Магнатъ - Алексей Кулаков

– Слишком редко мы видимся, и слишком мало время наших встреч. Согласись, лучше уж научиться чему-нибудь одному, но хорошо, чем многому, но кое-как. Тем более что у тебя есть и другие учителя.

Великий князь Российской империи отчетливо фыркнул, показывая – сколь высоко он ценит своих официальных наставников.

– Впрочем, кое-чему полезному вполне можно научиться и без моего личного участия. Ты ведь собирался набрать собственную команду?

Михаил вздохнул, вспоминая, какие тихие страсти развернулись после того, как папа одобрил его желание поучаствовать в Тактических играх. Вернее, не только одобрил, но и разрешил набрать под свое начало четырех сверстников. Те самые интриги…

– Собирался.

Александр понимающе улыбнулся.

– Когда она у тебя появится, старайся тренироваться в «Колизеуме», а я обеспечу ПРАВИЛЬНОГО наставника для всей команды, который и даст ТЕБЕ основы переговоров в закрытых помещениях.

От таких намеков сын императора расцвел прямо на глазах, и уже с куда как большим интересом оглядел живописную композицию – из средневекового рыцаря в полном миланском доспехе и легата Римской империи. Надо сказать, что исторические реликты спокойно дымили папиросами, ничуть не стесняясь окружающих взглядов. Особую же пикантность всей картине придавало то, что курильщики совсем не желали делиться ароматным, и весьма недешевым табаком, громко отшивая всех желающих. На Великом и могучем.

– А это что?

Увидев приближающееся высокое начальство, двое воинов тут же растворились в окружающем курилку кустарнике.

– Хм? По всей видимости, служащие седьмой арены. Полюбопытствуем?

Пять минут неспешной ходьбы привели их к очередной невысокой ограде с воротами в виде высокой арки. Из-за стены доносился железный лязг, молодецкое ухание и отдельные слова, складывающиеся во всякое непотребство:

– По башке ему, Егорка!!!

– Шевели ж…!!!

– Да ты руку, руку ему отсуши, дурень!

– Наддай!

Переглянувшись, аристократы прошли внутрь, и смогли понаблюдать окончание весьма занятного поединка. Между русским дружинником времен Киевской Руси, и рыцарем Тевтонского ордена – валялся на земле разбитый щит, на латах виднелись царапины от пропущенных ударов и редкие вмятины… Но увесистые мечи по прежнему были целы, и упорно не желали прекращать свой спор:

Цданг-данг, даннг-цданг!..

В этой дружеской встрече явно выигрывал дружинник, но победил, как это ни было странно, князь Агренев – заметив, как разбегается группа поддержки, двое поединщиков невольно отвлеклись друг от друга. Поглядели по сторонам, увидели Александра, дернулись было куда подальше…

– Здесь у меня, как ты сам видишь, арена исторического фехтования. Настоящие доспехи, мечи, алебарды и все такое прочее. Ко мне!

Русский богатырь и рыцарь-пес, скромно потупив очи, приблизились, позволив разглядеть неброскую гравировку на шлемах. «Ратмир» у первого, ну и «Ганс» у второго.

– Лука Иванович, а кто это у тебя в противниках?

Коротко звякнул шлем со слегка перекошенным забралом, и на свет божий появилось потное и изрядно багровое «личико» почти двухметрового детины.

– Егорка, из грузчиков.

Михаил, как раз глянувший на друга, заметил, как изогнулась в молчаливом вопросе его бровь. И тут же захотел научиться подобному.

– Пятый комплект ну прямо как на него ладили, вашсиятство. Да и делом этим дюже интересуется – у меня же, ну как на грех помощник приболел, а больше ни у кого нужной сноровки да силушки не было… Да и желания, в Гансы-то идти. Всем Ратмира да Муромца подавай! Вот и натаскиваю помаленьку.

– Раз такой талант, то и взял бы его к себе.

– Будет исполнено, вашсиятство!

Великий князь, заинтересованно косивший глазом на рыцарский меч, не утерпел и шагнул вперед:

– Можно?

После неприметного, но очень хорошо слышимого тычка кольчужной рукавицей в бронированный бок, грузчик старательно поклонился (вернее, попытался это сделать) и передал свой полуторник на высочайший смотр. Михаил принял, с интересом оглядел затейливую отделку гарды и рукояти и поискал клеймо мастера. Не нашел, но расстраиваться не стал, а провел пальцем по слегка затупленной кромке клинка и с легкой натугой им махнул. Приноровился, махнул еще – и с удовольствием услышал шелест-свист рассекаемого воздуха.

