Вселенская пьеса. Дилогия (СИ) - Евгения Федорова

— Стас, — тоскливо спросил я. — Ты мне вот сейчас это зачем рассказываешь?

— Мы летим туда, нужно знать врага в лицо.

— Наш враг, сыр? — удивился я.

— Да нет, планета — чужеродный мир. Она нам враг.

— Так в задании чего?

— Нужно, чтобы маяк попал во дворец, — сообщил Стас и заулыбался. — Чтобы король его увидел. Только туда никого не пускают, чужакам вообще видеть Короля запрещено. Он такой у них, неприкосновенный и неосязаемый.

— Ладно, на месте разберемся, — отмахнулся я. Сейчас совершенно не хотелось думать о том, что будет завтра. — Пускай давай свое снотворное по капельнице.

— Да ты сам уснешь, смотри, Доров, как тебя развезло с двух по пятьдесят.

Дядя улыбнулся и, включив музыку, сказал:

— Рахманинов, Нежность. Слушай… я тут кое-что придумал на счет нашего с тобой завтрашнего путешествия…

Пронзительные солнечные лучи заливали тропинку, делая кроны лиственных цветущих деревьев ажурными, словно плетение изысканной мастерицы кружева. Легкий ветерок, налетающий с моря, приятно обдувал кожу и, если оглянуться, можно было видеть белую полоску песка, за ней лазурь — далекую, бесконечную, до самого горизонта. Небо наполнилось приятным, розоватым цветом и с тем, как опускалось солнца, оно наливалось удивительным фиолетовым свечением. Вот вокруг садовых тропинок стали зажигаться фонари — высокие и низкие, с причудливыми узорами, изображающими танцующих сказочных существ. А, может, на Двуглав это были вовсе не фольклорные существа, откуда знать?

С тем, как подступал вечер, цветущие растения пахли все сильнее, опуская тяжелый полог незнакомых ароматов. Некоторые, окрепнув, набрав густоты пахли вязко, казалось, что ты стоишь на городской свалке. Но налетающий ветерок снова и снова разбавлял вечерние дурманы, делая их вновь приятными.

Везде играла музыка. Разноцветные фонарики и гирлянды увивали деревья, впереди на мощеной улице, зажатой среди невысоких домов с широкими трехярусными балконными верандами, позволяющими отдыхающим обозревать окрестности с высоты, веселились местные и приезжие. Узкоглазые и скуластые жители Двуглав были невысокого роста, худоватые, на взгляд пришельцев неотличимые друг от друга, с загорелой до шоколадного цвета гладкой кожей. У них были длинные руки и хорошо развитые ноги, что выдавало в них существ, много времени проводящих в воде. Но скелеты казались хрупкими, а силуэты тщедушными.

Пахло сыром. Не таким, как на Земле, но узнаваемо. Запах этот спутать было невозможно ни с чем.

Вышедшему из парка, ведущего от космопорта (а от летных полей ходили вдоль песчаных пляжей маленькие удобные электрокары), путнику открылось удивительное зрелище: десятки фонтанов с расплавленным сыром, низвергали блестящие желтоватые и белые потоки. Самый большой из них был, наверное, шести метров в высоту. Подсвеченные красным, зеленым и оранжевым, они выглядели завораживающе. Празднующие подхватывали из корзин, стоящих у каждого сырного водопада, плоские палочки, окунали их в фонтаны и засовывали в рот.

В небе над головой парили сотни горящих воздушных змеев и искусные мастера управляли ими так, чтобы пылающие тела на высоте не сталкивались и не переплетались. Никто не боялся, что сверху посыплются искры.

Я медленно шел среди этого великолепия, завороженный цветастыми свободными одеяниями и пораженный приятной, ритмичной музыкой, звучащей из каждого проулка. Все напевы были неодинаковы, их исполняли разные музыканты, бьющие в обтянутые толи тканью, толи кожей бубны и дующие в разномастные дудочки, но при переходе от одной к другой эти мелодии перетекали, сливаясь в общий мотив.

Света от пылающих над головой воздушных змеев было предостаточно и казалось, в небе парят сотни жарптиц.

Я видел игрища, где нужно было доказать свою меткость, слышал, как призывали на соревнования по поеданию сырка — кто быстрее или кто больше. Прошел мимо сырной горки, с которой за три кредита можно было скатиться, обмазавшись до ушей в ароматном, теплом сырном вареве. Надо сказать, желающих было хоть отбавляй.

Праздник был грандиозен, туристы сидели на высоких террасах за красивыми столиками, наблюдали, снимали диковинные зрелища, пробовали местные деликатесы.

