Глубокое синее море (др. пер.) - Чарльз Вильямс

Он вернулся в свою каюту и побрился. Когда он промывал свою бритву, до его сознания дошло, что душ в каюте миссис Леннокс все еще продолжает работать. Он ухмыльнулся. Если бы она была на его яхте, она бы еще до первого завтрака израсходовала шестинедельный запас воды. Что ж, это тоже какая-то возможность спастись от жары.

Когда он в начале девятого вошел в столовую, там сидела одна лишь Керин Брук. На ней было голубое летнее платье без рукавов, которое очень гармонировало с цветом ее глаз и подчеркивало медовый цвет ее волос.

— Вы очаровательно выглядите, — сказал он вместо приветствия.

Она улыбнулась, но тем не менее осталась холодной и равнодушной.

— Благодарю вас, мистер Годдер. В данной ситуации я рассматриваю этот комплимент как нечто особенное.

— Не понимаю.

— Сегодня уже несколько мужчин доложили мне, что наш корабль горит, а потом, что я хорошо выгляжу. А вы начали с другого конца. Или вы об этом еще не знаете?

— Знаю. — Это замечание быстро его протрезвило. — А вы давно об этом знаете?

— Еще со вчерашнего дня. Приблизительно с того времени, когда вы поинтересовались у меня, чем нагружен этот корабль.

— Но официально это еще не сообщалось, не так ли?

— Да. Мистера Линда еще не было здесь. Но я подозреваю, что вы знали об этом уже пару дней назад. Возможно, что и сердечный приступ у капитана был вызван этим обстоятельством. А как вы думаете?

Он кивнул.

— Но Барсет сказал, что ему уже лучше.

— Знаю.

Вошел Карл. Годдер попросил его яйцо всмятку и чашку кофе. Кофе тот принес сразу, а потом исчез в кухне.

— Скажите, весь трюм 3 забит хлопком? Или в отдельных отсеках имеется что-то другое?

— Да как вам сказать… — Она нахмурилась, словно пытаясь что-то вспомнить. — Когда я поднялась на борт, они как раз заканчивали погрузку. Мне кажется, что в промежуточных отсеках у них хранится что-то другое консервы, кока, большие бутылки в плетеных корзинах и тому подобные вещи.

— А вы не знаете, что в этих бутылках?

Она задумалась.

— Знаю. Спиртное.

Можно было представить себе, как будет реагировать тлеющий хлопок на спиртное, когда бутылки начнут лопаться от жары.

Вошел Линд. Он с каким-то рассеянным видом поздоровался с ними, и Годдер почувствовал, что тот чем-то озабочен. Это, конечно, можно было понять в такой ситуации.

Когда Керин осведомилась о самочувствии капитана, он покачал головой и нахмурил брови.

— Прямо, не знаю. Во всяком случае, мне было бы гораздо спокойнее, если бы его перевезли на «Кунгсхолм».

— Что, повторный приступ? — спросил Годдер.

— Нет, повторного не было. Он довольно спокойно проспал все ночь, и пульс его был в порядке. Но уже час он опять как-то тяжело дышит. Не исключено, что в легких скопилась жидкость.

— Воспаление легких?

— Нет. Но тем не менее все это может привести к повторному приступу. Спаркс все время поддерживает связь с врачами из службы здравоохранения, и мы делаем все, что они нам рекомендуют, но тем не менее…

— Но на «Кунгсхолме» они вряд ли смогли бы сделать больше, высказала предположение Керин.

— У них есть дипломированный врач, а я таковым не являюсь. — Он пожал плечами и криво усмехнулся. И в этой усмешке снова промелькнула его прежняя самоуверенность. — О, пока я не забыл! Хочу довести до вашего сведения, что горит третий трюм. А таких вещах пугливым пассажирам обычно не докладывают, но дым, который выбивается из трюма, уже настолько заметен, что скрывать это бесполезно. Как бесполезно скрывать женщине свою беременность на девятом месяце…

— Вы можете предпринять какие-нибудь меры? — спросил Годдер.

— Как только нам удастся ввести шланги в межотсечное пространство, мы сможем довольно быстро залить все это водой.

— А можно определить, где именно находится источник пожара?

— Это трудно сделать. Кстати, если горящий хлопок находится глубоко внизу, то и вода может не добраться до него… Тем не менее, если верхние слои будут в воде, у нас появится шанс держать очаг пожара под контролем. — Линд выпил кофе: завтрак он не заказывал. — Кстати, не знаете, никто не продает птицеводческой фермы?

С этими словами он ушел, оставив Годдера в растерянности и задумчивости. Что ж, выходит Эрик Линд никогда не показывает своего истинного лица. У него и полдня не продержится то или иное суждение. Вчера говорили, что Стину уже лучше, а теперь он опять подготавливает к худшему, что может означать даже то, что капитан уже мертв. А может, он хотел этим сказать, что практически и мы уже мертвы? Он. опять вспомнил о Мадлен Леннокс, и ему стало как-то не по себе. Нет, с ней все в порядке, постарался он убедить самого себя. Ведь он слышал, как она мылась под душем.

