности, —Ты наш! и в безднах вечно будь!Свободный дух предай мятежности,Тропы лазурные забудь!»

И мне от жгучей боли весело,И мне желанен мой костер,И небо черный полог свесилоНа мой полуослепший взор.

17 ноября 1904

В застенке

Кто нас двух, душой враждебных,Сблизить к общей цели мог?Кто заклятьем слов волшебныхНас воззвал от двух дорог?

Кто над пропастью опаснойДал нам взор во взор взглянуть?Кто связал нас мукой страстной?Кто нас бросил – грудь на грудь?

Мы не ждали, мы не знали,Что вдвоем обречены:Были чужды наши дали,Выли разны наши сны!

Долго, с трепетом испуга,Уклонив глаза свои,Отрекались друг от другаМы пред ликом Судии.

Он же, мудрый, он же, строгий,Осудил, не облича.Нас смутил глухой тревогойСмех внезапный палача.

В диком вихре – кто мы? что мы?Листья, взвитые с земли!Сны восторга и истомыНас, как уголья, прожгли.

Здесь, упав в бессильной дрожи,В блеске молний и в грозе,Где же мы: на страстном ложеИль на смертном колесе?

Сораспятая на муку,Давний враг мой и сестра!Дай мне руку! дай мне руку!Меч взнесен! Спеши! Пора!

10–11 декабря 1904

Видение крыльев

Связанные взглядом,Над открытой безднойНаклонились мы,Рядом! рядом! рядом!С дрожью бесполезнойПред соблазном тьмы.

Взоры уклоняя,Шепчешь ты проклятьяОбщему пути, —Зная! зная! зная!Что тесней объятьяМы должны сплести!

Что твои усильяРазорвать сплетеньяНаших рук и глаз!Крылья! крылья! крылья! —Яркое виденьеОслепило нас.

Страшен и неведом,Там Крылатый Кто-тоОзарен огнем.Следом! следом! следом!В чаяньи полетаБросимся вдвоем!

4–5 ноября 1904

В трюме

Мы – двое, брошенные в трюм,В оковах на полу простертые.Едва доходит в глуби мертвыеДалеких волн неровный шум.

Прошли мы ужасы Суда,И приговоры нам прочитаны,И нас влечет корабль испытанныйИз мира жизни навсегда.

Зачем же ты, лицом упавНа доски жесткие, холодные,Твердишь про области свободные,Про воздух гор и запах трав!

Забудь о радостных путях,Забудь благоуханья смольные,Наш мир – недели подневольные,Наш мир – молчанье, мрак и прах.

Но в миг, когда, раскрывши дверь,Палач поманит нас десницею,Останься пленною царицею,Мне руку скованную вверь.

Мы выйдем с поднятым челом,На мир вечерний взглянем с палубы,И без упрека и без жалобыВ челнок последний перейдем.

1905

Последний пир

Бледнеют тени. Из-за ставенРассвет бесстыдно кажет лик.Над нами новый день бесправен,Еще царит последний миг.

Гремит случайная телегаПо тяжким камням мостовой.Твое лицо белее снега,Но строг и ясен облик твой.

Как стадо пьяное кентавров,Спят гости безобразным сном.Венки из роз, венки из лавровЗалиты – смятые – вином.

На шкуры барсов и медведейУпали сонные рабы…Пора помыслить о победеНад темным гением Судьбы!

Ты подняла фиал фалернаИ бросила… Условный знак!Моя душа осталась верной:Зовешь меня – иду во мрак.

У нас под складками одежды,Я знаю, ровен сердца стук…Как нет ни страха, ни надежды —Не будет ужаса и мук.

Два лезвия блеснут над ложем,Как сонный вздох, провеет стон, —И, падая, мы не встревожимКентавров пьяных тусклый сон.

1905

В склепе

Ты в гробнице распростерта в миртовом венце.Я целую лунный отблеск на твоем лице.

Сквозь решетчатые окна виден круг луны.В ясном небе, как над нами, тайна тишины.

За тобой, у изголовья, венчик влажных роз,На твоих глазах, как жемчуг, капли прежних слез.

Лунный луч, лаская розы, жемчуг серебрит,Лунный свет обходит кругом мрамор старых плит.

Что ты видишь, что ты помнишь в непробудном сне?Тени темные всё ниже клонятся ко мне.

Я пришел к тебе в гробницу через черный сад,У дверей меня лемуры злобно сторожат.

Знаю, знаю, мне недолго быть вдвоем с тобой!Лунный свет свершает мерно путь свой круговой.

Ты – недвижна, ты – прекрасна в миртовом венце.Я целую свет небесный на твоем лице!

1905

Два голоса

Первый

Где ты? где ты, милый?Наклонись ко мне.Призрак темнокрылыйМне грозил во сне.

Я была безвольнаВ сумраке без дня…Сердце билось больно…

Другой

Кто зовет меня?

Первый

Ты зачем далеко?Темный воздух пуст.Губы одинокоИщут милых уст.Почему на ложеНет тебя со мной?Где ты? кто ты? кто же?

Другой

В склепе я – с тобой!

Первый

Саваном одетыРуки, плечи, – прочь!Милый, светлый, где ты?Нас венчает ночь.Жажду повторять яМилые слова.Где ж твои объятья?

Другой

Разве ты жива?

Первый

И сквозь тьму немуюВижу – близко ты.Наклонясь, целуюМилые черты.Иль во тьме забыл тыПро любовь свою?Любишь, как любил ты?

Другой

Понял. Мы – в раю.

1905

Из ада изведенные

Астарта! Астарта! и ты посмеялась,В аду нас отметила знаком своим,И ужасы пыток забылись как малость,И радость надежд расклубилась как дым.

Одно нам осталось – сближаться, сливаться,Слипаться устами, как гроздьям висеть,К святыням касаться рукой святотатца,Вплетаться всем телом в Гефестову сеть.

Дай бледные руки, где язвы распятья!Дай бедную грудь, где вонзалось копье!Края плащаницы хочу целовать я,Из гроба восставшее тело твое!

Царица желаний, изведшая душиИз бездны Иркаллы на пламенный свет!Тебе, необорной, мы детски послушны:И ложе – как храм, и любовь – как обет!

Астарте небесной, предвестнице утра,Над нами сияющей ночью и днем,Я – жрец темноглазый, с сестрой темнокудрой,И ночью и днем воспеваю псалом.

28–30 июля 1905