Zero. Кольца анаконды - Юрий Горюнов

при этом я не знал, что думает и знает ФБР.

Принцип выявления агентов во всех разведках похож, отличие в деталях.

Первое. Производится сбор документов, по которым можно понять, что агент имеется. Определяется круг и обращается внимание на появление дополнительных денег; лишние вопросы; беспокойное поведение, подслушка, если необходимо; вынос документов, отклонения в поведении. Если три факта имеют место это повод для более пристального внимания. Второе – провокация. Подстава с документами. Здесь сложнее они сами готовили их.

Третье – «фильтр» или «сужение круга». Подозреваются все, кто может быть под подозрением, и круг начинает сужаться. Из всех вариантов, на основании того, что сотрудники стали ограничены в получении данных, ФБР видимо выбрало «сужение круга».

Это мне напомнило «кольца анаконды». Это сравнение пришло ко мне по двум причинам. Впервые этот термин ввел генерал Джордж Мак-Клеллан, предлагая истощать противника, сужая вокруг него кольца, проводя удушение, истощая его, а второе, что анаконда не убивает жертву, ломая ей кости, она постепенно их сужает – удушая жертву. Вот ФБР и старается не делать резких движений, чтобы не сломать системы работы, а снижает поступление информации и присматривает за поведением сотрудников компании. У того, кто ведет двойную жизнь, нервы оголены и он может сорваться в мелочах, а почувствовав к себе внимание, попытаться связаться с Центром.

Значит для того чтобы ослабить хватку необходимо было дать ФБР что-то отвлекающее, преподнести, что информация могла уходить не обязательно из «Метронома», а значит размыть по иным источникам, где она могла всплыть. Надо сделать точечные удары, чтобы ослабить хватку, а иначе скандал. Если завтра весь мир узнает о новом высокопоставленном агенте русских, об их фиаско, шпионаже… Стоп! А вот это идея и ее надо обдумать. Рассудок, который неизменно брал вверх, давал отчет о возможных последствиях. Я сконцентрировал свое внимание на внезапновозникшей идее, и какой бы абсурдной она не была, я видел в ней смысл. Кто знает, что от меня ждали в Центре, но я не мог всего предусмотреть.

За вечер я выпил несколько чашек кофе. Цепочка выстраивалась в голове, и ее надо было предложить, а если со мной не согласятся, искать другой вариант. Нужна встреча, как бы это ни было опасно для меня.

На другой день я из телефона автомата позвонил пономеру экстренной связи. В таких звонках все должно быть просто, даже если телефон прослушивается. Меня поймут, а дальше сработает радиосвязь, которая должна быть. Передатчики в любой стране должны регистрироваться, но не в этом случае. Передача информации происходило очень быстро за 10-15 секунд. Ее предварительно записывали на магнитофон, а потом на большой скорости передавали в эфир. Запеленговать такую станцию невозможно. К тому же информацию обычно шифруют или кодируют. Код – это цифра или знак и могут обозначать слово, фразу, а шифр – один знак одна буква. Иногда кодируют, а затем код шифруют, тогда вообще не разобрать. Но это редко делается когда нужно обеспечить быструю передачу. И срочно.

Я был несколько удивлен, когда после нескольких гудков мне ответил женский голос:

– Слушаю.

– Могу я услышать Тима? Это Алекс.

– Мне очень жаль, но нет.

– Почему?

– Потому что здесь, таких нет, – услышал я сочувствующий голос.

– Извините, значит, я ошибся номером.

Никакого шифра с моей стороны не было, это был сигнал, что мне нужна встреча. Через пару дней я должен снова позвонить и получить ответ, и я его получил, позвонив, но на этот раз ответил мужской голос.

– Слушаю.

– Здравствуйте, я могу поговорить с Брюсом?

– Такого нет. Вы какую последнюю цифру набрали?

– Двойку.

– А надо тройку. Набирайте номер, который знаете точно.

И все. Значит, информация получена, и ответ для меня в тайнике под номером три. Ответ будет положен завтра, потому пока я не позвоню, тайник будет пуст.

На другой день я в туалете одного из магазинов вынул данные. Когда подъехал к дому, уже стало темнеть и, войдя в квартиру, я, задвинув шторы, достал записку. В шифровке сообщалось, что встреча будет в кафе, указывался район и время 14-00. Прибудет известный мне человек.

Теперь надо быть во много раз более внимательным. Причины были. Я никогда не расслаблялся и всегда привык проверять, нет ли хвоста. Слежку за собой я заметил уже на следующий день после начала сотрудничества с компанией «Метроном». Значит, ФБР начало активную проверку всех, кто имеет отношение к «Метроном», и, следовательно, они пока не знают кто агент. Они дали мне возможность войти, и смотрели, с кем я буду общаться, чтобы по возможности смотреть на поведение сотрудников, да и за мной присмотреть нужно. Они выждали, сделали анализ, и пошли на контакт. Вот тогда и состоялась моя встреча с агентами ФБР около дома.

10

Я сидел в небольшом кафе в одном из районов Нью-Йорка, а именно Статен – Айленде. Этот большой остров был малонаселенным и сохранил еще одноэтажные здания. Здесь легче было увидеть, есть ли слежка. Через стекло я смотрел на моросящий дождь, который порывал асфальт, загоняя прохожих в укрытие. Дождь был мелким и не доставлял радости настроению. Народу в кафе было мало и я, заняв дальний столик, мог предаваться своим размышлениям. Время до встречи у меня еще было.

– Вам налить еще? – услышал я голос и, приподняв голову, увидел стоящую рядом официантку: миловидную женщину лет тридцати с каштановыми волосами и выразительными глазами. В руке она держала стеклянный кофейник. Посмотрев, что в моей чашке уже пусто, кивнул головой:

– Не помешает.

Она налила и произнесла: – В такую погоду хочется всегда чего-то теплого, что согреет. Судя по вам, тепла на душе не заметно.

– Я не сторонник ее разогревать, а то, как бы потом не пришлось тушить.

Она мило улыбнулась и ушла, а я, отпив из чашки, снова повернулся к окну.

Время шло. Не так много я мог себе позволить, чтобы его расходовать. Основная задача мне была ясна – обосноваться в США, сориентироваться. Это я выполнил. Теперь появилась еще одна задача. Майкл был прав, сказав, что моя спутница жизни – работа. А как могло быть иначе? Только работа могла показать, что я профессионал.

Допив кофе, и подойдя к стойке, я рассчитался и вышел. Дождь закончился, а время приближалось к встрече. Я хотел издалека посмотреть, кто придет на нее. Самого меня узнать было сложно. Когда после легкого грима я посмотрел на себя в зеркало, то на меня смотрел мужчина в кепке с коротко стрижеными усами, на правой щеке у самого