И над всем этим возвышался белый дворец. Пожалуй, я даже в сказках не встречал описания столь красивых сооружений. Наверно, больше всего из виденного мною, он походил на огромный храм, но без куполов. Раскрывающиеся подобно соцветиям башни представляли собой обзорные площадки, и там сейчас тоже шло веселье для избранных. В небе над дворцом распускались каскадами тысячи фейерверков. Это и вправду был особенный день.

Я достал из рюкзака, висящего за спиной, коробку, снял крышку, открывая взорам содержимое, чтобы никто дурного не подумал, шагнул к высоким главным воротам в шестиметровой белой стене, и дорогу мне тут же преградили стражники:

— Проход закрыт, — сказал тот, что стоял слева. Он был крупным для местных, широкоплечий, в ярко-зеленой форме. — Время аудиенции у советников с десяти до двух в первой ратуше справа вперед по улице. Три дня все службы не работают. В замок Киторо вход запрещен, туристы не могут посещать это место, уважаемый, извините.

— Я — Антон Доров, капитан приземлившегося в вашем космопорту челнока с космического линкора четвертого класса Шквал. Звездная система Млечного Пути, планета Земля.

Охранники переглянулись от такого представления, пожали плечами:

— Если у вас важное официальное дело, все равно придется подождать. Ратуша там, — он указал в противоположную от стены сторону.

— Ну конечно, — согласился я, — тем более что мы прилетели как простые туристы, которых вокруг не перечесть. Но есть одно дело, которое заставило меня прийти лично. Зная ваши обычаи, я не могу рассчитывать на какие-либо встречи за пределами ворот, но, узнав о вашем празднике, решил преподнести подарок сам. Король Киторо уже получил от меня запрос и, думаю, ждет этого подарка с нетерпением. Чтобы доказать свою заинтересованность и уважение, я решил передать этот подарок без посредников, хотя король был готов прислать посланца. Итак, это, — я наклонил коробку, чтобы лучше было разглядеть ее содержимое, — самая диковинная вещь на вашей планете.

— Ух ты, — сказал один из охранников. — Зеленая сырная голова.

— Именно так, этот сыр прилетел с нами с Земли, но не стал от этого хуже. Время идет ему лишь на пользу. Я сразу предупредил вашего короля, что наш сыр Рокфор сделан из других ингредиентов и может оказаться несовместим с его пищеварительной системой. К тому же, вид плесени, который используется в этом сыре, может повлиять на дегустатора непредсказуемо, но он заверил меня, что перед употреблением будут проведены все необходимые исследования. Король был очень тронут моим предложением и оказался столь любезен, что выделил нам целый берег у Заостренной скалы. Нас — гостей — сейчас на берегу трое.

— А вдруг там бомба? — сказал один охранник другому опасливо.

— Здесь нет ни металла, ни бактериологического оружия, кроме, конечно, этих зеленых малышек, что делают наш сыр таким вкусным. Но, если вы не хотите принимать подарок, так и скажите королю…

— Мы же все равно не будем его нести сразу его величеству, — сказал левый охранник. — Сначала в лабораторию. Да и с оружием система безопасности его бы не выпустила с корабля… давайте ваш подарок сюда, уважаемый. Надеюсь, на Заостренной скале вам и вашим спутникам понравится, там самые лучшие на материке пляжи.

Когда я вышел на берег, было совсем тепло. С воды несся легкий, приятный запах йода и водорослей, но он был слабым, не вызывающим тошноты. Наоборот, от него словно прочищались легкие.

Скинув ботинки, связав шнурки, я перебросил их через плечо и вошел по колено в отступившую далеко при отливе воду. Весь этот пляж, что сейчас лежал передо мной, на несколько дней принадлежал нам — делегации с Земли. Еще на корабле мы со Змеем тщательно изучили все, что было известно о дворце короля Киторо. Выходило, что нахрапом его никак не возьмешь. Во-первых, шестиметровая стена, увенчанная современной системой защитного магнитного поля. Этот замок можно было бомбить хоть из ядерной ракетницы, наверняка под дворцом есть достаточно источников энергии, чтобы поддерживать силовое поле. Во-вторых, охрана. Еще мы тщательно проверили маяк. Они не испускал никакого известного нам излучения, не проявлял никакой биологической активности. На этот раз без подвохов, обычный пластиковый цилиндр. Так что план Змея, на удивление, был лучшим, что мы могли сделать! Засунуть цилиндр внутрь сырной головки и подарить королю Киторо на трехдневный праздник сыра. Как раз в последний его день.

Брюки намокли, вода приятно плескалась, и это было умопомрачительно! После всего того, что нам пришлось пережить, после льдов и отравленной ядом войны Мэй, после чудовищного космического корабля и давящих на плечи рудников Селлы, я оказался в раю.