Стрела, попавшая в тебя - Алена Белозерская

— Этого не избежать. Женщины всегда плачут, когда не получают желаемое.

Конрад выглянул в окно, наблюдая за тем, как «Мерседес» подъехал к парадному входу и из него вышел Жак Руа, шеф охраны Люка, терпеливо ожидая, когда босс спустится вниз. Затем он заботливо открыл перед ним дверцу, огляделся и быстро устроился на переднем сиденье. Автомобиль медленно тронулся и исчез за углом дома.

— Конни, а ты когда-нибудь любил?

— Семейство Фрейманов оказало на тебя плохое влияние, — злобно улыбнулся Конрад. — Ты стал сентиментальным, и это не к лицу мужчине. Поэтому я сделаю вид, что не слышал этого тупого вопроса. К тому же ты знаешь ответ.

— Знаю, — согласился Микки. — Мы же дружим с детства, и я был свидетелем всех твоих отношений.

— Каких отношений? — удивился Конрад.

— Ты все верно понял. Я говорю о серьезных отношениях, которых у тебя никогда не было. Ты ни одну не любил.

— А стоило?

— Вспоминая твоих пассий, не вижу достойной. Только Полина разве что удовлетворяет всем критериям. Но с ней у тебя ничего не получилось бы, слишком уж вы разные. Она — чувственная и благородная, ты — беспринципный и холодный. Хотя я помню, каким довольным ты был, когда уложил ее в постель. Даже счастливым. Признайся, она могла быть…

— Уймись, — прервал друга Конрад. — И не вздумай сказать об этой интрижке Люку. Он меня с землей сровняет, узнав, что я был любовником Полины.

— Я похож на идиота? — возмутился Микки. — Мне кажется, за много лет дружбы с тобой я прекрасно усвоил, когда и с кем, но главное, о чем нужно говорить, — он подошел к Конраду и хлопнул его по плечу. — Знаешь, я рад, что у меня нет братьев. О сестрах и вовсе не говорю, потому что с ними одни хлопоты.

— У тебя есть кузены, — напомнил Конрад.

— С которыми я в последний раз общался, когда мне исполнилось восемнадцать, — Микки прищурился, словно что-то вспоминая. — Помнишь Габи?

— Дочь твоего дяди? Блондинка с отличной фигурой? Та, которую ты поимел в спальне своего деда?

— Да, — причмокнул губами Микки. — Признаюсь, я еще не раз залез бы к ней в трусики. Кузены — это, конечно, хорошо. Особенно кузины. Но иметь родных братьев и сестер… Глядя на вас с Люком, я благодарю небо за то, что у меня никого нет. Это ужасно — быть всегда на вторых ролях.

— Согласен, но это — жизнь, — глубоко вздохнул Конрад. — Родственников, к сожалению, не выбирают, как друзей.

— Ты сейчас сделал мне комплимент?

— Можно и так сказать. Однако ты мне больше, чем друг.

— Конни, не пугай меня. Я не переживу, если ты окажешься из «этих», — настороженно протянул Микки и рассмеялся. — Шучу! Мне, как никому другому, известна твоя любовь к бабам. Иначе я не рискнул бы поворачиваться к тебе спиной.

— Все, — улыбнулся Конрад, — мне надоел разговор о братьях и женщинах. Лучше расскажу тебе о работе в «AstorParis». Знаешь, я впервые чувствую себя увлеченным. Пора и тебя привлекать к делу, не только же использовать твое имя.

— Мне нравится быть владельцем «AstorParis», пусть и формально, — сказал Микки, вернулся к столу и, взяв бокалы, один протянул Конраду. — За что выпьем?

— За Полину Матуа. Без нее жизнь была бы скучной.

Глава 8

Непривычно было смотреть на гладко выбритое лицо Мануэля. С бородой он выглядел мужественно, а сейчас, сбрив ее, утратил ту угрожающую привлекательность, которая завораживала женщин и пугала мужчин. Полина прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Без бороды лицо Мануэля казалось слишком худым, челюсть стала слишком острой и забавно выдвинулась вперед, что абсолютно не сочеталось с мощной шеей и огромным, накачанным телом.

— Раньше твоя голова была больше, — давясь от смеха, проговорила она. — Господи, как нелепо ты выглядишь!

Полина перестала сдерживать себя и расхохоталась, откинув голову назад. Мануэль улыбнулся следом, но при этом задумчиво почесал лысый затылок.

— Через полгода верну свой прежний облик. И больше никогда! — Он поднял палец вверх, словно давал кому-то клятву. — Слышишь?! Никогда не стану спорить с хитрыми бабами!

Близко подойдя к Мануэлю, Полина с нежностью провела руками по его плечам, а после с тихим вздохом прижалась к груди. Он крепко обнял ее, как ребенка, который просил защиты, поцеловал в висок и осторожно отодвинул от себя.

