Прогрессоры нового мира - Николай Якубенко

— Вообще то сидеть не обязательно. Лежать гораздо удобней.

— Отвали Агрис, если лежа в транс входить — засыпаешь через пять минут. Просто рефлекс какой то…

«Интересная мысль, надо было убирать лежаки из аудитории транса в школе» подумал он и завалился спать. Ему все эти премудрости были уже давно ни к чему.

* * *

В этот день Виталик с Максом узнали новое слово — Хренадис. Но землянам с Агрисом было ближе «Новый год». Чем это сопровождается в мире Иглы, они не знали. Но догадывались. В этот день они участвовали в убивании сразу трех баранов, двое землян держали на земле животное, пока Хилд резал ему горло. Разделку же туш он им не доверил. Земляне с ним были полностью солидарны — ну не приходилось им никогда баранов разделывать и вообще всяких рогатых животных.

Сегодня троица не знала куда себя девать — все работы по строительству на время праздника остановлены. Все готовятся к празднику: женщины готовят невообразимое количество еды, мужики им в этом деле с удовольствием помогали, периодически заслуживая небольшие кусочки уже готового жаркое и другой вкуснятины.

Первое построенное здание было готово к приему посетителей. Как догадались работники, это был какой-то общинный дом. Дом для всех. Сегодня в нем поставили длинные столы, лавки и стали выкладывать посуду. Тарелки, чашки, кубки и прочее. Троица все на это смотрела с восхищением, но к работе их не допускали. От нечего делать троица пошла инспектировать местные достопримечательности.

Село «Лесное» было скорее хутором, чем селом, в понимании Ветала с Максом. Пять десятков жителей — даже не хутор. Так, небольшие выселки… но по представлениям мира Иглы, это было самое настоящее село.

Героически преодолев сотню шагов по грязи и грандиозным лужам местной «магистрали», троица подошла к главному сокровищу села — хлеву. В нем жили не тужили аж четыре ухоженные коровки с бычком непонятной масти. Кличка у бычка была такой же непонятной — «Хвостатый». Почему именно «Хвостатый», а, например, не «Рогатый»?

Дверей как таковых в хлеву не было, было несколько бревен, перевязанных веревочкой, которые нужно было отодвинуть в сторону, что бы войти внутрь. «Скобяные изделия еще нескоро придут сюда», подумал Виталики, отодвинул заслонку и смело зашел внутрь. На тесноту хлева, отсутствие света, запах живности и навоза он уже внимания не обращал.

Бычок мирно жевал сено и на интерес к своей персоне не обращал вообще никакого внимания. Коровы тоже жевали сено и периодически заглядывались на «Хвостатого». Хлев был основательно вычищен, выдолбленные из цельного дерева поилки — наполнены колодезной водой и сено свалено там где нужно. Об этот Ветал с Максом позаботились еще с утра. Делать здесь было решительно нечего.

— Как там «Хвостатый»?

— Пользуется успехом у противоположного пола. И вообще все хорошо.

— В овчарню пойдем?

— Что там делать?

— Курятник! Сегодня мы там еще не были!

— Точно!

Со стороны этот диалог выглядел довольно странно. Два взрослых человека показывают друг другу рожки, машут несуществующими крыльями, и даже имитирую половой акт. Но как прикажете передать без слов такую бездну информации?

Путь до курятника был еще короче. Стоило отойти от хлева на несколько метров, как взору предстал огороженный тонкими веточками загон с баскетбольную площадку величиной. В загоне копошились, верещали и даже пытались взлететь местные петухи и курицы. Были они совсем не бройлерными. Они скорее походили на разжиревших на халявной пайке голубей — переростков. В отличии от своих земных сородичей, курицы мира Игле могли пролететь несколько метров без постороннего вмешательства, поэтому им еще в детстве подрезали крылья. Просто и незамысловато.

В дальнем углу загона помещался грубо сколоченный ящик, обложенный сеном. По идее в нем пернатые должны были пережидать непогоду… вот только этого троица работников никогда не видела. В дождь, снег и мороз неугомонные птицы прыгали, кричали и всячески безобразничали в загоне, на ящик не обращая совершенно никакого внимания. Вода у птичек была, перловка, перемешанная с какими — то корешками тоже. Навоз в птичнике убирали редко и использовали с умом — и на Земле и на Игле это отличное удобрение! На то, что запах у ценного сельскохозяйственного ресурса просто убойный, никто внимания не обращал и курятник находился прямо посередине села. «Работники» искренне сочувствовали соседям такого беспокойного хозяйства.

