Каменное сердце генерала (СИ) - Пульс Юлия Александровна

— Работай как прежде и следи, чтобы никто не посмел ее обидеть. Временно пусть ночует в палатке мерцающих. Выдай соответствующую ее статусу одежду. Если захочет кормить Вербу, пусть. Скажи Слайверу, чтобы раздобыл для меня новую амфисеру. Верба сменила хозяина и больше мне не подчиняется.

— Да, господин! — с поклоном вышла Кара из хижины, а я осталась на месте, стараясь переварить услышанное.

Больше всего удивило, что Верба сменила хозяина. Я знала об амфисерах лишь со слов Тауры, из которых поняла, что животные из мира эсперов не могут подчиняться чужакам. Что же со мной пошло не так? Невольно коснулась груди, прижала ладонь прямо к тому месту, где к моей коже притронулась магия эспера. Что если он способен не только забирать ее, как это было с Берном, но и дарить?

Кайс вышел на крыльцо и все мысли улетучились. Я перестала дышать, лишь бы он не заметил моего присутствия. Смотрела на широкую фигуру и волевой профиль, откровенно любуясь. Что скрывает идеальной красоты оболочка? Почему он защитил меня и выделил из всех? Должна быть веская причина и с теплыми чувствами к несчастной девушке из обители она не связана. Каспиана давно спит с Орханом, но заслужила лишь освобождение от труда. Золотым браслетом эспер ее не одарил. Кайс же мог затащить меня в постель в любую секунду, но не делает этого. А сейчас стоит на крыльце сам себе на уме, и забраться в его мысли невозможно.

Дождавшись, когда генерал надышится воздухом и вернется в дом, вышла из укрытия и бегом добралась до тропы, огибающей лагерь. В самый разгар ужина трудно ни с кем не столкнуться по пути в палатку. Мне даже тетка Кара встретилась. Зыркнула на мой браслет, будто плетью отходила. Представляю, какая буря желчной злобы сейчас отравляет ее изнутри. Самая ненавистная ей девица вдруг отошла под полную защиту генерала. Уверена, сегодня же по всему лагерю прокатится слух, что я ублажаю Кайса похлеще, чем Каспиана Орхана. И пусть судачат! Грязью поливают и лают под ноги! Теперь не так страшно попасть в немилость пленных. Какая никакая, а в моих руках находилась власть. И я воспользуюсь ей на благо собственного мира. Когда-то война закончится, и я разыщу Ваакри. Буду заботиться о старушке, и вить свое семейное гнездышко.

Всю дорогу рисовала в голове счастливое будущее. Так легче. Далекий лучик света в царстве тьмы.

На радость, палатка мерцающих пустовала и я сходу подошла к койке Тауры. Нашла в ее припасах тонкий уголек и клочки листочков. Забрала к себе на то время, пока она лечится. За палаткой горел факел, и свет пробивался сквозь щели. Этого было достаточно для дела, которое задумала сотворить. Я легла на топчан, накрылась тонким пледом с головой и отвязала от резинки белья послание для сопротивления. Наспех прочла и снова свернула. В нем говорилось, что со дня на день в лагерь прибудет еще один генерал с войском. Не знаю, насколько это поможет повстанцам, но решила добавить послание от себя. Написала, что Кайс умеет забирать у эсперов магию. Так же свернула листочек тоненькой трубочкой и обвязала нитью. Спрятала под платьем и сделала вид, что крепко уснула.

Вскоре в палатку пришли девчонки. Долго ходили вокруг меня, проверяя, сплю или нет. Зашептались, обсуждая золотой браслет. А потом явилась Каспиана. Слышно было, что прошла мимо неровной походкой. Пару раз чуть не упала, ударилась и выругалась. Заговорила заплетающимся языком:

— Это мое место. Я должна носить браслет. За что ей? Уродина ничего не сделала. Где справедливость, мразоты? — хохотнула, икнула и замолчала. Следом раздался протяжный храп.