– Увесистый!

С легким сожалением вернув оружие обратно, сын императора огляделся по сторонам, ненадолго замерев напротив подвешенных на веревке и набитых чем-то вроде соломы мешков, буквально утыканных длинными стрелами. Порыскал взглядом в поисках лука, заметил вместо него стойку с арбалетами, затем мечами и саблями, потом алебардами, метательными ножами и даже дротиками, нашел наконец искомое и совсем было набрал воздуха в грудь для небольшой просьбы…

– Ваше императорское высочество!..

Так ничего и не сказав, августейший подросток мрачно выдохнул, резко отвернулся от оружейных богатств и зашагал на выход, демонстративно не обращая внимание на отыскавшего его свитского. Как он не любил, когда ему напоминали о времени! Вызвавший столь явное неудовольствие придворный благоразумно умерил шаг, позволяя Михаилу и князю Агреневу пройти вперед, да и потом не торопился догонять их на дорожках «Колизеума». Поэтому и не смог услышать весьма занятный обмен репликами при виде остальной свиты, расположившейся за столиками летнего кафе:

– Я выбрал. Прикладную психологию. Как они все мне надоели!

– Хорошо. А они будут тебе весьма полезны при изучении новой дисциплины. Как живые пособия. Подопытные кролики, если хочешь.

Младший сын императора, находившийся явно в дурном настроении, при виде своих сопровождающих сначала нахмурился, затем улыбнулся, а потом и вовсе залился продолжительным хохотом.

– Всего наилучшего, ваше высочество.

Михаил сделал над собой усилие, собрался, и часто-часто помаргивая глазами, в которых стояли слезы от смеха, тихо признался:

– Я буду скучать, Александэр.

Провожая взглядом удаляющуюся вереницу экипажей, князь задумчиво пробормотал:

– Пожалуй, я тоже…

* * *

Стоило посетителю зайти в кабинет, как на лице министра путей сообщения Российской империи, Сергея Юльевича Витте, расцвела радостная улыбка.

– Добрый день.

– Определенно добрый, Александр Яковлевич.

Последние полгода отношения его превосходительства с обществом как-то не складывались – немного мешал скандал, возникший после того, как он, вопреки всем советам и предостережениям, сочетался законным браком с Матильдой Исааковной Лисаневич, урожденной Нурок. Не смутил его и конфликт с ее первым мужем, которому почему-то не понравилось, что за его женой ухаживают (причем так, как будто его и вовсе нет в природе), и необходимость удочерить ребенка – в его глазах это были несущественные мелочи. А вот высший свет империи так не считал, и брак министра с разведенной особой еврейского происхождения не одобрил. Вплоть до того, что жене объявили бойкот, а мужу общественное «Фе!».

И тем ценнее был каждый аристократ, относящийся к нему даже не хорошо – просто нейтрально. Князь Агренев, кстати, относился к первой категории. Мало того, он сам попросил о встрече, и Сергей Юльевич намеревался сделать все, что только от него зависит, чтобы шапочное знакомство с восходящей звездой русской промышленности превратилось в теплые и доверительные отношения. Ибо только личные связи что-то да значат в этом сумасшедшем мире, только они всегда с тобой, и только их не может отнять никто – в отличие от всего остального.

– Для начала, позвольте вас поздравить, Сергей Юльевич.

Потомок балтийских немцев признательно кивнул, принимая эти слова насчет его бракосочетания. Как оказалось, он несколько поторопился:

– Ведь насколько я понимаю, ваш перевод в министерство финансов вопрос уже решенный, не правда ли?

Витте непроизвольно выпрямился. Если этот вопрос и был решен, то он уж точно ничего об этом не ведал. Шутить же подобными вещами… Князь в подобном не был замечен, ни единого разу. А значит, его слова вполне могли быть правдой. Определенно, встреча уже становилась полезной!..

– Время покажет, Александр Яковлевич. Как ваши дела с военным ведомством?

– Благодарю, более чем хорошо.

Посчитав, что обязательное по этикету вступление они уже вполне проговорили, министр расслабил спину и откинулся в кресле, намекая тем самым собеседнику, что и ему можно уже и опустить ненужные формальности. Тот не заставил себя ждать, так же свободно откинувшись на спинку:

– Сергей Юльевич, дело, с которым я к вам обратился, достаточно сложное. Вернее будет сказать, несколько дел. Но, по моему твердому убеждению, помочь в них можете только и исключительно вы.