Керин закончила свой завтрак и ушла. Он закурил сигарету и налил еще чашку кофе. Когда он выходил, боцман и двое матросов как раз начинали открывать люк в трюм номер 3. Один матрос развертывал пожарный насос. Если дым станет более густым, им придется надеть маски.

Когда он вновь потянулся за сигаретой, то обнаружил, что в пачке больше не осталось ни одной. Вернувшись в каюту, он разорвал целлофан нового блока, но даже сквозь этот шелест он слышал из открытой двери в свою ванную монотонное журчание. Он вошел в ванную и прислушался. Душ в соседней каюте продолжал работать. И это через 40–50 минут? Он быстро выбежал в коридор.

В каюте миссис Леннокс были опущены только жалюзи, и он мог явственно слышать, как шумит вода. Он постучал. Никакого ответа. Может быть, она ушла и забыла выключить воду? Он поискал ее на палубе, в салоне, в столовой, а потом вернулся к ее каюте. Поскольку на его повторный стук не последовало никакой реакции, он подошел к каюте Керин.

Годдер быстро объяснил ей, в чем дело.

— Может быть, вы войдете к ней в каюту и посмотрите, что там произошло? — попросил он в заключение.

— Конечно. — Она постучала, окликнула ее и, наконец, вошла в каюту. Почти в тот же момент он услышал, как она в испуге закричала:

— Она лежит под душем! Подождите, я вынесу полотенце!

Он услышал, как Керин выключила воду, а потом увидел, как она подбежала к двери. На лице у нее был ужас. Он последовал за ней в ванную. Мадлен Леннокс лежала лицом вниз на полу душевой кабины, и из-под ее мокрых волос сочилась тонкая струйка крови. Простыня, которой Керин накрыла ее тело, была уже совсем мокрой. Годдер перевернул ее и приподнял, чтобы Керин могла подложить под нее простыню. На подушку она положила полотенце, и он положил миссис Леннокс на постель.

Потом он пощупал пульс.

— Она жива, — сказал он. Пульс был слабым, но ровным, и грудь ее равномерно вздымалась и опускалась.

— Я скажу Барсету, чтобы он позвал Линда, — предложила Керин и быстро выскочила из каюты.

Годдер огляделся и увидел через открытую дверь в ванную, что там на полу валяется кусок мыла. Но две другие вещи приковали его внимание много больше. Одной из них была сама головка душа. Арматура была такой же, как и в его ванной, и закреплена сверху. А другой вещью была сухая и неиспользованная шапочка для купания, которая висела тут же на крючке. Душ начал работать приблизительно в то самое время, когда боцман, приблизительно в половине восьмого, начал шуметь своим шлангом, поливая палубу… Что ж, теперь ты знаешь все, что ты хотел знать, сказал он себе.

Она была без сознания уже около часа, а это означало, что ей или нанесли сильный удар по голове или же напичкали каким-то снадобьем, которое до сих пор не позволило ей проснуться. Годдер быстро вернулся в каюту и внимательно осмотрел ее руки. Он нигде не нашел следа иглы. Зато на столике он обнаружил поднос с принадлежностями для кофе. Должно быть, ей что-то подсыпали в кофе, а удар по голове был сделан только для того, чтобы стимулировать падение и, как следствие падения, потерю сознания. Значит, великий маэстро иллюзий снова оказался верен себе.

Она могла умереть, так и не придя в сознание, так же, как и капитан Стин, если он вообще жив. Теперь Линд, видимо, будет давать ей морфий, чтобы стимулировать кому, вызванную сотрясением мозга, а напоследок введет такую дозу, которая отправит ее на тот свет.

Ну, а что он сам мог поделать со своими так называемыми абстрактными знаниями? Публично обвинить Линда и сказать, что он уже догадывается о том, что должен произойти этот «несчастный случай»? Что он добьется этим? Ничего, если не считать того факта, что сам он окажется в опасности. Судя по всему, Линд был главой этого заговора, корабельным врачом и организатором всех действий. Запрыгнуть на ящик и рассказать об этом всей команде? Но он не знает, кто именно из людей участвует в заговоре и сколько человек в нем замешано. В конечном счете его могут просто осмеять.

Керин вернулась, но остановилась перед дверью, так как в коридоре послышались шаги. Появился Линд. За ним следовал Барсет с аптечкой в руке. Годдер отошел в сторону. Линд пощупал пульс и, казалось, остался доволен. Потом он приподнял веко и посмотрел на зрачок. Прежде чем осмотреть рану, ему нужно было помыть руки, и когда он мыл их, Годдер рассказал ему, как он нашел ее в таком положении.