Рождение луны - Андрей Сантана

к броне под плащом, баки с водой и какой-то жидкостью, баночные гранаты, складной клинок, шприцы. Содержимое одного Крюгер сразу вколол себе.

— Стимулятор “СВ ноль-ноль-два”, — пояснила Герта. — Увеличивает силу и выносливость. Можно достать у любого контрабандиста, вызывает зависимость.

Это объясняло, каким образом щуплый Крюгер таскал на себе столько всего и не терял в скорости. Джон переставил местами гранаты.

— О, а это он разделяет легкий токсин и сильный, — указала девушка на свой рот. — Одни смертельно опасны и для него, с другими маска справляется, а оборотней что одно, что другое будет душить и жечь.

Дальше в дело пошло самое главное: ступка, вода, травы, собранные по пути. И спустя час кропотливой работы простая вода превратилась в шипучую жидкость, которую с помощью металлического шприца закачали в специальные пули. Кнут также покрыли этой жижей.

— Значит, кислота Крюгера…

— Угу, — кивнула Герта. — Это тоже «оружие лицемеров», хи-хи, стык магии и технологий. Крюги украл эти знания, когда бежал из Великой Охоты.

"И это же объясняет, почему кислота не идет в общий арсенал. Церковь с их антимагическим настроем с потрохами сожрет".

— Все рассказала? — посмотрел в нашу сторону Крюгер, ставя в ряд еще одну готовую пулю.

— Да брось, мы же союзники! — заулыбалась ведьма.

Джон с выдохом прокрутил вентиль на маске. Еще при первой встрече мне было любопытно, что это за чудо-техника, а теперь, каюсь, стало интересно, как он её получил.

— Кто же тебя так ранил? — спросила Нова.

Джон злобно посмотрел на призрачную.

— Иди на хер, этого достаточно? — затрещал динамик.

Герта залилась новым смехом, подойдя к напарнику со спины, и, видя, что он закончил подготовку, навалилась на него, поглаживая динамик. Их связь чувствовалась издалека. По-своему она была даже интимна, хотя не думаю, что это зашло слишком далеко. Ей нравилось чувствовать пальцами вибрацию страшной маски, ему — теплоту женского тела. Грозный охотник и сумасшедшая ведьма, что за парочка! Хотя они, наверное, думали так же про нас. Сплошной цирк уродцев.

— Можно? — потерлась она грудью о крепкую спину.

— Как хочешь... — Крюгер смотрел на огонь. Его глаза были настолько тусклыми, что даже языки пламени не отражались в них.

Девушка помогла Джону снять плащ и запустила здоровую руку под рубаху, прикоснувшись к его боку в области ребер. Стоп, а не там ли я нанес ему удар, выпотрошив?

— Похоже, он зависит не только от наркотиков, — прошептала Нова. — Чувствуешь?

— Да, — кивнул я. От охотника несло некро-эссенцией. Заклинание, давно сплетенное, постоянно требовало подпитки новой магией. Видать, он не соврал про мертвеца. Джон Крюгер действительно наполовину ходячий труп.

И если у меня мигрень от пения Герты, то этот человек всегда держится в эти моменты за бок.

— Крюги получил эту маску в корпусе, — процедура по передаче эссенции закончилась, но Герта не спешила убирать руку. — Вечное напоминание о вере в Великую Охоту.

— Пусть целуют меня в жопу, твари, — чуть наклонился Джон. И повернул голову ко мне. — Я вызвался добровольцем тестировать новые химикаты, и вот она, награда.

Нет страшнее человека, что был идейно предан делу. Когда вера гаснет, остается только пустота и вечная злоба. Но не стоит себя обманывать, Крюгер — просто плохой человек, что любит убивать за деньги. В его случае идея сменилась работой, которую он умеет делать, работа — рутиной.

— Хочу танцевать!

О... уже не первый привал все сводится к одному.

Странная Герта, распаленная только ей понятными чувствами, начинала зачем-то раздеваться и бродить по местности, возвращаясь с новыми лучами солнц. Безумная парочка, давшая бы фору Арлекинам.

— Это даже удивительно, что они нашли друг друга, — села рядом Нова.

— Ох, боги, — улыбнулся я. — Безумие заразно?

— Хех. — Спокойное пламя костра выстрелило искрой. — Все мы безумны, Клиф, — наблюдала Нова за скрывшейся у первого же дерева девушкой. — Просто кто-то отрицает это, а другие наслаждаются.

— Выходим на рассвете, — повесил Крюгер снаряжение на себя. — Спи, волк, ведь ты будешь главной приманкой для нашей цели.

— Ты про сон лучше бы напарнице сказал, — выдавил я смешок.

— Лучше так, а то были инциденты, когда мы пытались ночевать в тавернах, — хрипло засмеялся Джон, как будто вспомнив добрую историю. — Крови было много, — подкинул он еще веток в огонь.

За целую неделю Крюгер впервые разговорился, и, прежде чем отдохнуть, мне захотелось узнать седеющего охотника еще немного, раз завтра нам сражаться бок о бок.

— Вы не сможете жить так вечно, рано или поздно Великая Охота заинтересуется такими вольными... охотниками, — оперся я рукой о колено.

— А ты собрался жить вечно, волк? — надел шляпу Крюгер. — Пока меня все устраивает.

— Никаких планов на будущее... — прозвучало не как вопрос, но как констатация.

Крюгер также оперся спиной о дерево, накрыв глаза шляпой, но его маска все еще шумно трещала.

— Герта молода, — пошел тихий звук, словно речь вполголоса. — Я без неё уже не смогу, а вот она, — слабый смешок, — найдет себе новых психопатов из вашей братии и будет жить, сколько сможет.

Засранец все-таки имел еще хоть что-то человеческое в своем пропитанном химикатами сердце. И проявлялась эта человечность в отношении к помешанной ведьме. Черное, белое, серое… все это херня. Гребаный холст имеет слишком много красок.

— Твоя кукольная рука, — чуть приоткрыл глаза Джон. — И у магии есть протезы?

— Я тоже уже наполовину труп, — пошевелил я вечно острыми когтями. — Маленькое напоминание. — И, не удержавшись, сказал: — Мы чем-то похожи.

— Ха, — еще смешок. — Разве что мордами, страшными, как смерть.

— Говнюк...

— От говнюка слышу...

Вот и поговорили.

Сомкнув глаз, я уснул моментально и, кажется, сразу открыл его. Ночь прошла быстро. Герта сопела около ног Крюгера, а сам охотник лежал все в том же положении, но не спал, доведя свое дежурство до конца.

Отряд быстро пробудился, стоило мне встать на ноги, и, собравшись — под «собравшись» имеется в виду одевание Герты, — мы возобновили движение. Еще полдня пути хватило, чтобы волчье обоняние почувствовало.

— Волк? — остановился я, втянув воздух посильнее.

Мертвечина, много мертвечины, но отчетливый запах чужого оборотня