Еще долго мерцающие судачили, перемывая косточки как пьяной Каспиане, так и мне. Я же упорно ждала, когда они наговорятся и уснут, наконец. Долго боролась со сном и в итоге справилась. У меня была конкретная цель, задание, с которым должна справиться вопреки всему. И вот уже глубокой ночью поднялась с постели и еле слышно покинула палатку. Последняя вылазка научила быть невидимкой. Поэтому выбрала самую неприметную тропу и, опасаясь каждого звука, перебежками продвигалась к палатке эскулапа. Застыла у входа, осмотрелась и прошмыгнула в лес. Четко отсчитала двенадцать шагов, присела у условленного пня и принялась ждать посланника в образе птицы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Раньше никогда воочию не сталкивалась с сычами, но знала, что птицы ночные и похожи на сов. Сидела, нервно покусывая губы, и с нетерпением ждала визитера. Слух обострился до предела, а глаз обрадовался рою светлячков, что завертелся у ветки над моей головой. Мерещились причудливые фигуры. Я вспомнила счастливые вечера в Амраасе, когда Тейл звал меня на прогулку в лес и приводил на поляну светлячков. Мы ловили их в банки, расставляли по кругу. Сидели вдвоем в обнимку и любовались зеленоватым сиянием. В один из таких вечеров он впервые меня поцеловал. До чего же волшебно это было. Я тогда поняла, что влюбилась раз и навсегда…

Как же сейчас больно и смешно вспоминать себя прежней. Солнцеликая пишет судьбу при рождении, а мы следуем начертанному пути, даже того не подозревая. Думаем, все в наших руках, но нет. Моя первая чистая любовь растоптана судьбой. Ее никогда не вернуть. И теперь я здесь, в темном лесу, сижу и жду птицу от сопротивления, готовая в любой миг положить жизнь на алтарь победы над захватчиками. Так будет. Я не отступлю. Эсперы должны сгинуть, поплатившись за то зло, что принесли в мой мир.

Тихий робкий крик сыча заставил встрепенуться. Я напряглась, наблюдая за шевелением листвы. И вот на пень опустился вестник. Маленькая совушка с ярко-желтыми круглыми глазами. Перышки рябые, бело-коричневые. Клюв крючком. А на лапке привязано послание.

Я мигом подскочила на ноги, засуетилась, выуживая из-под платья свои листочки. Аккуратно отвязала бумажку, принесенную птицей, и крепко повязала на лапку свою.

— Лети, малыш, мы справимся, — шепнула и одарила птицу улыбкой.

Сыч ухнул и улетел, а я не удержалась, развернула записку и начала ее читать.

«Рано. Набираем силы. Нужно больше сведений о генерале. Будь на связи. Завтра ночью в том же месте жди вестника» — наизусть запомнила каждое слово, мигом закинула записку в рот и проглотила.

Тут же выбралась из леса и пошла в сторону общей душевой. Надо как можно скорее справиться с эмоциями. Потушить внутри пожар и найти причину ночной вылазки. Думаю, за желание помыться, никто не накажет.

Заскочила в предбанник, наспех разделась догола и только тогда услышала, что за ширмой полилась вода. Наверное, кто-то из мерцающих купается, больше некому. Поэтому смело вошла в душевую и взвизгнула, увидев перед собой совершенно голого Кайса. Только тогда сообразила, что перепутала вход и ворвалась в мужскую половину душевой.

Благо было слишком темно, чтобы рассмотреть эспера во всех подробностях. Отвернулась, прижалась спиной к ширме. Хоть бы просто ушел! Взмолилась мысленно, взывая к Солнцеликой.

— Люблю купаться ночью. Не думал, что и ты тоже, — его теплый обволакивающий голос окутал сознание.

Кайс схватил полотенце и обмотал им нижнюю часть обнаженного тела. Только тогда я сумела обратить на него изучающий взор. Да, раньше одежда определенно скрывала мощь и необычайную красоту тела эспера. Я снова восхитилась ошеломляющей привлекательностью мужчины враждебной расы. А глаза его потусторонние даже в темноте горели двумя яркими синими сапфирами. В них можно утонуть и пропасть навсегда. Я боялась этого, как огня. Нельзя верить собственным глазам, любоваться, тешиться иллюзиями. Нельзя давать волю чувствам и низменным инстинктам. Между нами непроглядная черная пропасть. Мы по разные стороны этой войны и я всецело отдана родному миру. На той стороне, где он родился, мне делать нечего.

— Люблю прохладу, — задрожала от волнения и прошла бочком в самый дальний угол, где нельзя было меня рассмотреть.

— Завтра прибудут исполнители и унесут добычу в Галадон — небесный мир эсперов. Ты должна проснуться раньше всех и быть рядом со мной, когда они спустятся.

— Хорошо. Я буду рядом, эспер Кайс, — выдохнула и проводила его взглядом к выходу.