Цена его ревности. Книга 3 (СИ) - Мур Лана

— Ты моя победа и мое поражение, моя удача и несчастье всей моей жизни, мой солнечный свет и непроглядная тьма. Если бы ты не ворвалась в мою жизнь, сломав устоявшийся порядок и создав в ней полный хаос, я бы не испытал всю ту боль, которую мне причинило твое вероломство, но и не знал бы какое это счастье, просто быть рядом с тобой, видеть тебя, даже слышать твое сонное бессвязное бормотание. Ты способна возвести на вершину рая и низвергнуть в самые глубины ада. Ты мой ангел, дающий жизнь, и демон, причиняющий муки. Мой живительный источник и яд, отравивший каждую клеточку моего тела. Все это — ты, и моя жизнь уже невозможна без всех этих компонентов. Я знаю, что ты мечтаешь сбежать, но даже не думай, что я тебе это позволю. Я не могу жить без моей жизни, — убаюкивающе мурлыкал Ракеш в волосы Вики, и их аромат кружил голову, постепенно унося в страну грез.

***

Едва горизонт озарился первыми лучами солнца, робко пытающимися рассеять ночную тьму и, набирая силу, заглушающими холодное сияние звезд, Санджей уже был на ногах. Несмотря на короткий сон, он чувствовал себя бодрым и полным сил. Принятое решение горячило кровь адреналином в предвкушении встречи с невестой и совместной жизни. Он подхватил уже собранный чемодан, неслышно сбежав по лестнице, покинул особняк и направился в город.

***

Настойчивый звонок вырвал Айрин из неспокойного сна, в которым от терзающих мыслей, что сама оттолкнула жениха, смогла забыться только под утро. Плохо соображая и запахивая на ходу тонкий лавандовый халат, надетый прямо на голое тело, она открыла дверь и остолбенела. В коридоре, небрежно опираясь на дверной косяк согнутой одной рукой и держа в другой чемодан, стоял Санджей.

— С добрым утром, дорогая, — на его лице появилась кривоватая ухмылка которую Айрин так любила. Санджей охватил взглядом невесту — всю ее стройную фигурку, перетянутую в талии поясом, спутанные длинные волосы и стройные ноги с шоколадным педикюром. Безумно захотелось одним шагом оказаться внутри квартиры и заключить девушку в объятия, но будет ли она рада его подобному появлению. — Если не имеешь ничего против бездомного жениха, то я весь твой, — немного волнуясь и скрывая это за бравадой, усмехнулся он.

Айрин стояла, не двигаясь и не веря своим глазам, ошеломленно смотрела на жениха: «Что произошло, что он пришел с чемоданом?» — пронеслось в голове, но ни двинуться, ни что-либо сказать она все еще не могла, чем весьма обеспокоила Санджея.

— Так ты позволишь мне войти или жених без приданого тебя не интересует? — от абсурдности вопроса Айрин отмерла.

— Конечно, проходи! — воскликнула она и посторонилась, пропуская его в квартиру. — Но что произошло? — Айрин хотела присесть рядом с ним на диван и узнать что произошло, потом, вспомнив в каком она виде, сделала движение в сторону спальни, чтобы принять душ и привести себя в порядок, затем, подумав, что Санджей наверняка еще не завтракал, повернулась к кухне, когда он, с улыбкой наблюдая за ее метаниями, не прекратил их, взяв за руки и усадив рядом с собой.

— Не суетись. Я ушел из дома, и, если ты не возражаешь, поживу здесь, пока не построю нам дом, — он внимательно всматривался в ясные синие глаза, стараясь не пропустить ни малейшее изменение в их выражении.

— Возражаю?! — воскликнула Айрин, а ее сияющий взгляд выражал радость и недоверие. — Конечно же нет! Я… Мне… Мне было так плохо без тебя, — Айрин обхватила Санджея за шею, прижимаясь к нему всем телом. — Но что случилось? Почему ты ушел? Как же твоя семья? — спросила она, становясь серьезной и отстраняясь, но Санджей этого не позволил и снова привлек к груди.

— Не думай об этом. Мы вместе, и ничто не сможет нас разлучить. А ритуалы проведем, как только закончим подготовку, которую сегодня же и начнем, — проговорил Санджей, покрывая лицо любимой легкими поцелуями, от которых в крови начали вспыхивать искры. И вот, уже в распахнутом вороте халата показалось молочно-белое плечо, а горячие губы обжигали шею, спускаясь к груди, как перезвон установленного на телефоне будильника, вырвал влюбленных из сладкого забытья.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Работа, — одновременно произнесли они обреченным тоном.

