Огонь в его ладонях. Без пощады - Глен Кук

Защитники Твердыни жили в ней всю свою жизнь. Некоторые семьи жили здесь в течение многих поколений еще со времен Империи. Женщины и дети, так же как и мужчины, обитали в замке.

Эль Мюрид взглянул вниз на пленников. Одни подняли глаза на него. Лишь немногие поняли, кто их пленил. Но вот на белой верблюдице появилась Мириам и остановилась рядом с супругом. Ее лицо было как всегда открыто. Толпа возбужденно загудела. Какой-то офицер выкликнул что-то оскорбительное, обещая помиловать Пророка и его людей. Эль Мюрид пронзил его взглядом. Ученик искал в своем сердце жалость и, не найдя ее, дал Нассефу сигнал к действию.

Всадники врезались в толпу пленных, рубя направо и налево своими саблями. Пленные разразились воплями. Некоторые пытались бежать. Но им некуда было скрыться. Кое-кому удалось вырваться из кольца смерти, но только для того, чтобы быть схваченными и убитыми пикетами всадников, ожидающих их по периметру бойни. Немногие воины бросались на всадников и гибли героями.

И лишь один человек по имени Белул сумел избежать гибели.

Это был один из младших офицеров гарнизона, примерно в возрасте Нассефа. Он происходил из семьи, чьи корни уходили в глубь веков к временам империи. Белул бился словно демон. Сумев захватить лошадь и саблю, он прорубил себе путь к свободе и сделал вид, что намерен напасть на Эль Мюрида. Непобедимые бросились спасать своего повелителя, а Белул тем временем галопом поскакал через перевал в пустыню.

Нассеф послал вдогонку четверых. Ни один из них не вернулся.

Белул принес страшную весть в Эль Асвад. Тотчас из замка валига во все стороны помчались гонцы.

— Неужели это действительно необходимо? — спросила Мириам, когда половина пленников уже была истреблена.

— Полагаю, что да. Думаю, что мои враги… враги Господа сделают вывод из этого урока.

Побоище заняло больше времени, чем он ожидал, и нервы у него не выдержали. Он отвернулся, когда Непобедимые соскочили с седел и стали оттаскивать трупы, чтобы добраться до детишек, которых матери прикрывали собой во время бойни.

— Пойдем осмотрим Святилище. Я хочу взглянуть на свой трон.

Нассеф, придя доложить о полной победе, застал Ученика молящимся на коленях перед троном.

Древние мастера вырубили трон из валуна, на котором восседал Первый Император, наблюдая за распятием врагов. Это была вторая по значению реликвия в Хаммад-аль-Накире. Лишь Трон Павлина, спасенный из руин Ильказара, занимал больше места в умах и сердцах Детей Пустыни.

Нассеф терпеливо ждал. Как только Эль Мюрид закончил молитву, военачальник сказал:

— Все кончено. Я приказал людям отдыхать. Похороны начнем через несколько часов. Этой же ночью я вышлю в пустыню разведчиков.

— Зачем? — недоуменно спросил Эль Мюрид.

— Мы находимся во владениях валига Эль Асвада. Говорят, что он решителен и умен. Валиг нападет на нас, как только узнает о том, что Себил-эль-Селиб пал.

— Ты его знаешь?

— Только внешне. Так же как и ты. Это его сын напал на тебя в Аль-Ремише. Юсиф был одним из тех, кто устроил этот суд.

— Я помню его. Тощий человек с жестоким лицом. Глаза цвета нефрита, но взгляд твердый как алмаз. Подлинный воин Властелина Зла.

— Понимаешь ли ты, о Ученик, мой повелитель, чего мы сегодня достигли? — спросил Нассеф с искренним благоговением.

— Мы захватили Малахитовый Трон.

— Больше. Значительно больше. Сегодня мы стали одной из самых могущественных сил в Хаммад-аль-Накире. Трон бесспорно важен для нашего дела, но еще важнее то место, где он расположен. Пока мы удерживаем Себил-эль-Селиб, мы останемся силой, с которой Аль-Ремиш вынужден будет считаться, какие бы решения он ни принимал. Пока мы контролируем перевал, мы практически изолируем пустынные провинции от моря Коцум. Мы лишаем Абуда поддержки богатого и сильного побережья в его сопротивлении воле Творца.

Нассеф был прав. Побережье оказалось единственным регионом в сердце империи, практически не пострадавшим во время Падения. Оно избежало опустошения и не превратилось в пустыню. В более позднее время расположенные там города стали практически автономными, но они сохранили общие корни и общий язык с Хаммад-аль-Накиром. Они на словах признавали верховенство короля Абуда и даже выплачивали символическую вассальную дань семейству Квесани. Но делали они это лишь для того, чтобы братья из пустыни оставили их в покое. Политически они мало что выигрывали, выступая против Эль Мюрида, однако поддерживая его, могли потерять очень много.

Если приморские города его поддержат, а Ученик проиграет, то они навлекут на себя ненависть правящего семейства Квесани. А если автономии его поддержат и он выиграет, то им придется пожертвовать своим богатством и людьми для священной войны против неверных, со всех сторон окружающих Хаммад-аль-Накир.

Пока же их можно не учитывать в качестве переменной величины в уравнении власти. Захват Себил-эль-Селиба оказался наилучшим выбором из множества вариантов, которые рассматривал Нассеф.

Даже без учета политических и экономических факторов захват крепости должен произвести громадный психологический эффект. Тысячи и тысячи обратятся душой к Эль Мюриду. И многие тысячи других охладеют к правящему дому.

— У меня только один вопрос, Нассеф. Сможем ли мы удержать то, что завоевали?

— Эти люди готовы умереть за тебя.

— Не сомневаюсь. Но ты не ответил на мой вопрос. За нами поле, усыпанное телами тех, кто был готов умереть за Абуда. Но они не удержали перевал.

— Нас врасплох захватить никому не удастся.

Нассеф оказался прав лишь наполовину. Вал иг Эль Асвада действовал быстрее, чем можно было предположить.

Почти сразу после того, как были высланы пикеты, на взмыленной лошади прискакал один из дозорных и сообщил, что следом за ним двигаются несколько сотен всадников.

Они ураганом ворвались с северо-запада. Нассеф, ожидая нападения со стороны Эль Асвада, выслал основные дозоры на юго-запад от крепости. Там же он устроил и засады. Но Юсиф услыхал о Себил-эль-Селибе по пути из Аль-Ремиша. Он решил нанести удар сразу лишь силами своего эскорта.

Быстрый удар, змеиный укус были традиционным способом ведения войны в пустыне, уходя корнями в сотни лет феодальных междоусобиц.

Юсиф лишил Нассефа четверти его сил, прибыв до того, как военачальник Эль Мюрида получил возможность отозвать пикеты.

Сражение, начавшись на перевале, спустилось на поле. Воины Юсифа были опытными и дисциплинированными бойцами дворцовой дружины, всю жизнь обучающиеся военному искусству. Валиг славился умением вести кавалерийские бои: Ему быстро удалось загнать основные силы Нассефа в монастырь и в крепость.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});