Индиран Диор и тайна затерянного храма - Мария Кимури

лежащих. Ощущение от мягкого и теплого податливого тела было противное, словно одеждой накрыли шмат мяса из мясной лавки. Но в этих карманах ключей не было, только куски чего-то липкого, завёрнутые в бумагу, словно пастила.

Тем временем, Нарин стащил вниз висящего, который слабо охал, и вскарабкался наверх.

— Пусто! — донеслось оттуда.

Мирен, оживший после перестрелки, молча взялся проверять недобитого.

Аэлин уже обшаривала карманы следующего мертвеца, кривясь от отвращения. К счастью, здесь ключи и нашлись, большая черная связка. Она бросила их Мирену, чтобы занять его делом, тот поспешил к ближайшей камере и загремел там.

Кориндиль вышел первым и сразу попытался справиться с ружьём одной рукой. Скривился.

— Сломана?

— Вывихнули недавно, — сказал он с досадой.

— Возьмите лучше револьвер, — она перебросила Кориндилю оружие мертвого, расстегнула и отдала пояс с патронами.

— А этих куда?

— На наше место, — усмехнулся Мирен.

— Поешьте скорее, — сказал Нарин. Сверху он принес большой кувшин воды и пустил по рукам. — Придется бежать довольно долго.

Пока Нарин объяснял, где обосновались спасатели и как туда попасть, Кориндиль и Вельхин подступили к ней вдвоем с разных сторон.

— Сколько вас на самом деле? — спросил магистр тихо.

— Пятеро, ещё двое мужчин ушли отвлекать на себя врага.

— Вы с ума сошли! — выдохнул Вельхин.

— Экспедицию снаряжали бы полгода, не жалуйтесь. С нами профессор Индиран и наш проводник, отличный стрелок.

— Вы спятили, — повторил в отчаянии Вельхин.

— Вздумаете наводить панику, я вас пристрелю, — пообещала Аэлин и вспомнила, что надо перезарядить револьвер. Чем и занялась. Вельхин попятился.

— Преподаватель дар-Фарон, — сказал Кориндиль очень вежливо, — не мешайте нам спасаться, иначе я вызову вас на дуэль при первой возможности. Профессор Верен, кто лучше знает дорогу из вас троих?

— Нарин пусть ведёт всех вместе с вами. Мирена мы встретили возле дома с башней, на полпути от нашей усадьбы, он дороги не знает.

— Что ваши спутники?

— Я не смогу им помочь. Могу лишь надеяться, что они справятся сами. Не знаю, где они сейчас.

— Если за нами пустят тех собак…

— Мирен скрывал свои следы с помощью горячих источников. Может быть, получится у всех. И это волки.

— Как это?

— Не знаю. Стрелять им надо в голову в упор, они очень живучие.

— Если мы вместе попробуем отыскать ваших спутников? — спросил Кориндиль неуверенно. — Теперь есть оружие…

— Нам нужно вывести людей отсюда, а не бросать в драку, — совесть грызла Аэлин, как тот волк. — Иначе весь наш поход будет зря. Идёмте. Нарин вперёд, я замыкающая. Если что-то случится, отстреливайтесь и бегите за ними обоими. Ясно?

— Вы много на себя берете, — сказал бледный Вельхин.

— Вы должны поддерживать студентов, а не устраивать споры. И вы не умеете стрелять.

…Тех, кто был ещё жив, заперли в одной из камер. Мирен выбрался наверх первым, шепнул оттуда, что вблизи выхода никого нет. Наверху заходило солнце, должно было вот-вот стемнеть, так что фонарь раздатчика скоро снова пригодится. Какой-то невнятный шум доносился с севера, и Аэлин цинично подумала, что это отвлекает внимание от них, кто бы там ни был.

Она надеялась, что эти двое выжили, спаслись. Особенно тот, другой. Быть ответственной за смерть эльфа, прожившего тысячи лет, пока не напоролся на них с Индираном, было бы невероятно стыдно. Не то, чтобы ей не было жаль коллегу-соперника… Тут все побежали следом за Нарином, и мысли ее прервались.

Ей хотелось вернуться и найти хотя бы коллегу, но здравая часть упрямо твердила, что коллеге она ничем не поможет, а вот студентов способна хотя бы прикрыть и подбодрить. А другая часть, вовсе не самая здравая, издевательски подсказывала, что вернуться ей хочется вовсе не за коллегой, а за прекрасным и страшным видением из подземелья, а это видение сейчас наверняка очень далеко. Должно быть далеко. Просто обязано.

Она споткнулась, выругалась на синдарине, как привыкла за годы соблюдения приличий, выпрямилась. Один из студентов подхватил ее под руку. Впереди пыхтел и потел в своем грязном пиджаке Вельхин. Теперь оставалось только бежать, ну и ещё, наверное, молиться, а молиться она не привыкла. Тяжесть револьвера на боку успокаивала гораздо больше, чем слова.

От выстрелов впереди она вздрогнула, подумав сперва о худшем — засаде или целой армии фанатиков, и только потом сообразила, что это просто охрана стены. Когда она добралась туда следом за запыхавшимся Вельхином, которого упорно не получалось обойти, там уже разобрались. Один раненый враг лежал под стеной, ещё один ломился прочь и очень быстро.

— Ведите их, скорее, — велела Аэлин Кориндилю, чувствуя вдруг себя очень усталой. Проклятье, ей уже не двадцать лет, целый день беготни больше зря не проходит…

Студенты пролезали по одному в дыру в стене, снаружи Мирен вдруг оживился и теперь пихал всем те самые листья, найденные Мэйтаром, требуя натереть ботинки. Слабый ветер донес запахи серного дыма от ближайшего источника…

Она всей кожей чувствовала, как мало у них времени. И только вздохнула, когда Вельхин застрял в расщелине.

Никакого пафоса в этой истории спасения, подумала с досадой. Вот так остаёшься на вражеской стороне в компании зада коллеги, и чувствуешь себя редкостной дурой. С той стороны Вельхина тащили изо всех сил, он жалобно стонал, чей-то голос уже обещал Вельхину доконать его вечной трезвостью, кто-то беспокойно звал "Профессор Верен!"

И ещё казалось, что кто-то рядом усмехается. Тот, чей взгляд их словно бы преследовал и на земле, и под ней. Он смотрел, как сразу все чёртовы профессора, которые разносили ее диссертацию, ее кандидатуру или отказывали ей в финансировании экспедиций, пока она не найдет "нормального руководителя"…

Она чуть не зарычала, и отчаянно пихнула Вельхина со своей стороны, как смогла. Раздался треск, штаны Вельхина или его пиджак не выдержали, он рухнул, наконец, на ту сторону, а сзади послышался шум бегущих ног, и лезть наверх вдруг стало решительно некогда.

Можно было только понадеяться, что Нарин и Кориндиль все сделают правильно…

Потому что вперед выпустили волка, он бежал прямо к ней, и подтянуться в дыру она уже не успевала. Честно говоря, зверь был роскошный и гладкий, как в зоопарке, и шерсть переливается, и глаза сверкают, только ошейник этот глупый все портит, думала она, поднимая револьвер. Волк подскочил, и внутри что-то неслышно заорало от ужаса, но руки все сделали правильно — она выстрелила прямо в раззявленную пасть. Из головы волка брызнуло красным…

Зверь с разбега врезался мокрой головой ей в живот, вышиб из лёгких воздух, отбросил ее к стене и на землю. И тут ужас прорвался наружу, она с