Мой темный опекун (СИ) - Пенкина Анастасия

Марк шагнул ко мне и собирался осмотреть. На лице читалось неподдельное беспокойство. Но на полпути он остановился и опустил руки.

Измождённые, словно пробежали настоящий марафон или пережили спартанские бои, мы побрели к Аутхейму.

– Ладно, с этой зацепкой ничего не вышло, – к разговору Марк вернулся только в экипаже. – Завтра посетим банк. Интересно, что отец оставил Пенелопе…

– Мне кажется, мы что-то упустили. Гарада не захотела говорить не потому, что не знала, а будто сбежала от неприятного разговора.

– Согласен, но во мне нет столько кровожадности, чтобы пытать старушку.

– И этот кот… Думаешь, совпадение?

– Не знаю. Но даже на Тенгере говорящие животные редкость. Такими свойствами обладают особые животные, у которых возникает связь с магом. Чаще всего, со стихийниками.

– Может, у Челси возникла такая связь с Пенелопой?

– Нет, кот у Гарады непростой с рождения, редкая порода.

Я не могла отделаться от мысли, что ведьма не просто так взбеленилась. Было что-то с ней не так. С её домом. Но я не могла понять что, и от этого донести Марку суть своего беспокойства не получалось.  Мне не верилось в то, что она ничего не знает о Пенелопе.

– Гарада сказала, что ты не помог ей. Пенелопе, – вспомнила я. – Это правда?

Марк шумно выдохнул и отвёл взгляд. Узор на обивке сиденья его очень сильно заинтересовал.

– Так это правда.

Обида неожиданно больно кольнула в районе груди.

– Почему ты не рассказал мне об этом?

– Нечего рассказывать, – буркнул опекун. – Она приходила ко мне. Примерно за месяц до исчезновения. Но я не выслушал её.

– Тебе было совсем не интересно? Настолько всё равно? – поразилась я. Марк не казался равнодушной скотиной. У него порой завышенное самомнение, и тон граничит с хамским. Но в целом он был хорошим, я это чувствовала.

– Не в этом дело, – Марк снова попытался отмахнуться от меня и отвернулся к окну.

– В чём тогда?

От меня не ускользнуло, как он напрягся и снова выпустил свои колючки.

– Ладно, не отвечай, твоё дело.

Мой голос прозвучал равнодушно. Но на самом деле я слишком остро восприняла очередную тайну Марка. Которая больше походила на ложь. Его что-то связывало с Пенелопой. Он не ответил, за что её так ненавидит, промолчал и сейчас.

Мне не было интересно, что они там не поделили. Меня задевало недоверие Марка. Потому что я ему доверяла.

Как наивная дура.

Продолжать беседу отпало всякое желание.

Марк провёл меня до общежития. Хотел остановиться и уже пойти к себе. Я даже успела преодолеть первые ступеньки лестницы. Но он передумал в последний момент.

– Мало ли кого ты повстречаешь по пути, – пояснил опекун. – И куда тебя это занесёт. Снова. Проведу до дверей спальни.

Возвращались мы поздно, и, к нашей удаче, никого по пути не встретили.

Марк зашёл в гостиную и осмотрелся. Судя по его виду, он тут впервые.

– Эта? – указал он на дверь в комнату Синди.

Марк не стал спрашивать вслух, в которой из комнат жила Пенелопа, но я его сразу поняла. Открыла дверь, а сама отстранилась, позволяя войти.

– Эта.

Марк не захотел входить, лишь прошёлся быстрым взглядом по обстановке. Но ничего интересного не нашлось.

– А где шкатулка с украшениями? – вдруг спросил он. Повернулся ко мне, но, видимо, заметив моё непонимание, вошёл в комнату и сам открыл шкаф. Шкатулка стояла рядом с полусапожками и ещё одной парой туфель. Я заглядывала в неё в самом начале. Но, кроме жемчужного браслета и серёжек к нему, слишком вычурных и крупных для повседневной носки в академии, не нашла ничего.  – Только сейчас понял, на тебе всё те же украшения, надетые дома. Где остальное?

– Это всё, что я нашла. А ты уверен, что она брала что-то ещё? – Подошла ближе и заглянула в шкатулку. Все те же серёжки и браслет.

– Да. Отец часто дарил Пенелопе украшения. Не только вечерние гарнитуры, но и комплекты на каждый день. Вот это, – Марк достал одну из серёжек, – самое дешёвое из того, что у неё имелось.

