ИМЯ ДЛЯ НЕРОЖДЕННОЙ - Потусторонняя гостья - Андрей Буторин

– Подраться захотелось? Что ж ты не дрался, когда с тебя штаны снимали?

Олег разинул рот и захлопал глазами, из которых от стыда и обиды даже покатились слезы. Хорошо что луну снова закрыло облаками, и никто этого нового позора не увидел. Но, что самое странное, за Олега заступился вдруг покровский механик:

– Вы это… Наталья Анатольевна… зря на него так. Он еще как с ней дрался! Только это ж не баба – зверь!.. – Женька покосился на то место, где недавно лежало испарившееся уже тело. – И даже не баба, выходит… Тут не только штаны – голову потерять можно. Так что вы зря так…

Наташа и сама уже понимала, что зря. Она готова была вырвать себе язык. Что же с ней случилось такое?.. Впрочем, эта история кому угодно нервную систему свернет вместе с башней. К тому же, она только что стреляла в человека! Впервые в жизни. Ну, пусть не совсем в человека… И все-таки…

– Олег, извини, – тронула она за рукав застывшего в немой обиде парня. – Ну, прости! Дура я, правда… Я не думала так про тебя. Правда, не думала. И вообще… – Она бросила взгляд на стоявших рядом Женьку и профессора, но мотнула головой, поморщилась чему-то и выпалила: – Ты мне нравишься очень, Олег, потому и веду я себя так с тобой… Прости, дура я, – снова повторила она. И, не дав Олегу опомниться, вновь повернулась к обалдевшему от услышанного только что и увиденного ранее Женьке: – Но ты мне не ответил, почему сюда пришел?

– Вы ушли, – пожал плечами потерявший пьяную спесь мужчина, – мы еще посидели с мужиками немного… Я уже домой пошел… Не, не домой… Да ладно, пошел в общем. Тут она. Шлепает по дороге. И тоже в сторону кладбища завернула. Ну, я хоть и плохо уже соображал, но ваши страшилки вспомнил. Думаю, ага, они ее там ищут, а она сама их быстрее найдет. Ну, домой заскочил, добавил еще для храбрости, топор из колоды вынул и тоже почапал. Успел вроде. – Он все же не удержался и подмигнул Олегу. Тот сделал вид, что ничего не заметил.

– А почему ты решил, что это она? – спросила Наташа.

– А кто еще-то? – искренне удивился Женька. – Я здешних девок всех знаю!

– Так уж и всех? – усмехнулась учительница.

– Ну, не в том же смысле! – возмутился механик. – Ты, Наташка… То есть, вы, Наталья Анатольевна, учительница вроде, женщина культурная, а такое говорите!..

– А что я сказала? Каждый воспринимает сказанное в меру своей испорченности. Ладно, проехали.

– И давайте поспешим, умоляю вас! – прижал к груди руку Валерий Анатольевич.

– Да-да, – в очередной раз мысленно обругала себя Наташа и первой шагнула в темноту.

Оказалось, что дорога совсем рядом. Собака не довела до нее Олега всего метров двадцать.

До деревни тоже дошли быстро – до нее было рукой подать. Лампочки на деревянных столбах вдоль главной – и единственной – улицы горели через одну-две, но все же некое подобие освещения давали.

Женька без лишних споров выкатил из сарая мотоцикл, качнул его, по бульканью в баке определив наличие бензина, вставил ключ в замок зажигания, завел.

– Точно умеешь? – хмуро глянул он на Олега.

– Умею, – кивнул Олег, критически оглядывая старый облупленный «ИЖ».

– Не боись, работает как часы, – уловил сомнения парня механик. – Только третья передача заедает, порезче ногой дергай.

– Ладно, разберусь, – уселся на сиденье Олег. Наташа помогла профессору забраться в коляску, сама села сзади. Посмотрела на Женьку:

– Спасибо, Жень. И не сердись на меня, ладно? Сам видишь, дела какие… Ты правильно сказал: тут голову потерять можно. А я все-таки женщина…

– Да ладно тебе, – отмахнулся Женька, снова «тыкая» бывшей возлюбленной. – Все нормалек. А деда врачу покажите все-таки. Он хоть и держится молодцом, но рана-то… – Механик замялся вдруг и наклонился над ухом Наташи: – Это ведь я его… Правда, он сам бросился под топор… Как думаешь, заявит?..

– Не заявит, – уверенно ответила девушка. – И выбрось из головы. Ты ни в чем не виноват. И вообще молодец. Если бы пить бросил – тебе бы цены не было!

– А если брошу, пойдешь за меня? – прищурился Женька.

– Извини, но… – Наташа бросила нечаянный взгляд в спину Олега.

– Да ладно, это я так, – усмехнулся покровский механик. – Понятно все.

– Что тебе понятно? – вспыхнула Наташа. – Мне самой ничего не понятно. – Она ткнула в бок прислушивающегося к разговору Олега, который из-за треска мотоциклетного мотора не сумел разобрать ни слова. – Ты чего замер? Ездить разучился?

Олег выжал сцепление, воткнул первую передачу, газанул и рывком тронулся с места, едва не заглушив двигатель. В конце концов он все же выровнял обороты, и мотоцикл, дергаясь поначалу, все же поехал, постепенно ускоряясь, и вскоре скрылся из глаз провожающего его скептическим взглядом механика.

– Шум-махер-р!.. – сплюнул он под ноги и пошагал в избу.

До Анциферова доехали без приключений. Олег быстро освоился с непослушным поначалу «ижаком» и домчал до дому Наташи за считанные минуты.

Валерий Анатольевич, несмотря на возраст и рану, быстро выскочил из коляски и первым оказался у двери в избу.

Когда Олег и Наташа вошли следом за ним в комнату, то подумали вначале, что профессору стало плохо и тот упал. Но потом они поняли, что Валерий Анатольевич стоит посреди комнаты на коленях, склонившись над лежащей там супругой.

– Люсенька, Люсенька!.. – причитал он. – Что с тобой?

Наташа бросилась к супругам. Первого взгляда, брошенного на Людмилу Леонидовну, было достаточно, чтобы понять, что та без сознания, но жива. Лицо ее было белее мела, на лбу выступили крупные капли пота, но грудь ее вздымалась – неровно, с задержками и рывками, но женщина дышала.

– Надо положить ее на диван! – махнула Наташа Олегу.

Тот легко, будто пушинку, поднял невесомое тело и очень удивился, что оно такое легкое. Олегу показалось навскидку, что оно весит едва ли больше тридцати килограмм. И вообще… Людмила Леонидовна напоминала сейчас «Наташу», когда он увидел ту впервые. Такая же белая, почти прозрачная кожа и… такая же холодная, почти ледяная.

Олег осторожно опустил женщину на диван, и возле нее сразу засуетился с неизменным саквояжем Валерий Анатольевич. Впрочем, кажущаяся суета быстро принесла видимый результат – Людмила Леонидовна задышала ровнее, ее щеки чуть порозовели, веки сначала дрогнули, а потом и открылись.

– Где… она? – повела встревоженным взглядом женщина и попыталась приподняться.

– Лежи, лежи, Люсенька! – встрепенулся профессор и бережно взял ладонь супруги в свою здоровую руку. – Не бойся, ее здесь нет.

– Где она? – опять повторила Людмила Леонидовна, пристально вглядываясь в глаза мужу.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});