— Ты всегда можешь на меня рассчитывать. — Глаза Мануэля мягко светились, губы слегка улыбались, но в голосе слышалось напряжение, наверное, оттого, что порой он слишком переживал за свою подругу и принимал чересчур деятельное участие в ее жизни.

Их дружба началась много лет назад, тогда, когда в Париже открылся филиал «VIP-life concierge». Полина знала, что в агентство Мануэль пришел благодаря личному приглашению Майкла, и до сих пор удивлялась, каким образом эти два столь непохожих человека нашли друг друга. Ни Ману, ни Майкл не рассказывали историю их знакомства. Полина сначала настаивала, желая понять, почему ее кристально чистый и благовоспитанный брат связался с нахалом и уголовником, после прекратила расспросы, видя, что они ни к чему не приводят. Мужчины стоически молчали, не желая распространяться о тайнах своего прошлого, тем самым исключая возможность добраться до истины. Поэтому в агентстве ходило много слухов, однако правда никому не была известна, кроме этих двоих.

Вначале Полина сторонилась Мануэля. От нее не скрыли, что он дважды сидел, и это обстоятельство настораживало и отталкивало. Лишь позже она осознала, что уголовное прошлое не всегда говорит об истинном характере человека. Люди часто ошибаются, иногда это приводит к плачевным последствиям, но глупо считать их опасными, называя «вторым сортом» или, хуже того, признавать бракованными только потому, что когда-то они неудачно оступились. Именно эти слова сказал Майкл, когда Полина устроила истерику у него в кабинете, требуя уволить «зэка», рядом с которым ей страшно дышать, не говоря уже о совместной работе, предполагающей взаимную поддержку и доверие. «Но я же доверяю тебе, — усмехаясь, добавил он. — Хотя ты не раз меня подводила. Ты — алкоголик и, как бы мягче выразиться, слишком любишь мужчин. Ты делаешь скоропалительные выводы, и это часто мешает работе. Срываешь заказы из-за того, что уходишь в загул. Значит, на тебя тоже можно повесить ярлык неблагонадежной личности. Однако ты все еще работаешь в «VIP-life». Дорогая, нужно уметь давать людям шанс реализовать себя или же исправиться, потому что все мы ошибаемся».

Пристыженная Полина долго не могла прийти в себя после его обидных слов, злилась и надменно поджимала губы, когда Ману оказывался рядом, но спустя время успокоилась. Она заметила, что все сотрудники офиса быстро попали под обаяние этого огромного бородача, который обладал прекрасным чувством юмора, был интересен в общении и эрудирован. Последнее качество и вовсе удивляло, так как Мануэль не имел высшего образования, даже школу закончил с трудом. Но проблемы с обучением, как оказалось, не имели ничего общего с его пытливым и острым умом и никак не повлияли на его образованность в целом. Он прекрасно ориентировался в политике, экономике, мог часами рассуждать об искусстве и культуре, способен был говорить на любую тему и имел мнение по любому вопросу. К тому же Мануэль умел чертовски красиво изъясняться, что порой использовал в личных интересах, привлекая на свою сторону людей.

Он никогда не был женат, но имел трех дочерей от разных женщин. Девочек своих обожал, проводил с ними много времени. Женский пол Мануэль любил не менее сильно, причем в спутницы выбирал обязательно юных особ, не старше двадцати пяти, предпочитал худых и грациозных, желательно танцовщиц. Сначала в агентстве его звали «Папаша Ману», намекая на плодовитость, но кличка не прижилась. Тогда жаждущие забавы коллеги попытались прозвать мсье Бийо Танцором из-за татуировки на его левом плече в виде тоненькой балерины, застывшей в танцевальном па. С прозвищами было покончено, когда Мануэль пообещал сломать нос любому, невзирая на ранг и пол, если к нему обратятся иначе а не по имени. Никто не осмелился проверить, способен ли он нокаутировать какую-нибудь милую мадемуазель, хотя у Полины порой чесался язык назвать его «прима-балериной».

Иногда она в шутку говорила, что Мануэль знаком со всем криминальным Парижем. Сам лысый на этот счет лишь криво улыбался, ничего не отвечал, однако молчание его было угрожающим и одновременно смущенным, что позволяло не сомневаться в обширных связях мсье Бийо в «темном мире». С одними ребятами он сидел, других знал благодаря тем, с кем сидел, потому что у тех, кто сидел, тоже есть друзья, и так по нарастающей. Исходя из имеющейся информации, а также некоторых ситуаций, в которые они попадали, решая проблемы клиентов, Полина сделала вывод, что Мануэль был известной в «особых» кругах фигурой, которую уважали и без надобности не трогали.