Просто так ходить было неинтересно и земляне пошли в свою лачугу в трансе тренироваться, а Агрис продолжил слоняться без дела. А потом присоединился к друзьям, уж больно спать захотелось.

Ближе к вечеру в лачугу к работникам заглянул сам хозяин Хилд, что-то торжественно объявил Агрису и свалил куда то. Агрис расплылся довольной улыбкой, показал на выход и повел дальше в новое здание.

В общинном доме собрались если не все, то большинство жителей поселка, то здесь, то там горели масляные лампы. В таком количестве за раз земляне их видели впервые, наверное, собрали все, которые только были. Селяне были наряжены в свои парадные одежды: передники, сарафаны с вышивкой, белые рубахи, бритые, подстриженные и вымытые головы. К повседневной одежде наряды относились так же, как благородный конь к труженику — волу.

На столах стояло немереное количество мяса, похлебки, какие-то овощи, сушеные фрукты и ягоды. Неизменной перловки в этот раз нигде не было видно. Зато на столе стояло несколько больших кувшинов с местной бормотухой.

«Сегодня нажремся как следует, наконец-то!». Эта мысль пришла сразу и прочно засела в голове. Работников отвели в дальний конец стола, что их вообще никак не смутило. Поддерживать разговор они не смогли бы при всем своем желании, а еды с выпивкой и там было хватало.

В начале Хилд сказал что-то торжественное и непонятное, потому раздались радостные возгласы со всех сторон и все принялись уничтожать съестное. Земляне же, зная все подводные камни организма человеческого, с начала приступили к бормотухе. Градусов в ней было не больше 15, и вообще она больше смахивала на брагу непонятного происхождения. Но при должном умении и старании, ею тоже можно было напиться до чертиков. После первой чашки уже не ели, а закусывали — и откуда только аппетит взялся?

Вообще мяса работники видели мало. Не только в своей миске, но и у хозяев тоже. Мясо ели редко, животные были неприкосновенным запасом еды и праздничным угощением. Сегодня же его было завались. Через некоторое время заговорил какой-то другой мужик, потом еще и еще… с непривычки быстро захмелевшие работники так и рвались с кем ни будь пообщаться. Удавалось это только Агрису, Виталик с Максом только знаками показывали соседям насколько им здесь по кайфу с ними сидеть.

А потом притащили какую-то местную балалайку и начались танцы. «Уж теперь мы точно оторвемся по полной», решили земляне и выпили еще по одной. Потом догнались остатками бражки в кувшине и пошли учить аборигенов, как под нормальную музу зажигать нужно.

— Оооо!!!

— Ааххх!!

— Уроды бля, вы совсем охуели. Алкашня долбанная, вас кастрировать надо и кодировать.

— Не кричи так. Какого хрена у меня под носом кровище и челюсть болит?

— Потому что вам вчера пиздюлей толпой давали. Причем заметь — за дело давали!

— Стоп чувак, конспирация… конспирация… не ори так.

— Какая в жопу конспирация? Макс вчера отобрал дудулу у дудулиста местного и начал под него исполнять «Мама — анархия, папа стакан портвейна». А Ветал подпевать, что есть дури. Потом вы закричали, что хэви метал форевер, стали толкаться друг с другом и вообще со всеми. Что это за приколы гнилые?

— Это называется слэм, чувак. Дальше что было?

— Потом вы объявили медленный танец, стали напевать какую-то лабуду типа «миллион миллион алых роз», и у всех на глазах лапать женщин. Приличных, кстати. Одна даже на выданье.

— Да ну нах… потом?

— Да морды вам набили потом. Вы вырубились и я вас сюда отнес. Идти назад после такого было стыдно, пришлось весь праздник с вашими телесами куковать. Уроды!

Повисла неловкая пауза, каждый думал над тем, как быть дальше. Кто-то думал быстрее, кто-то медленнее по причине физического недомогания. Первым к финишу пришел Агрис.

— Вариантов нет. Нужно к Хилду идти и каяться. Скажу, что когда напьетесь, вам башню сносит и вы начинаете… как это… зажигать!

— Отмазка гнилая, но ничего другого не остается. Как после этого немыми прикидываться?

— Ну вы же не круглые сутки бухаете?

Идти решили не в дом к Хилду, а в общий дом. И не ошиблись. Со стола никто и не думал убирать и за ним сидел Хилд, еще какой то мужик и сильно порозовевшая барышня. Барышне явно делали комплементы, она улыбалась, стреляла глазками и вообще была в приподнятом настроении. Компанию работников встретили с пониманием и вообще дружелюбно. Указали на лавку рядом, подвинули кувшин и миску с мясом. Это было очень к месту.