Журнал «Вокруг Света» №03 за 2007 год - Вокруг Света

Посетители могли бы справиться и вовсе без гида, но надписи-пояснения под экспонатами были слишком «научными». Люси указала на это физикам — авторам подписей. «Зато они точные! — отвечали ученые. — И вообще, на то и экскурсовод — зачем без него справляться? Вы хотите остаться без работы?»

Но вот физики ушли на войну. И, пользуясь их отсутствием, студентка переписала надписи, убирая формулы и добавляя образы: «Импульс — это произведение массы и скорости. Поэтому медленно едущая машина так же опасна, как быстро летящая пуля»…

С появлением магнитной звукозаписи пояснения стали еще менее навязчивы. Рядом с экспонатом висит телефонная трубка. Захочешь услышать объяснения — снимаешь ее и слушаешь, сколько хочешь. А если тебе все ясно — никто не станет насиловать твое внимание.

Мир изменился

Примечательно, что на железной дороге, о которой мы уже говорили в зале транспорта, есть специальные поезда, перевозящие товары из Китая. Так прямо и написано в той части инсталляции, которая изображает тихоокеанский порт Сиэтл. Электромагнитный кран перегружает контейнеры с китайским ширпотребом на железнодорожные платформы, и поезд везет товары Made in China в Чикаго. Значительная часть предметов, которыми каждый день пользуются американцы, произведена в Поднебесной. Обратно из Чикаго игрушечные тепловозы тянут составы с тракторами «Джон Дир», которые, соответственно, отгружаются для переправки в Шанхай. Американским промышленникам, спонсорам музея, нужна не столько хорошая рабочая сила, сколько люди, способные придумывать и собирать высокотехнологичные машины. Все остальное можно сделать за Тихим океаном…

Главной проблемой американцев становится при этом невежество населения в фундаментальной науке. Именно потому все больше в залах музея игрушек, иллюстрирующих законы физики, чтобы ребята поняли их вовремя.

Впрочем, азиаты и здесь наступают американцам на пятки. В Сеуле уже имеется музей, экспонаты которого напоминают чикагские. Игрушки легко копируются, благо, их идеи трудно запатентовать.

Корейцев и особенно китайцев в чикагском музее встречается немало. Стайками выпархивают граждане Срединного государства из огромных автобусов. Идут строем, каждая группа в свой раздел. Одни в «генетику», другие в космический центр. Улыбчивые, уверенные. Эти люди включились в «гонку образований» и знают, что делают.

…Если вы хотите встретить в большом западном городе наших соотечественников — идите в музей изобразительных искусств. В зале импрессионизма обязательно услышите русскую речь. Но только одна русскоязычная семья встретилась мне за три дня, проведенных в Музее науки и промышленности. Знакомые россияне, живущие в Америке, по большей части слыхом не слыхивали о музее, где за год бывает больше двух миллионов человек. Среди этих миллионов нас нет.

Читайте также на сайте «Вокруг Света»:

Цепная реакция

Михаил Шифрин

Марко Поло: презумпция невиновности

В XIII столетии пространственные перемещения, даже в сердце цивилизованного западного мира, были непредсказуемы и чреваты опасностями. Человек, всего лишь побывавший на «другой стороне» Средиземного моря, вызывал у современников целую гамму чувств — любопытство, смешанное с недоверием и завистью. Марко Поло не был первым европейцем на Дальнем Востоке, но он первым рассказал о том, что увидел во время путешествия. И сразу после появления его «Книги» у читателей возникли сомнения — да не врет ли купец? Пристрастное изучение описаний Поло показывает: он был правдив, когда рассказывал о Китае, но многое присочинил, когда писал о сопредельных с ним странах.

«Да-да, так оно в Тибете и бывает, досточтимый друг…» — сорокапятилетний узник генуэзской тюрьмы, взятый не так давно в плен в морском сражении, наморщил лоб, силясь вспомнить, как выглядела та женщина, но не смог. Удивительно: только три лета назад, в 1295 году от Рождества Христова, он вернулся из долгих, почти двадцатипятилетних, странствий по неведомой стране, которую назвал Катаем, но отчего-то все тамошние женщины уже слились для него в одно лицо. А ведь у него имелся веский повод запомнить хотя бы одну из них. В этом самом Тибете существовал обычай гостеприимства столь полного, что путнику предлагали не только ночлег, кров и стол, но и внимание жены или сестры хозяина — пусть и на одну ночь.