— Ты же, наверняка, ничего не ел, — Айрин вспорхнула с дивана и принялась поспешно готовить завтрак.

***

Вика нежилась в кровати, стараясь удержать остатки сна. Не было уже ставшего привычным ощущения влажной духоты, вызывающей испарину и желание поскорее попасть в душ. Наоборот, она чувствовала прохладные дуновения на лице, а на себе приятную тяжесть одеяла, под которым было тепло и уютно. Хотелось забиться поглубже и плотнее укутаться, но неожиданное движение сбоку, а также то, что одеяло почему-то начало сползать, талию обхватила горячая рука, а сама Вика поехала по простыне спиной вперед, вырвало ее из сладкой полудремы. Глаза распахнулись сами собой, а сама Вика, резко повернувшись, полулегла, опираясь на локти, и в полном недоумении смотрела на спящего рядом Ракеша.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Спи, еще рано, — пробормотал он, уютно пригревшись рядом с женой за минувшую ночь, и, снова обхватив ее за талию, попытался притянуть к себе.

Но Вика, резко сдернув одеяло, спрыгнула с кровати и, закутавшись, как в кокон, набросилась на полусонного Раджа, который приподнял растрепанную голову с ее подушки и, щурясь на солнце, смотрел на жену, пытаясь понять, что происходит.

— Какого черта ты здесь делаешь?! Мне что, на дверь амбарный замок вешать, чтобы ты меня не беспокоил?! Что ты здесь забыл?! Почему не оставишь меня в покое?! Я тебе уже сказала, что цирк, который ты устроил на яхте, не делает нас мужем и женой, и тебе нечего делать в моей постели!

— Ты сама меня не отпустила и уложила рядом, — возразил Ракеш. Он с чувством потянулся, а потом легко поднялся на ноги и сделал несколько скручиваний, разминая мышцы, под недоверчиво-зачарованным взглядом Вики.

— Я?! Тебя?! Уложила?! — клокотавшее возмущение от бессовестного вранья Раджа, требовало выхода, и ему в голову полетела подушка, которую тот, как мяч, принял на грудь и отбросил обратно на кровать. — Ты соображаешь, что говоришь?! — и в Ракеша полетел очередной мягкий снаряд.

— Я никогда не делаю ничего против воли девушки, — Ракеш откровенно наслаждался — не удерживаемое более одеяло упало к ногам Вики, а она, едва прикрытая крохотной пижамой, если одежду девчонки можно было так назвать, вся растрепанная и со сверкающими от гнева глазами стояла, окутанная светящимся ореолом от проникающих в окно солнечных лучей. — Тебя все еще интересует люблю ли я тебя? — он широко ухмыльнулся, а Вика задохнулась от негодования.

— Что?! — воскликнула она.

— Ты во сне спрашивала люблю ли я тебя, — пояснил Ракеш, всматриваясь в широко распахнувшиеся глаза. — Тебя все еще это интересует?

— Иди к черту! — в Ракеша полетела очередная подушка. — Мне наплевать, что тебе приснилось, и наплевать, что ты думаешь обо мне и думаешь ли вообще! Убирайся и не смей больше переступать порог моей комнаты!

— А иначе? — Ракеш хитро прищурился.

— Попробуй еще раз зайти и узнаешь! — Вика схватила еще одну подушку и замахнулась, чтобы запустить в Раджа — Убирайся! — прорычала она.

— Жду тебя за завтраком, дорогая, — Ракеш снова ухмыльнулся и скрылся за дверью, не дожидаясь, когда очередная подушка прилетит ему в голову.

Оставшись одна, все еще разгоряченная словами мужа, Вика прошла в ванную, чтобы привести себя в порядок перед рабочим днем. После того, как оделась, она принялась раздумывать, принимать ли ей предложение Раджа позавтракать или, гордо подняв голову, уйти на работу, но соображение, что, во-первых, пока не известно, когда найдет документы и сколько еще оставаться в этом доме, а значит рано или поздно придется сдаться и спуститься в столовую, а, во-вторых, день обещал быть нелегким, ведь предстояло встретиться с сестрой, с которой после сорванной помолвки так и не поговорила, с Санджеем, который был весьма недружелюбен в их последнюю встречу, а так же с Лалит и Анилом, которые еще неизвестно как отнесутся к ней в качестве жены Раджа. Поэтому, выдохнув и зажав в кулаки свою волю: «Терпи», — сказала Вика и спустилась в столовую, где уже завтракал Ракеш.