Я посмотрела на серёжку в виде огромной капли из белого жемчуга. Ну, конечно, жемчуг – не бриллианты, но явно он и в этом мире не три копейки стоит.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Ну, теперь мы знаем, где Пенелопа взяла деньги на услуги Гарады, – озвучила я мысль. Это подтверждало и другую догадку: ведьма что-то знает. Просто не захотела говорить нам… Или Марку.

– Я вернусь к ней, – согласился со мной Марк. – Но один. Для тебя слишком опасно в лесу.

– Но, Марк…

– Не спорь, Полина. Ты совсем не владеешь своей магией. Прежде чем ходить в Радужный лес, тебе стоит научиться хотя бы минимальным защитным заклинаниям светлых. И открывать порталы, на всякий случай… Следующая неделя посвящена практическим занятиям, лекций будет меньше. Нам придётся с тобой заниматься дополнительно. И так, чтобы никто не заподозрил ничего. Легенда с истощением изначально была временной мерой. Просто, я надеялся, получится разобраться со всем быстрее…

– Но не получилось.

Хотелось добавить, что такими темпами может и вовсе не получиться, но я промолчала. Я не стану в ответ на собственную обиду пытаться тоже причинить Марку боль. Не стану…

– У нас ещё есть время, – напомнил он. – Завтра я жду тебя к полудню возле ворот. Доброй ночи, Полина.

– И тебе.

Пожелание доброй ночи не вписывалось в прежнюю манеру нашего общения. Но если он так пытался умаслить меня после предыдущего неприятного разговора, то выбрал неверную тактику. Лучше всего бы подошла правда. Но Марк слишком сильно не желал открывать её.

После того как мы с Марком как следует помесили грязь в лесу, хотелось помыться, несмотря на смертельную усталость.

Чуть не уснув, принимая ванну, я прошмыгнула назад в спальню и не планировала больше выходить из неё. Эмоциональная и физическая встряска, да и час уже довольно поздний, сказывались.

Стоило опустить голову на подушку и закрыть глаза, как сон стал сладко накатывать.

Но не судьба мне лечь в нормальное время и как следует выспаться.

– Ну наконец-то, сколько можно шляться. – Чуть не согнулась пополам, когда кошка прыгнула мне на грудь. Вес у неё небольшой, но, когда такая тушка прыгает сверху, кажется очень даже ощутимым. Да и мало приятного, когда тебе лапами пересчитывают рёбра.

– Да не пыхти ты так, замри уже. Мешаешь мне улечься, – проворчала Челси и добавила протяжнее: – Что этот тёмный тут вынюхивал? Не пускай его.

– Вернулась наконец-то, – пригладила кошку. Проигнорировав её замечание, позволила улечься у себя на груди.

Нормально, я её столько времени ждала, а она ещё меня и отчитывать умудряется.

– Ты где была?

– Там меня уже нет, мырр, – Челси замурчала от лёгких поглаживаний. – Да, да, не останавливайся, тёпленькая моя.

От наглости кошки я настолько офигела, что послушно продолжила гладить. Но, вовремя опомнившись, взяла Челси в руки под недовольные возгласы и поднялась.

Посадила кошку на кровать и, уперев руки в бока, посмотрела на чёрное чудо. Так, и что с ней теперь делать?

– Где моя Боня? – не придумала я ничего оригинальнее. Но за свою кошку я действительно волновалась.

– Понятия не имею.

– Рассказывай всё что знаешь, – потребовала я у кошки. Та выпучила глаза, глядя на меня, и отвечать не спешила. – Ну, что ты молчишь?

– Изжога замучила… – пожаловалась кошка и издала страшный звук: предвестник того, что её может вырвать.

– Только не на кровать!

– Да не ори ты так, говорю же, изжога! – проворчала Челси. Справившись со своими спазмами, вольготно развалилась. – Я вообще-то беременная.

Я жалобу проигнорировала и только строже взглянула на кошку. А вспомнив её прошлый побег, повернула голову к окну. Открыто, как я и думала.

Дверь в спальню была заперта. И, заблокировав последнюю возможность к побегу, я снова заняла выжидательную позу.

– Не знаю я, где твоя Боня, – фыркнула кошка.

– Где Пенелопа?

– Не знаю, – снова разочаровала ответом Челси. Под моим строгим взглядом сдалась и добавила, – но догадываюсь.