Тем временем сокамерник Рустичелло из Пизы, романтический писака и стихоплет, арестованный за неизвестное преступление, прилежно скрипевший пером под диктовку Марко, кинул на него подозрительный взгляд. Он не знал того, что удивительные «сказки» об острове Никобар, где люди ходят нагими, украшая дома и деревья шелковыми полотнищами, о принцессе Кокачин, невесте персидского царя Аргуня, и многие другие, выходящие из-под его пера, сыграют с читателями, чей мир пока ограничивался на Востоке Иерусалимом, коварную шутку. Публика не испугается, не станет смеяться над «россказнями», а заинтересуется. А еще два века спустя — с точностью почти до года — мореплаватель Христофор Колумб из Генуи, только что не клавший себе под подушку «Книгу» Поло, отправится на поиски восточных стран, описанных венецианским купцом.

  

Памятная медаль XIX века с профилем Поло. Прижизненных портретов купца не сохранилось

О приключениях Никколо и Маффео в евразийских степях

Итак, мир жил в XIII веке, и если кто-нибудь мог тогда утверждать, что число это несчастливое, то уж никак не почтенные синьоры Маффео и Никколо Поло. Расположившись на маленьком архипелаге в неглубокой лагуне, их родина Венеция удобно «устроилась» возле выходов к морским путям, как будто специально для того, чтобы стать воротами, через которые течет в Европу многокрасочный поток товаров столь же ценных, сколь и экзотических.

А по свету бушевали страсти: в тот самый 1254 год, когда у младшего из братьев, Никколо, родился сын, названный Марко — то ли в честь одного из родственников, то ли в честь евангелиста Марка, покровителя города, — во Францию вернулся из седьмого крестового похода король Людовик IX, прозванный Святым. Закончился поход крайне неудачно: Людовик попытался войти в Каир, попал в окружение, потерял всю свою армию, еле-еле заключил перемирие, да и королевскую свою свободу выкупил у сарацин за ужасающую сумму — двести тысяч ливров... А пройдет еще шестнадцать лет, и уже на памяти юного Марко устремится на Ближний Восток в последний, восьмой раз Христово воинство. Оно тоже потерпит неудачу. Под ударами египетского султана Бейбарса падут многие крепости крестоносцев в Сирии и Палестине. Христианский Ближний Восток продержится еще несколько лет: к концу столетия мусульмане займут Триполи , Бейрут , Тир , Сидон … и, наконец, Акру — последний оплот крестоносцев в Святой Земле, где неоднократно бывали купцы Поло. Теперь их ожидали иные маршруты.

Следя за путешествиями старших Поло, мы находимся на вполне твердой почве, хотя бы потому, что данные о них черпаем не только из «Книги», но и из некоторых архивных источников. Картина в общих чертах получается такая: в середине XIII века Никколо и Маффео жили в Константинополе , где наслаждались всеми политическими и налоговыми привилегиями, которые полагались венецианцам за поддержку, оказанную торговой республикой крестоносцам при создании Латинской империи (1204 год). Точнее — при самом завоевании византийской столицы, когда так отличились головорезы сорок первого дожа Венеции, Энрико Дандоло.

В 1261-м Михаил Палеолог, правитель Никейской империи, возвращает под свой скипетр Константинополь и поджигает Венецианский квартал. Расхожей практикой того времени было ослепление поверженных врагов: вот и захваченных итальянцев ослепили…

Но братья Поло были мудрыми людьми: они вовремя почувствовали изменение ситуации и сочли за благо свернуть бизнес и переселиться в Крым , в хорошо известный нам город Судак (тогдашнюю Сугдею, или Солдайю).

В Крыму ситуация была не легче. Старинный порт, с 1203 года освоенный европейцами и вскоре завоеванный монголами, теперь подвергался все большим притеснениям со стороны Золотой орды. И тогда братья решили не убегать от тайфуна, а двигаться в его центр. Они отправились прямо в Сарай, ко двору ордынского Берке-хана.

В то первое путешествие к монголам Никколо и Маффео прожили в столице на Волге — городе Сарай-Берке — всего год. Поняли, что не хотят обратно в Крым, раздираемый усобицей хана Берке с его двоюродным братом Хулагу — первым монгольским правителем (ильханом) Персии, и двинулись испытанными торговыми путями в Бухару, где застряли еще на три года.